Заткнись и поцелуй меня - Кристи Крейг

Появление знака «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В СОВЕРШЕНСТВО» должно бы ослабить жжение в желудке Ская, но не ослабило. Речь шла уже не о спасении жизни Шалы, а о том, как убедить ее разделить эту жизнь с ним. Но он все еще с удовольствием надрал бы задницу патрульному за то, что тот не сообщил Питу, на какой едет машине. Идиот только лишней паники добавил.

В мобильнике Шалы садилась батарея, так что, когда все успокоилось, и Скай до нее добрался, они разъединились. Затем он набрал Филлипа и договорился о встрече в участке через пару часов.

Скай то и дело смотрел в зеркало на едущую позади машину. Он дважды вылетал на обочину, пока пытался разглядеть за стеклом Шалу, но потом на связь вышел патрульный и отправил его вперед колонны, что стало наилучшим выходом.

Скай вновь позвонил Шале и сказал, что они направляются в участок.

– Я собиралась встретиться в кафе с Марией, – возразила она.

– Мы еще не знаем, безопасно ли это.

Он слышал ее вздох, но Шала все равно свернула с главной улицы в нужном направлении.

А Скай только и мог думать о том, как вытащить ее из машины и заполучить в свои объятия. В свою жизнь. Навсегда.

Едва припарковавшись, он вылетел на улицу и ринулся к Шале. От одного взгляда на нее сердце перевернулось. Джинсы в облипку и та самая красная блузка, что она когда-то медленно снимала перед Скаем в его кабинете… Охваченный благоговением, он даже не обратил внимания на появление Лукаса и все приближался к Шале, до боли желая к ней прикоснуться. А затем замер, наблюдая, как она бежит прямо в объятия его друга.

Скай сглотнул ком в горле, услышав шепот Лукаса:

– Все хорошо. Я держу тебя.

Адски больно сознавать, что Шала обратилась за поддержкой к другому, но Скай заслужил боль. И он готов был поставить свою правую руку, что друг никогда бы не заявил ей, мол, она лишь временная переменная в его жизни, и когда новизна исчезнет – прости-прощай. А сам Скай именно так и сказал… Возможно, другими словами, но, взвесив все аргументы, он начал понимать, как выглядели его клятые оправдания в глазах Шалы.

– Нужно завести ее внутрь, – выдавил он, надеясь, что ревность в голосе не слишком заметна, и осмотрелся в поисках опасности.

Но, видимо, плохо искал. В тот миг, когда он повернулся к двери, засвистели пули.

Глава 37

– Ложись! – закричал Скай и, сбив Шалу с ног, затащил ее за грузовик.

Прогремел еще один выстрел – судя по звуку, машина приняла удар на себя. По соседству за собственным грузовиком прятался Лукас. Они одновременно достали оружие.

Привстав, Скай выглянул из укрытия и увидел через дорогу стрелка, опиравшегося на крышу «Доджа Чарджера». Солнце отбрасывало блики на винтовку в его руках.

– Прикрой меня, – велел Скай другу.

– Нет! – Шала схватила его за руку.

От ее прикосновения дыхание перехватило и тело пронзил ток. Скай наклонился и быстро ее поцеловал.

– Я люблю тебя, – выдохнул он.

– Это, конечно, очень романтично, ребятки, – заметил Лукас, – но…

Скай выскочил из-за грузовика. Шала снова вскрикнула, а Лукас выдал серию выстрелов, стараясь хоть как-то его защитить.

Пуля просвистела рядом с ухом Ская. Он нырнул за «Кадиллак» Марты, но когда стрелок попал в его кузов, больше испугался реакции секретарши на повреждения, чем возможности подставиться самому. Матерясь как сапожник, Скай вновь выбежал из-за машины.

Горячий влажный воздух прорезало эхо от выстрелов Лукаса. Наемник спрятался за «Чарджером», что дало Скаю возможность приблизиться. Он бросился через стоянку. Еще чуть-чуть. Почти добрался. Оставалось только перебежать дорогу, когда он увидел, что убийца уже в машине.

– Нет! – Скай вскинул пистолет.

К сожалению, «Додж» уже сорвался с места, оглушая его ревом двигателя. И понесся прямо на Ская. Он подпрыгнул, приземлился на капот и, с трудом удержавшись на ногах, всадил в лобовое стекло всю обойму. Машину занесло, Ская тоже. Он знал, что сейчас треснется об асфальт. Сильно треснется. И он ненавидел быть правым.

Скай перевернулся в полете, надеясь защитить голову. От удара локтем о бетон воздух из легких вышибло. За локтем последовало плечо, а затем и все тело. Скай продолжал катиться, не чувствуя боли, и тут услышал грохот. Поглядев в сторону звука – и радуясь, что все еще может двигать шеей, – он увидел автомобиль стрелка, впечатавшийся в «Кадиллак». Марта будет…

А вот теперь Скай ощутил боль во всей красе.

– Сукин сын, – проворчал он.

И больше шевелиться не пытался. Даже не был уверен, что сможет. Лукас с пистолетом в руке направлялся к смятой машине. В голове всплыл образ преступника с изрешеченной грудью, и Скай не сомневался в том, что сейчас обнаружит друг. А в следующую секунду рядом с ним опустилась на колени Шала.

– О господи. – Она прижала пальцы к дрожащим губам.

– Всего лишь рука, – с трудом выдавил Скай, надеясь, что это правда, хоть и не мог точно определить, откуда берется вся эта боль.

Голубые глаза Шалы, полные слез, встретились с его. Боже, Скай любил эту женщину! И тогда вся боль – кроме руки – поблекла.

– Вот так ведут себя голливудские копы? – спросил он и попытался улыбнуться.

Рэдфут поправил головной убор Мэтта. День клонился к закату, и все немного подзадержалось из-за ранения Ская, но духи уберегли его. А судя по лицу Голубых Глаз, это даже помогло оставить в прошлом разделявшие их проблемы. По крайней мере, Рэдфут на это надеялся, ибо сомнительно, что Скай смог бы поучаствовать в вечерней части их плана. Ему, конечно, не до выступлений.

Теперь осталось только исправить все между Мэттом и Марией.

– А без этого совсем не обойтись? – Мэтт потрогал каскад перьев на своем плече.

Рэдфут нахмурился:

– Ты хочешь ее вернуть или нет?

– Хочу, – пробормотал бледнолицый.

– Тогда костюм нужен. И еще ты должен правильно танцевать. Ты тренировался, как я тебе показывал?

– Да, но у меня обе ноги левые.

Рэдфут глянул вниз и улыбнулся:

– К тому же еще и чуток кривые.

– Ой, да ладно! С такими-то тощими ногами, не вам меня критиковать.

– Но мои тощие ноги хотя бы не таки бледные, волосатые и кривые. – Он похлопал Мэтта по плечу. – Ты справишься.

На прошлой неделе Рэдфут вдруг обнаружил, что у Марии хороший вкус. У белого парня имелся характер, причем весьма сильный.

– Я выставлю себя полным кретином, да? – уныло спросил Мэтт.

Рэдфут скрыл усмешку.

– Не попробуешь, не узнаешь.

Но он знал. В его видении духи аж подвывали от смеха, зато в глазах Марии светилась любовь.

– Лжец! – раздался за спиной голос Вероники. – Почему ты соврал?

Рэдфут развернулся. Она стояла, скрестив руки на груди, одетая в пестрое платье с бусами, идеально подчеркивавшее ее тело. От одного ее вида сердце сковало болью.

– Я сделал то, что должен был.

– Ты выставил себя в дурном свете, чтобы мой сын не заставлял нас жениться.

– Я пообещал, что все исправлю, и исправил.

– Но теперь мой сын думает о тебе плохо.

Рэдфут прямо встретил взгляд Вероники:

– Кому какое дело?

– Мне есть дело! – В ее глазах сверкнул гнев.

– Мне уйти? – спросил Мэтт.

– Нет! – рявкнул Рэдфут и снова посмотрел на Веронику. – Как же с тобой сложно, женщина. Я устроил так, что тебе не нужно выходить за меня, но теперь ты бесишься на то, как я это устроил.

– Но почему? Ты ведь никогда не лжешь.

– Я так поступил по той же причине, по которой не переживал, что нас собираются поженить. Потому что люблю тебя.

– Ты самый упрямый старый пердун из всех, что я знаю, – пробормотала она.

– А ты самая упрямая старая карга!

У входа в палатку кто-то прокашлялся, и все трое обернулись.

– Ты упрямый пердун, она упрямая карга, – согласился Рамон. – По-моему, вы просто созданы друг для друга.

Рэдфут приветственно кивнул. Он оставил на телефоне мальца сообщение, приглашая его принять участие в вечернем представлении, но Рамон не перезвонил, и Рэдфут сомневался, что он придет.

– Я бы этого хотел. Но твоя мать видит все иначе.

– Тебе-то откуда знать, что я вижу? – возмутилась Вероника.

– Сама сказала, – ответил Рэдфут.

– Это было на прошлой неделе. Женщина имеет право передумать.

– И передумала?

Поселившаяся в груди тяжесть начала ослабевать.

– Нам пора, – влез Рамон. – Можете обсудить свое будущее позже.

И под стук барабанов жестом позвал Мэтта за собой.

Рэдфут улыбнулся любимой:

– Да, обсудим все позже.

А проходя мимо, взял ее за руку и чуть сжал. Она не стала противиться, и внутри поселилась легкость. Затем Вероника еще и сладко улыбнулась, и по дороге из палатки Рэдфут мог думать только об одном: срочно надо забрать у Ская таблетки.