Запретная любовь: Девочка с изумрудными глазами (СИ) - РАстина Аллевтина

Когда Настя коснулась его губ, Андрей быстро попытался её отстранить и сел на полу.

— Не делай больше так, — тихо и спокойно  произнес он и подал ей предмет, из-за которого она боролась.

Андрей поднялся с пола и затем сел на диван, взял пульт, перебирая  его в руках. Он смотрел в телевизор серьёзным и задумчивым взглядом.

— Простите…—  произнесла обиженно Настя и  поднялась с пола.  Она прошла  мимо него,  положила рядом с ним предмет и уже направилась к двери из комнаты,  но Андрей успел задержать её за руку. Она обернулась, и с грустью посмотрела на него.

— Ну, куда же ты? — Он ласково взглянул на неё. — Кино-то нужно досмотреть.

Она вздохнула и снова села рядом. Он обнял её за плечи  и включил фильм. Сейчас ей было уже не так комфортно с ним рядом и, хотелось поскорее уйти. Было обидно, что он не позволил ей его целовать и сам всё прервал.

Настя, почувствовала, как его рука сползла ей  на талию и прижала сильнее. Он наклонился к её уху и, коснувшись его губами, прошептал:

— Не обижайся, маленькая ты ещё для меня, и нельзя мне, сама понимаешь.

У Насти мурашки пробежали по телу, когда она почувствовала прикосновение его губ. Она повернула голову, и их губы и глаза снова встретились. Но он лишь успел посмотреть в её глаза, как в комнату решительно зашла Мария Николаевна. Андрей поспешно отстранился от девушки,  освободив её от своих объятий, чтобы мать не заметила, и спросил:

— Мам ты чего? — Андрей заметил, что она была чем-то взволнованно.

— Андрюш, можно тебя на минутку? — Попросила она, естественно, заметив, их только что в объятьях друг друга.

— Иду, — Андрей  встал и пошёл за матерью.

Настя осталась смотреть фильм. Ей было безумно приятно быть с ним и в его объятьях. И она понимала, что он не решается.  Но всё равно ей было хорошо.

Глава 44 - Опасения матери

Мария Николаевна зашла в свою комнату и, когда Андрей зашёл за ней, поспешно плотно закрыла за ним  дверь.

— Мам, ты чего? — Андрей тоже начал тревожиться, заметив её взволнованное лицо.

— Андрюш, я очень боюсь за тебя,  очень боюсь за тебя.

— Да всё хорошо, — он попытался её обнять и успокоить.

— Нет, не хорошо, — мать отстранилась от него.

— Что именно?

— Ты ведешь себя непозволительно по отношению к Жанне.

— В смысле?

— В смысле за её спиной, заигрываешь и обнимаешься с её дочерью.

— Чего?! — Усмехнулся Андрей уголком рта. — Ты это о чём? — Естественно, поняв, что она всё видела и интерпретировала это правильно.

— Ты понял, о чём я.

— Чёрт, — Андрей потёр руками лицо и взглянул на мать.

— Она ещё ребенок и ты гораздо старше её. И к тому же живёшь с её матерью, — осторожно проговорила женщина, глядя на сына.

— Я понял, — тихо ответил он. — Но я не делаю ничего такого. Я прекрасно понимаю, что она для меня ребёнок. И дочь Жанны. И что нельзя.

— И даже потом ничего нельзя, — предостерегла его мать.

Андрей промолчал, вопросительно посмотрев на неё.

— Андрей, что с тобой, ты же не развратник, и не изменщик,  ты же не такой.

Он молчал, потупив взгляд.

— Я очень боюсь, за тебя Андрюшенька, боюсь, что они обвинят тебя в чём-нибудь нехорошем,  ты же не такой,  а вдруг они ещё с Кристиной тебя  посадят за изнасилование, — она с мольбой смотрела на него.

— Я понял мам, — он виновато взглянул на неё. — Мы просто общаемся, и я просто нахожу с ней общий язык, потому что мы живем вместе. Мне это важно, общение с ней.

— Общайся, это не запрещает никто. Но, не обнимать и не целовать.

— Она…сама.., — тихо произнес он, снова потупив взгляд.

— Ты не должен ей это позволять.

— Я итак не позволяю. И пресекаю.

— Значит, плохо пресекаешь, надо раз и навсегда.

— Я боюсь, что если раз и навсегда, то потеряю нормальное отношение её ко мне.

— Позволяя ей себя целовать и обнимать, ты тем самым даешь надежду ей, что у тебя тоже к ней есть что-то. И она это понимает, поэтому не боится к тебе приставать. И плюс ещё знает, что в любом случае, может, обвинить тебя в развратных действиях, и будет в выигрыше.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Я всё понял, мам, — Андрей наклонился и обнял её.

— А ещё бы лучше было бы, если бы ты нашел себе девочку хорошую, для своего возраста.

— Мам, я не хочу никого.

— Ты так Жанну любишь?

— Да, кажется, да.

— Ладно, ты разве послушаешь меня, дружите, живите, но только с Настей будь поосторожнее, как бы не потерять тебе всё: их обеих и свободу свою, бизнес и всех друзей.

— Я понял тебя, мамуль, я буду осторожен, — с этими словами Андрей, поцеловав её, вышел из комнаты.

Он немного задержался на кухне, соображая, как себя сейчас вести с Настей.

Глава 45 - Обида и признание

 Андрей вошёл в зал и сел не рядом с ней, а в другой конец дивана, глядя задумчиво фильм. Настя заметила его поведение, после разговора с Марией Николаевной: он даже не подошёл к ней, не сел рядом, не обнял снова, как несколько минут назад. Она пристально сверлила его взглядом.  Мужчина  заметил её укор  боковым зрением, но сделал вид, что  смотрит фильм, не повернув головы. Настя, растерянно смотрела то фильм, то в его сторону. Она не понимала, что могло произойти за эти несколько минут, что Андрей даже отсел от неё. Ей сделалось до слёз обидно. Она поспешно встала, смахнув слезинки с ресниц, и вышла из комнаты. Настя пронеслась мимо Марии Николаевны  по лестнице наверх в  комнату, пряча своё лицо.

Заметив, как убежала девушка, Андрей не выдержал и  пошёл за ней. Он прошёл мимо матери, которая, придержав его за руку, тихо сказала:

— Андрюш, не надо, не ходи за ней.

— Не сейчас, мам, — он вырвался и взбежал вслед за Настей по лестнице.

Андрей в нерешительности остановился за дверью.  Но, недолго думая, осторожно, неслышно открыл её и вошёл в комнату. Настя стояла возле окна,   смахивая слёзы с ресниц и  вытирая  со  щёк, боясь, что кто-нибудь зайдёт, увидит и будет задавать глупые вопросы. Андрей подошел сзади и, обняв  за плечи,  наклонился к ней.   Заметив слёзы в её глазах, он повернул девушку к себе. Она стояла, потупив взор, перед ним, не поднимая глаз.

— Ты чего, малыш? — Ласково произнес он, пытаясь заглянуть в её  глаза, приподнимая пальцами её подбородок.

Она замотала головой, понимая, что не сможет ничего сказать, иначе расплачется.  Настя повернула к окну голову, всхлипнула, с трудом сдерживая слёзы.

— Что с тобой? — Повторил он в волнении.

— Простите меня, — наконец, произнесла она, дрожащим голосом, — я ничего не могу с собой поделать. У меня голова начинает кружиться и сердце стучит так сильно, когда Вы рядом.

Он с трудом сдерживал улыбку: ему было безумно приятно это слышать, именно от неё.  Хотя он уже много раз это слышал от других девчонок, которые табунами сохли по нему раньше.

— Мне очень приятно, Насть,  — признался Андрей, улыбаясь, продолжая держать её уже за талию.

Она подняла на него свой взгляд. И он заметил, как оставшиеся слезинки дрожали на её ресницах, и как пленителен и прекрасен был её взгляд.

— Поцелуйте меня, — прошептала она.

Он стоял задумчиво в нерешительности.

— Я не могу, — прошептал он в ответ.

— Почему? — Взмолилась она.

— Потому что ты… маленькая ещё для меня.  И мы не сможем быть вместе.

— Почему? Мне ведь уже девятнадцать и скоро будет двадцать.

— Малыш, — прошептал он, запустив руку в её волосы. — Ты хорошая девочка, девушка.  Пойми, что через несколько лет, ты будешь красивая молодая женщина.  А я буду уже старикан. Песок будет сыпаться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Нет!

— Да!  И через несколько лет, многое может измениться, например ты влюбишься в другого парня, и будешь со смехом вспоминать сегодняшний разговор. А может, даже и жалеть о своих словах.

— Я никогда не буду жалеть об этом, — тихо обиженно ответила она.