Отряд смертников - Владимир Корн

– Ладно, не хотите лыжи портить – так и быть, не будем, – успокоил всех Чужинов. – К тому же на полу трубка из ПВХ валяется, тоже отлично для лука подойдет: не на мамонтов придется охотиться. Нагреем ее, придадим форму, натянем тетиву, и всего-то! Хреновенькие из вас эльфы, если таких элементарных вещей не знаете, – заключил он с улыбкой. И тут же посерьезнел: – Поликарпов, Киреев, Егор, расширьте отверстие. Так, чтобы даже Андреич в него смог пролезть с рюкзаком. Денис, на тебе лук. Там, кстати, какая-то бобина валяется, благо что не выкинули: из нее получится отличная вьюшка. Роман, не обессудь, повар из тебя самый толковый, так что приготовь что-нибудь поесть, потом некогда будет. Рустам, за тобой цех. Ну а мне самое тяжелое предстоит – общее руководство. Спать, что ли, завалиться?

Спать конечно же Чужинов не стал. Да и какой сон, когда в помещении не протолкнешься, сверху твари топчутся, отовсюду дует, а звуки ударов металлом по кирпичу абсолютно не похожи на колыбельную? Наконец размеры отверстия стали достаточными, они успели перекусить и теперь с сомнением смотрели на то, что сам Войтов назвал лучшим луком из тех, что когда-либо выходили из-под рук человеческих.

– За исключением эльфов, – пояснил он на вполне резонное замечание Киреева о том, чьими еще руками они могли быть изготовлены. – Но только потому, что времени у меня было в обрез.

– Что-то он туговатым получился, – засомневался Рустам, попробовав его натянуть.

– Зато мощный, – парировал Денис, – точно добьет. Тут особая техника нужна: садишься на пол, упираешься в него ногами, а тетиву обеими руками оттягиваешь.

– Вообще-то мощность нам и не требуется, – почесал заросший подбородок Прокоп. – Иначе промахнешься. Бахнешь в стену, и в ней пробоина. Снова бахнешь, и еще одна. Несколько раз, и перелезать будет некуда.

– Главное – в трубу кочегарки не попасть, – поддержал его Крапивин. – Угодишь в нее, та рухнет, и тогда мы погибнем под развалинами.

– Так, остряки эльфийской национальности, – Денис перевел взгляд с одного на другого, – сами тогда стрельбой и занимайтесь, чтобы все целым и невредимым осталось, а я свое дело сделал. Я вообще, можно сказать, среди вас случайно оказался, слабодушно поддавшись на уговоры. Эх, надо было в Малиновке остаться, – мечтательно вздохнул он. – Меня, дурака, одна кралечка всю ночь уговаривала, нет чтобы согласиться.

– Ну так и вали, коли надумал, – пожал плечами Рустам. – Мы тебе даже маляву на проход для тварей напишем: мол, фраер Дёня не при делах. Скажи лучше, что опозориться боишься, снайпер. Да тебе в корову через дорогу из пулемета только и стрелять.

– Это я-то боюсь! – Денис сделал вид, что серьезно обиделся. – Учись, сынок! – Войтов уселся на пол и заерзал, устраиваясь поудобнее. – Стрелу давайте!

– Поправку на ветер не забудь взять, эльф восьмидесятого уровня, – не унимался Рустам, подавая ему стрелу, представляющую собой кусок арматуры с тройником на конце.

Глава 23

Удачи тебе, брат!

Неведомо, помогли ли советы Рустама, но Денис первым же выстрелом положил стрелу как надо. Хотя Джиоев все же не удержался:

– Гляди-ка, труба-то целая осталась!

За шнур тянули вчетвером, чтобы убедиться, что кошка зацепилась намертво. Веревку сразу же закрепили, и тут ребром встал вопрос, кому отправляться в опасный вояж первому.

– Чуть что, так сразу Рома! – Крапивин ворча похлопал по карманам разгрузки, проверяя, все ли на месте. – Хоть бы раз без него обошлись!

Глеб переглянулся с Рустамом: надо же, отошел Крапивин и сейчас совсем не похож на того мрачного молчуна, каким был, когда они вышли из Мирного. Роман вызвался сам, понимая, что шансы перебраться на крышу у него выше, чем у остальных. Пусть вес и у него под восемьдесят килограммов, но, по крайней мере, не сто двадцать Прокопа Киреева или не девяносто, как у самого молодого – Егора. Масса может сыграть решающую роль: как ни тяни за шнур, но где гарантия, что, повисни на нем человек, он выдержит? Пусть не сам шнур – крюк на их самодельной кошке.

– Держи, возможно, пригодится. – Рустам сунул ему в подсумок пару автоматных магазинов.

Крапивин открыл было рот, чтобы возразить: и своих, мол, хватает, но передумал: лишних полкилограмма погоду не сделают, а шестьдесят патронов в нужный момент – это сила.

– Значит, так, Роман, – напутствовал Чужинов, поправляя на нем самодельную сбрую, к которой был прикреплен карабин, – если, не дай бог, на земле окажешься, не теряйся, беги к нам. Мы тебя наверх вытянем. Ну и прикроем, само собой. Переберешься на крышу, первым делом посмотри, как на трубу удобней влезть: к ней, сам видел, скобы приварены. Что-то пойдет не так – на трубе тебя никакая падла не достанет. И только уже потом крепи веревку. Все понял?

Крапивин кивнул.

– Да не волнуйся, старшой, все будет в ажуре. Вы, главное, вещи мои: бушлат, рюкзак с лыжами здесь не забудьте, – улыбаясь, пошутил он.

– Удачи тебе, брат, – ткнул ему кулаком в плечо Поликарпов.

Отверстие в стене, к тому времени значительно увеличившееся в размере, тем не менее вмещало всего двух человек. В напарники для подстраховки Крапивина Глеб выбрал Рустама: именно на него больше всего надежд. Денис Войтов – стрелок превосходный, но дистанция явно не для него: тут и тридцати метров не наберется, не для снайпера, скорее для боевика. Но на подхвате будут дежурить Денис и Поликарпов: когда счет идет на доли секунды, перезаряжаться некогда, к тому же в тесноте неудобно, проще уступить им место.

– Рома как будто всю жизнь только этим и занимался, – заметил Рустам, наблюдая за тем, как Крапивин, часто перебирая руками, ловко скользит по веревке.

Чужинов хмыкнул:

– Не одного тебя готовили на совесть. Егор, – не повышая голоса, чтобы лишний раз не напрягать Крапивина, спросил он у дежурившего возле окна Кошелева. – Что у тебя?

– Все спокойно, – доложил тот.

«И эти, наверху вагончика, тоже угомонились. Лучше бы они скакать начали, – подумал Глеб. – Какое-то неправильное затишье».

Роман тем временем приблизился к краю крыши, на миг замер, прислушиваясь, и одним движением оказался на кочегарке. Вот он отстегнул карабин, прошелся, водя стволом по сторонам, приблизился к трубе, осмотрел ее, после чего уже спокойной походкой вернулся к месту высадки.

– Просит веревку ослабить, – прочитал его знаки Рустам.

– Вижу, Рустик, вижу, – ответил Глеб. – Слабину дайте, – не оглядываясь, бросил он за спину.

Веревка сразу же провисла, Крапивин потянул ее на себя, и вот тут Чужинов, не сдерживаясь, заорал: