«Если», 2012 № 12 - Журнал «Если»

Не следовало этого делать — на странников рухнула бурая шевелящаяся мгла, причем в тот самый момент, когда Криму угораздило глубоко вдохнуть. Грудную клеточку обожгло изнутри, ударило в головенку. В замутившейся Бездне мелькнула огромная Пятерня с варварски обкусанными Ногтями — на Дмитрии Неуструеве пытались возобновить контакт. Или, скорее всего, возобновить контакт пытался сам Дмитрий Неуструев. В следующий миг Танькин Локоть произвел резкий тычок, отбив растопыренные Димкины Пальцы.

Разумеется, находись Крима в нормальном состоянии, подобный Маневр для него особой опасности не представил бы, но после опьяняющего вдоха ориентация в пространстве была напрочь утрачена. Эпителий вывернулся из-под копытцев, и чертик (второй раз в жизни) вскоре обнаружил, что барахтается в обжигающей холодом Бездне. Слева нежно сияла радужная аура Таньки, справа темнела и клокотала, подобно буре, бешеная энергетика Дмитрия Неуструева.

Явилось это трагической случайностью или же, напротив, героическим поступком — сказать трудно. Все произошло так стремительно, а в головенке Кримы такая неслась круговерть, что он даже сам себе не смог бы дать ясного ответа. Вдобавок хрупкое тельце несколько раз кувыркнулось в пустоте, лево и право поменялись местами — и чертик ринулся наудачу.

И лишь когда объяла его бурая мгла и едкие миазмы поразили изнеженное на Таньке обоняньице, он понял наконец с восторгом и ужасом, что вернулся домой и что ничего уже не переиграть. Копытца погрузились в родную аурическую слизь. Малость придя в себя, Крима выпрямился, огляделся — и сердчишко стеснилось от горя, хотя мало что удалось различить блудному чертику сквозь крутящуюся грязноватую дымку. Кажется, на Левую Ключицу угодил.

Головенка гудела, каждый вздох отдавался жжением и тошнотой. Преодолевая себя, двинулся к Смотровой, тут же поскользнулся и вынужден был упереться лапками в Эпителий.

— Эх, ничего себе кто к нам пришел!.. — послышался неподалеку знакомый развязный голосок. — Сам Маникюр!.. Ты откуда вообще?..

Толстенький охальник Балбел, возникший из бурой хмари, колебался, казалось, во всех направлениях сразу, а шерстка его была, пожалуй, позеленее, чем у Морпиона. Да еще и выпуклые глазенки отливали алым.

— С Таньки… — сипло признался Крима.

— Возвращенец? — глумливо уточнил Балбел. — Одобряю! В трудный для Родины час…

— Как вы тут? — со страхом глядя на собрата, спросил Крима.

— М-мы?.. — изумился тот. — 3-замечательно! Сам, что ли, не видишь?.. Гуляй — не хочу…

— А Этерафаопе Аброн?

— Нету, — решительно объявил Балбел. — Сбросили!..

— Как сбросили?

— С Тела сбросили! К-ко всем чертям… А не морочь народ! Ишь Телом он управляет… — Осекся, выпучил глазенки. — О! Так это ж ты нам и присоветовал… Пр-равильно присоветовал!.. Сбросили! И Тафрео сбросили… И Роерора…

— А Менингит?!

Балбел озадаченно пожевал губенками и развел лапки.

— Ушел Менингит… — сокрушенно молвил он. — Все Тело обыскали — нету… То ли прячется где, то ли сам в Бездну сиганул… не дожидаясь… — Внезапно подбоченился и загорланил:

Бога нет, царя не надо,

Губернатора убьем…

Не иначе с Телом успел побеседовать.

Вскарабкавшись на Левое Ухо, Крима вконец обессилел. Ему было дурно, бросало то в жар, то в холод, коготки не слушались, глазенки слезились. Сколько дней можно прожить в подобной ауре?

А это, дружок, ты скоро и сам выяснишь.

Забился в Ушную Раковину и скорчился там, пытаясь дышать пореже. Нет, лучше уж видимость смысла, повсеместное притворство, бодрое вранье ударных будней, чем этот омерзительный развал… Кстати, а где Биссум, заведующий Левым Ухом?.. Нету. Никого нету. Все разбрелись…

Так и не набравшись силенок, Крима заставил себя вылезти наружу и, хватаясь за Волосы, кое-как влез на Темя. Там тоже было пусто… А, нет! Кто-то сидел на Плеши. Причем не на корточках, как подобает любому уважающему себя чертику, а прямо так, подмяв под себя хвостик и раскинув копытца.

Коленочки вихляли. Часто оскальзываясь, Крима приблизился — и узнал в сидящем Менингита. Выходит, Балбел не соврал. Впервые в жизни. Хотели сбросить начальника с Тела, да вот не удалось… А может, и не хотели. Может быть, все-таки соврал Балбел…

Заслышав шажки, Менингит поднял зеленоватую переплюснутую мордочку, и Крима увидел медленно проясняющиеся глазенки.

— А-а, вон ты кто… — хрипловато выговорил бывший командир Головного Мозга. — Вернулся… карапуз… А мы уже чертоматке нового заказали… Хотя какая теперь разница!..

Тряхнул рожками, очнулся окончательно.

— Почему ты вернулся?

— Здесь… Родина… — растерянно выдавил Крима.

Менингит плотно зажмурился, замотал головенкой.

— Эх… — сказал он с тоской. — Знаешь… Если бы все были такими, как ты… разве дошло бы у нас до Смуты?.. — Осекся. Личико исказилось яростью. — Да что ж я опять вру! — вырвалось у него. — Даже сейчас… Видишь?.. — пожаловался он вдруг. — Не могу уже не врать…

Умолк, закряхтел от стыда.

— Менингит… — тихо позвал Крима. — Скажи, Менингит… От нас хоть что-нибудь зависит?

— Ни-че-го… — с каким-то даже наслаждением выговорил тот, кто некогда считался командиром Головного Мозга. — Ни-че-го-шень-ки…

— А зависело?

Вместо ответа Менингит застонал и что было силенок ударил кулачком в Плешь.

— Будь ты проклят, алкаш!.. — рыдающе выкрикнул он. — Угораздило нас на тебе родиться!..

Словно отозвавшись на слабенький его удар, Тело взболтнуло Головой, и оба чертика скатились с Плеши — каждый в свою сторону.

Чертики не теряют сознания, во всяком случае от ушибов, однако, обрываясь с этакой крутизны, не раз подумаешь, что лучше бы уж теряли. Сначала Крима приложился всем тельцем о Плечо, затем головенкой о Сгиб Локтя, после чего кувыркнулся на Запястье, откуда сверзился на нечто ровное и плоское. Полежал, пережидая болезненные ощущения и тяжесть в темечке. Ощущения переждал, тяжесть осталась. Заскреб копытцами, оперся на локотки, огляделся.

Твердь. Видимо, та самая, что именуется Столом. Справа, окутанная ядовитой зеленовато-бурой аурой, громоздилась Рука.

Встал, выпрямился во весь ростик, попробовал вскарабкаться на Предплечье. Дважды съехал вниз, а на третью попытку его уже не хватило. Поковылял, то и дело опираясь на Руку, в сторону Кисти, где было не так высоко. Пятерня покоилась на Столе, широко раскинув Пальцы с обкусанными Ногтями. Силенки кончались. Крима остановился у Мизинца, и в этот миг Рука перевернулась, легла Ладонью вверх. А потом что-то шевельнулось в вышине.

И повторилось то, о чем когда-то рассказывал Морпион. Лицо снизилось, заслонив собою треть Вселенной, но что-то в нем было не так. Крима с замиранием всмотрелся и понял: нигде ни чертика. Смотровая пуста. Сами собой поднялись чудовищные Веки, явив огромные наслезенные Глаза. Потом шевельнулись Губы.

— Че-орт… — гулко, стонуще раскатилось над головенкой. — Ну что ты там стоишь, че-орт?..

Крима попятился, и почудилось ему, что Глаза испугались.

— Иди сюда… — горестно просил Дмитрий Неуструев. — Иди на ладонь… Я тебе стихи почитаю…

Приложение 1

Стихи Дмитрия Неуструева, прочитанные им Криме.

А ты представь, что этот мирникто не создавал.Торчит какой-нибудь кумир —Перун или Ваал.Его уста обагрены,прищур неумолим —и никакой на нем виныза то, что мы творим.

Сумерки бродят врозь.Светится допозднарозовая насквозьтеплая желтизна.Все догорим дотла —что сожалеть о том!Осень еще светла.Слякоть придет потом.

В глубоком черном льдуветвистые расколыпрозрачно-известковы,и я по ним иду.А было — шли вдвоем,еще живые оба,и завитком сугроба кончался водоем.

Приложение 2

Выдержки из «Апокрифа Иоанна», изначально вложенные в головенку Кримы (имена лиц, упомянутых в данном повествовании, выделены шрифтом).

Этерафаопе Аброн создал его голову, Мениггесстроеф создал его головной мозг, Астерехмен правый глаз, Фаспомохам левый глаз, Иеронумос правое ухо, Биссум левое ухо, Акиореим нос, Банен-Эфроум губы, Амен рот, Ибикан коренные зубы, Басилиадеме миндалевидные железы, Аххан язычок, Адабан шею, Хааман позвоночник, Деархо гортань, Тебар[34] левое плечо, Мниархон левый локоть, Абитрион правое предплечье, Эванфен левое предплечье, Крис правую руку, Белуай левую руку, Тренеу пальцы правой руки, Балбел пальцы левой руки, Крима ногти на руках, Астропос правую грудь, Барроф левую грудь, Баум правую подмышку, Арарим левую подмышку, Арехе живот, Фтхауэ пупок, Сенафим брюшную полость, Арахефопи правый бок, Забедо левый бок, Бариас[35] левое бедро, Абенленархей костный мозг, Хнуменинорин кости, Гезоле желудок, Агромаума сердце, Бано легкие, Сострапал печень, Анесималар селезенку, Фопифро кишки, Библо почки, Роерор сухожилия (нервы?), Тафрео позвоночный столб тела, Ипуспобоба вены, Бинеборин артерии, Латойменпсефей их дыхание во всех членах, Энфолле всю плоть, Бедук[36], Арабеей пенис слева, Эйло тестикулы, Сорма гениталии, Гормакайохлабар правое бедро, Небриф левое бедро, Псерем сочленение правой ноги, Асаклас левое сочленение, Ормаоф правое колено, Эменун левое колено, Кникс правую берцовую кость, Тупелон левую берцовую кость, Ахиэль правую икру, Фнеме левую икру, Фиуфром правую ступню, Боабель ее пальцы, Трахун левую ступню, Фикна ее пальцы, Миамаи ногти на ступне, Лабериуум.[37]