Мотивация и личность - Абрахам Харольд Маслоу
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нам известно, какими могут быть люди при определенных условиях, которые мы считаем благоприятными; они могут быть счастливы, безмятежны, довольны собой, свободны от сознания вины и находиться в мире с собой, только когда могут реализовать себя и стать теми, кем могут быть; в этой ситуации можно говорить о хорошем и правильном, скверном и неправильном, желательном и нежелательном.
Профессиональный философ может возразить на это: как вы можете доказать, что быть счастливым лучше, чем несчастным? Даже на этот вопрос можно ответить эмпирически, поскольку, если мы будем наблюдать за людьми, которые находятся в различных условиях, мы обнаружим, что они, они сами, а не наблюдатель, добровольно предпочитают быть счастливыми, а не несчастными, находиться в покое, нежели чувствовать боль, быть безмятежными, а не испытывать тревогу. Одним словом, при прочих равных условиях люди выбирают здоровье, а не болезнь (с оговоркой, что они выбирают для себя быть не слишком больными в условиях того рода, о которых мы поговорим позднее).
Подобным же образом можно ответить и на известное философское возражение на суждения ценностного характера, связанные с целями-средствами («Если ты стремишься к цели x, ты должен воспользоваться средством y»; «Если ты хочешь долго жить, ты должен есть витамины»). Мы выработали другой подход к такому суждению. Мы знаем эмпирически, чего желают люди: любви, безопасности, отсутствия боли, счастья, более долгой жизни, знаний и т. д. И теперь мы можем говорить не «Если ты хочешь быть счастливым, тогда…», но «Если ты здоровый представитель рода человеческого, тогда…».
Все это столь же верно с эмпирической точки зрения, как и высказывания о том, что собака предпочитает мясо салату, или что золотой рыбке нужна свежая вода, или что цветам требуется солнце. Я утверждаю, что наши утверждения носят именно научный характер.
Кем мы можем быть = кем нам следует быть, и это звучит куда лучше, чем следует быть. Заметьте, что если бы мы занимались описанием и опирались на опыт, тогда слово следует было бы совершенно не к месту, как если бы мы спросили о цветах или животных, какими им следует быть. Какую смысловую нагрузку несет здесь слово следует? Кем следует стать котенку? Ответ на этот вопрос и то, как он поставлен, будут звучать подобным образом и в отношении детей.
Можно высказать это еще более определенным образом, поскольку сегодня у нас есть возможность установить, кем является личность в конкретный момент времени и кем она может быть. Всем нам известен тот факт, что структура личности предполагает наличие уровней. Уровень сознательного и уровень бессознательного сосуществуют, хотя и могут при этом находиться в противоречии друг с другом. Один существует (в одном смысле); другой тоже существует (в другом, более глубоком смысле) и может однажды выйти на поверхность, стать сознательным и начать существование в этом смысле.
При такой системе взглядов вы можете понять, что люди, ведущие себя скверно, в глубине души могут быть любящими. Если им удается реализовать эту свойственную всему биологическому виду потенциальную возможность, они становятся более здоровыми людьми и в этом, конкретном, смысле приближаются к норме.
Важное отличие человека от других живых существ состоит в том, что его потребности, предпочтения и остатки инстинктов слабы, а не сильны, противоречивы, а не однозначны, они оставляют место для сомнений, неопределенности, конфликта, они очень легко перекрываются и игнорируются культурой, научением, предпочтениями других людей. Мы так привыкли на протяжении веков считать инстинкты однозначными, очевидными, устойчивыми и мощными (какими они и являются у животных), что даже не могли себе представить возможность существования слабых инстинктов.
Мы действительно обладаем естеством, за которым стоит неопределенная структура подобных инстинктам склонностей и способностей, но познать ее в себе – великое и трудное достижение. Быть естественными и спонтанными, знать, что мы собой представляем и чего на самом деле хотим, – это высшее достижение, которое требует многих лет мужества и упорного труда.
Врожденные качества человеческой натуры
Давайте подведем некоторые итоги. Было высказано мнение, что внутреннюю природу человека определяют не только анатомия и физиология, но также его самые основные потребности, желания и психические способности. Кроме того, внутренняя природа, как правило, остается неявной и неочевидной, она скорее является скрытой и не до конца реализованной, слабой, а не сильной.
Но как же мы можем узнать, что данные потребности и определяемые конституцией потенциальные возможности представляют собой внутренний замысел? Из 12 пунктов, перечисляющих свидетельства и методы обнаружения, приведенных в главе 4 (см. также Maslow, 1965a), мы упомянем теперь только четыре наиболее важных. Во-первых, фрустрация этих потребностей и способностей приводит к психопатологии, т. е. делает человека больным. Во-вторых, их удовлетворение носит здоровый характер, в то время как удовлетворение невротических потребностей таковым не является. Таким образом, оно делает людей лучше и здоровее. В-третьих, эти потребности спонтанно проявляются в условиях свободы выбора. В-четвертых, они доступны для непосредственного изучения у относительно здоровых людей.
Если мы захотим установить отличие базовых потребностей от не базовых, нам будет недостаточно самонаблюдения за осознанными потребностями или описания подсознательных потребностей, поскольку феноменологически невротические потребности и врожденные потребности могут представляться весьма похожими друг на друга. И те и другие требуют удовлетворения, стараются завладеть сознанием и их доступные наблюдению проявления не настолько отличаются друг от друга, чтобы позволить наблюдателю различить их, за исключением разве что ситуации, когда человек перед смертью оглядывается на прожитую жизнь (как Иван Ильич в произведении Толстого) или в моменты инсайта.
Очевидно, что нам нужна другая внешняя переменная, с помощью которой мы могли бы обнаружить определенное соотношение. На самом деле такой переменной является континуум невроз – здоровье. Теперь мы совершенно уверены в том, что отвратительные проявления агрессивности по своей сути скорее реактивные, нежели базовые, скорее результат, нежели причина, поскольку по мере того, как недоброжелательный человек выздоравливает в процессе психотерапии, он становится менее злобным; и по мере того, как здоровый человек заболевает, он проявляет большую враждебность, большее раздражение и большую злобность.
Кроме того, нам известно, что удовлетворение невротических потребностей не ведет к здоровью, в отличие от удовлетворения врожденных базовых потребностей. Если мы дадим страдающему неврозом, который жаждет власти, всю власть, к которой он стремится, это не излечит его от невроза и, возможно, даже не удовлетворит его невротическую потребность властвовать. Как его ни насыщай, он остается голодным (поскольку на самом деле он ищет совсем иного). Удовлетворение или подавление невротических потребностей практически не сказывается на
