Гарри Поттер и Суровая Реальность - Сергей Малышонок

Несколько часов спустя. Кабинет директора.

— И как это понимать, Дамблдор?! Мало того, что уровень образования в Хогвардсе до отвратного низок, а должности занимают мошенники, тёмные твари и полуобразованные дикари, так теперь ещё и это? — Изображение низенького человечка в камине брызгало слюной, топало ножками и махало ручками.

— Корнелиус, авроры уже провели следствие, это был несчастный случай, — устало ответил директор, — мисс Амбридж просто неудачно оступилась…

— Тридцать семь переломов! В том числе, сломанная шея! Да ещё и проломленная голова и «просто оступилась»!? Не делайте из меня идиота, Дамблдор! — Альбус вздохнул, Фадж за эти десять минут разговора уже успел довести главу Хога если и не до ручки, то где–то рядом, и если бы не терпение, отточенное за десятилетия преподавательской деятельности просто до сверхчеловеческих показателей… в общем, Министру крупно повезло.

— Мистер Фардж, — такое обращение от «доброго дедушки» уже говорило о многом, что поделаешь — у Альбуса выдался на редкость неудачный и напряженный год, — вы же знаете о лестницах Хогвардса не хуже меня. Долорес поскользнулась на седьмом этаже, скатилась до шестого, а там упала в пролёт, после чего продолжила катиться с четвертого на первый. Авроры и колдомедики однозначно указали, что никакого магического воздействия ни на неё, ни на местность не накладывалось, следов зелий в крови или какой–бы то ни было обработки места, с которого она сорвалась также не обнаружено.

— Почему же не сработали защитные чары? При всей пакостности этих конструкций, они считались абсолютно безопасными! — продолжал бушевать глава Министерства.

— Увы, этого не знаю даже я, возможно, потому, что мисс Амбридж не была студентом, преподавателем или членом Попечительского Совета, то есть, являлась гостем, но при этом имела при себе артефакты, способные нанести вред детям, чары Хогвардса посчитали её опасной и не включили в защиту, кто знает, ведь этим заклинаниям уже больше тысячи лет.

— Вы издеваетесь?! Министерство этого так просто не оставит! Я требую повторного проведения расследования!

— Как пожелаете, Корнелиус. Как пожелаете, — грустно сверкнул своими очками–половинками Дамблдор, глядя на затухающий камин, — но всё–таки, действительно, почему не сработали защитные чары?

Вальтер Поттер.

Надеюсь, следующий инспектор будет адекватнее, хотя… м-да, но надежда умирает последней. Что же касается самой Амбридж… чтож, я давал ей шанс, она им не воспользовалась, а жалеть человека, что в будущем должен был сначала накачать ребенка сывороткой правды, а потом ещё и пытаться «круциатусом» его приласкать… туда ей и дорога. Зато, может теперь они заменят лестницы на что–то более приемлемое? Ну и что, что «поскользнулась» инспектор уже будучи мёртвой и управляемой посредством моих клеток? Всё равно эти сооружения чертовски опасны!

Так бесславно закончилась карьера первого инспектора Хогвардса, некоторое время и несчастные случаи спустя, эту должность признают проклятой, а позже и упразднят за невозможностью найти на неё претендентов, но это уже совсем другая история…

Глава 22

Из ленивого, неподвижного человека самая благосклонная судьба не создаст ничего, кроме брака.

Дни продолжали тянуться за днями, сводясь к привычной серой рутине, ученики и гости Хогвартса занимались обычными делами — учеба, нехитрые развлечения, да любовные переживания, ничего необычного для подростков, правда, приближающиеся экзамены уже начали оказывать кое–какое влияние на самых осторожных. Пятые и седьмые курсы, которым предстояли магические ГОСы, уже окапывались в библиотеке чуть ли не полным составом. Хех, Турнир Турниром, но жизнь им не заканчивается (во всяком случае, если ты не Чемпион–неудачник), так что народ начал вкалывать.

В середине марта состоялось не менее примечательно событие — уроки аппарации для шестых курсов, по идее, присутствовать на них могли только студенты означенного курса и инструктора из министерства, но от наплыва любопытных это не спасало. Наконец–то удалось послушать нормальную теорию телепортации и воочию посмотреть на процесс обучения, благо ради такого дела в Большом Зале сняли барьер. Внезапно, в уроках оказалась парочка интересных подводных камней. Да, основа была все та же «ритуальная», включающая в себя задачу желания и поворот по часовой стрелке, символизирующий своеобразное «вкручивание» в ткань реальности. Но это лишь внешний, самый простой слой. Уроки аппарации проводят в Хоге совсем не случайно — самый мощный источник магии в Британии — это не пустой звук. Именно тут телепортироваться в первый раз проще всего, да и кольца, что принесли с собой инструктора, куда и откуда должны перемещаться студенты, тоже далеко не просты. Именно они и создают первичный прокол и своеобразный канал. А дальше, волшебник уже будет работать на ощущениях и готовых «настройках» в своей энергетике. Но даже в таких тепличных условиях, местные маги частенько «расщепляются», косячат с точкой выхода и запарывают переход ещё десятком интереснейших способов — побочный эффект постоянного использования палочек — нет ни нужной концентрации, ни запаса сил, чтобы сгладить отсутствие мастерства, вот и оставляют при старте кто кусок брови, а кто и ногу или руку. Зрелище довольно странное — конечность спокойно висит в воздухе, словно так и надо, а волшебник благополучно стоит на одной ноге без каких–либо проблем, как известный оловянный солдатик. Инструктора матерятся, выправляют пространственную аномалию и все начинается повторно. Чтож, принцип ясен, для меня, понятно дело, никто «коридор» строить не будет, но сил и концентрации мне хватит и для самостоятельных прыжков. А там дело привычки. Заодно, стал понятен механизм антиаппарационного барьера и то, как Волди его обходил. Волшебники просто «укрепляли ткань реальности» в зоне, куда пускать посторонних не желают (или откуда их не желают отпускать) и всё — мало кто из местных находил в себе сил такой блок пробить, разве что Альбус и Том с их В рангом, при некоторых усилиях это дело пробивали.

Вторым важным лично для меня событием стал прорыв Лейт — драконица таки умудрилась уменьшиться и теперь могла около получаса в день пребывать в своей «мини–версии», не превышающей размером собаку… очень крупную собаку. Такое событие вызвало настоящий фурор, примчавшийся Чарли с командой драконологов бился головой о деревья Запретного Леса и вопил, что «этого не может быть, потому, что не может быть никогда», ведь пусть крылатые ящеры и считались магическими животными, но вот какой–либо магии за ними самими замечено не было, а ничем иным такой финт быть не мог, сначала пытались выпытать, каким зельем я зверушку накачал, но Снейп, в своей излюбленной манере объяснил желающим, сколько нужно было влить в дракона зелья уменьшения и какой концентрации оно должно быть, чтобы такая защищенная от магии туша могла столько времени пребывать в сжатом состоянии, а также, сколько требуется ингредиентов и мастерства на приготовление состава, и если Поттер не умудрился где–то приобрести артель Зельеваров, попутно ободрав в ноль Запретный лес, то зелье отпадает. В итоге, порассуждав пару дней на тему того, что «мир полон магии» и вообще, «что мы знаем о драконах–фамильярах», ученые мужи пришли к выводу, что это какое–то умение самого дракона, которое проснулось из–за желания Лейт быть поближе к магу–хозяину. На сём все и разошлись, Альбус правда, сказал, что всё равно взять домой зверушку вряд ли получится, ибо даже маленький дракон, всё равно дракон. Впрочем, другого я и не ожидал, но нужно будет подумать над уроками в магии Превращения. Интересно, что он тогда скажет?

Вот только даже такое уменьшение жрало энергии просто немеряно, даже драконьего резерва больше, чем на полчаса растянуть не получалось, да и сложновато сие было — приходилось подстраховывать и периодически одергивать, выяснять, что будет с полностью обезмаженным драконом, пребывающем в сжатой форме, да ещё если в тесном помещении мне совсем не хотелось. Разумеется, такие расходы не могли не отразиться на ее аппетите, так что порой она заскакивала в башню Гриффиндора или в карету к французам, где, пользуясь своим обаянием (возможно, что большую роль играл набор зубов из комплекта «мечта крокодила»), частенько выпрашивала различные вкусности, особенно сильно мой фамильяр подсел на круасаны с шоколадом и прочую выпечку. То, что она хищник и её вкусовые рецепторы, по идее, должны быть не в восторге от такой пищи, как и весь желудочно–кишечный тракт в целом, Лейт не знала, а потому продолжала уплетать кондитерские изделия в каких–то запредельных масштабах, прекрасно себя при этом чувствуя.