Дверь - Мери Райнхарт

Когда же нашли тело, он едва не сошел с ума. И поехал к Нортону. Тот сам выглядел потрясенным и подавленным. Уолтер просто не мог ничего понять. А когда исчезла трость у Джима Блейка, начал подозревать его.

Оставалось, правда, непонятным, зачем Блейку убивать Сару Гиттингс. Может быть, она показала ему завещание и дала понять, что оно настоящее? Может быть, Джим Блейк убил ее в состоянии аффекта, пытаясь забрать у нее документ? Больше он не смог ничего придумать. Надо заметить, очень многие подумали так же.

Многие, но не Мэри Мартин, которая сразу же начала подозревать Нортона. С того самого момента, как ей рассказали правду, она с отвращением относилась ко всей афере и к завещанию тоже.

Убийство Флоренс Гюнтер раскрыло Уолтеру глаза. Я не защищаю его за молчание, но можно понять, как

он рассуждал. Двух женщин было уже не вернуть. А как доказать, что их убил Нортон? Нортон продолжал уверять, что невиновен, и призывал в свидетели всех святых.

Затем вы сожгли коврик из машины Блейка, и Уолтер опять растерялся. Он никак не мог понять, что же происходит.

Но Мэри поняла. И Нортон это знал. Поэтому она украла револьвер и носила его при себе. Потом уехала в Нью-Йорк, поступила на работу к миссис Сомерс и только после этого выбросила револьвер с Бруклинского моста. После нескольких недель стресса она впервые почувствовала себя в безопасности.

— Но почему именно к миссис Сомерс? — растерянно спросила я.

— Потому что догадалась обо всем. Она быстрее Уолтера поняла то, во что он отказывался поверить. Что убийца — Нортон. Она вообще сообразительнее Уолтера. Мэри Мартин понимала, что Нортон все еще держится за свое, ищет листки из дневника в комнате Флоренс сразу после ее убийства, раз за разом обыскивает ваш дом. Кстати, вот и ваше привидение! Теперь можно успокоить слуг.

Она поняла также, что до раскрытия аферы с завещанием должен наступить черед мистера Сомерса. А если умрет он, то Джима Блейка наверняка казнят. Спасти мистера Сомерса могло только признание Уолтера. Но и оно могло не спасти Джима Блейка. Как доказать, что он не считал завещание подлинным?

— Инспектор, — заявила я мрачно, — очень хочу знать, кто такой Нортон. Я должна знать. С вашей стороны это… жестоко.

— Думаю, как раз наоборот. Я хочу, чтобы вы поняли, какой это человек, Нортон. Какую ловкость он проявил, использовав имя Джима Блейка. Чтобы попасть к мистеру Сомерсу, он даже оделся похоже. Ему он рассказал некоторые факты, как будто подтверждающие вину Джима Блейка, пообещал, что за тысячу долларов будет обо всем молчать. Потом пошел с ним в кабинет, чтобы получить чек, и, увидев на столе стакан с виски, всыпал туда яд.

— Так он и это сделал?

— И это. Могу сообщить, что именно чек, который мы изъяли из банка, и явился главной уликой. От жадности Нортон так и не смог его уничтожить, хотя и должен был это сделать.

Он взглянул на часы.

— Ну что же, теперь коротко опять об Уолтере. Смерть отца привела его в ярость. Доказательств по-прежнему не было, но Мэри Мартин уже ни в чем не сомневалась. Она сама разбила стакан и открыла окно) чтобы избавиться от запаха цианистого калия. Она была уверена, что произошло убийство. А если бы заподозрили убийство, раскрыли бы и все остальное. Теперь вы понимаете, почему она скрыла следы.

Она позвонила Уолтеру сюда по междугородному телефону, и тот чуть не взбесился. Но сделать признание в то время для него было очень опасно. Вроде бы бескровная афера с документами привела к смерти трех человек, в том числе его собственного отца.

Уолтер поставил себе условие. Он вызволит Джима. Если же его осудят, то расскажет все.

Однако приговор был предопределен еще до его объявления. Для того, чтобы спасти Джима, Уолтеру надо было сознаться самому и заставить сознаться Нортона. Он знал, у кого теперь листки из дневника, поскольку часто бывал в вашем доме и видел тот шкафчик. Когда записку с описанием циферблата зачитали в суде, Нортону, который до этого неоднократно обыскивал весь дом, оставалось только прийти сюда и вынуть бумаги.

Когда Уолтер уезжал вечером из клуба, в его кармане лежало написанное им самим полное признание и описание всех трех убийств. Он рассчитывал заставить убийцу его подписать. Решил, что заставит его это сделать под дулом пистолета. Но все-таки надеялся, что Нортон добровольно подпишет в обмен на шанс скрыться. Уолтер рассуждал так: если он будет наутро давать свидетельские показания, то дело с подлогом завещания все равно проиграно.

Надо сказать еще вот что. Они с Нортоном разругались. Была драка, и в какой-то момент Уолтер его нокаутировал. Он его просто ненавидел.

Потом Уолтер втащил его в машину и повез за город. Объяснил ему ситуацию: он наутро идет в суд и рассказывает, как все было. Уолтер был, как ему казалось, достаточно осторожен, взял с собой револьвер. Но Нортон тоже готовился к этой встрече и перехитрил Уолтера. Каким-то образом смог его ударить, едва не убил, а потом отвез в заброшенный сарай дальше по Уорренвильской дороге. Оставил его там связанным, но пока не хотел его смерти. Ему это тогда было невыгодно. Машину сбросил в овраг, а револьвер спрятал. А потом несколько раз ездил к Уолтеру, хотя, когда мы его нашли, он был уже совсем плох.

Нортон понимал, что если бы смерть Уолтера раскрылась сразу, Мэри Мартин тут же бы выступила на суде. Тогда Нортону конец. Поэтому он время от времени приезжал и ухаживал за Уолтером. Но только чтобы тот не умер. Когда же мы его нашли, Нортон не появлялся уже три дня, и Уолтер был близок к смерти.

Сейчас, конечно, легко говорить, но обвинение против Джима Блейка мне никогда не нравилось. Вы это знаете, и я вам говорил, почему. Все время были какие-то неувязки. Зачем ему, например, было выдумывать человека во фраке? Теперь ответ дать легко. Он не выдумывал, он его видел! Но сказал, что лицо человека было повернуто в сторону. А вот это невозможно. Нельзя бежать ночью сквозь кусты и не смотреть, куда бежишь.

Поэтому я для себя решил, что мистер Блейк видел там человека, которого знал, но назвать не хотел. Когда умер Говард Сомерс, я почти сразу подумал о нем.

Но большой пользы мне это вначале не принесло. А тут еще выстрел в Джозефа. Джим Блейк в тюрьме, мистер Сомерс умер, Уолтер исчез, а в Джозефа еще кто-то стреляет! Сознаюсь, что некоторое время я подозревал Уолтера. Что-то там могло произойти, или Джозеф мог что-то заподозрить. Я же был почти уверен, что именно Джозеф помог Уолтеру тогда ночью выбраться из вашего дома.

И я думал, что Уолтер довольно хорошо понимает, что с ним случилось на задней лестнице.

Сам выстрел тоже произошел при странных обстоятельствах. Джозеф сидел в буфетной с закрытыми ставнями, «потому что так безопаснее», а потом начал нести чушь о том, что задремал, оставив открытой дверь.

Все это показалось мне подозрительным, и, как уже сказал, я вначале подумал об Уолтере. Уезжая, он ведь взял с собой револьвер. Поэтому на следующее утро я приезжал сюда, надеясь найти следы именно его ног. Но нашел не их, а нечто непонятное.

Казалось, сюда приходила женщина. А потом ушла тем же путем. Помните, в тот день был дождь? Он размягчил землю. Так вот, женские следы вели снизу по склону, мимо гаража через кусты и к двери в кухню. Потом следы идут от парадной двери вокруг дома, но не там, где стояли тогда вы, а назад к гаражу и дальше.

Но следы имели особенность. Грузная женщина, шла медленно, опиралась на внешнюю часть стопы. Я такие уже видел.

Ну что же, у меня были две версии. И я выбрал ложную! В тот день в доме был молодой Картер. В машине его лежал револьвер, в кармане — нож с обломанным кончиком. Этот кончик я раньше нашел на ступеньках позади вашего дома. Кроме того, Картеру завещание небезразлично, а он молод и силен. Должен признаться, я долго обдумывал эту возможность.

Правильный путь указали мне вы. Если бы не сообщение о смерти миссис Бассетт, то хитрый и хладнокровный убийца сегодня гулял бы на свободе.

Действовать нам пришлось осторожно и медленно. Доказательства не было ни одного, только версия и мотив. А еще? Ни отпечатка пальца, ни оружия. Ничего. И он это знал. Мы буквально все его вещи проверили. И — ничего. Можно было посадить его за подделку подписи на завещании, но он должен был ответить за четыре убийства!

— Четыре?

— Амоса. Его спихнули в реку, а он не умел плавать. Поэтому и столкнули. Четыре убийства, три покушения на убийства, а у нас — ничего.

Зацепиться было не за что, но однажды, когда я сидел у постели Уолтера, мне в голову пришла мысль. Если он за пятьдесят тысяч долларов был готов на все, то вряд ли выбросил чек на тысячу. А если не выбросил, ему конец.

С этого момента мы не спускали с него глаз ни днем, ни ночью. И один раз убийца ошибся. Сегодня он ходил в Коммерческий банк за деньгами. У него там счет на имя Нортона. И сейф.