Великие джазовые музыканты. 100 историй о музыке, покорившей мир - Игорь Владимирович Цалер

Именно из коллекции этого фотографа вышла зеленая фотография на обложке альбома Деодато Prelude 1972 года: это был снимок игры света и тени в руинах в Зимбабве, которые восходят к заре времен. Такими же знаменитыми стали обложка альбома Уэса Монтгомери A Day In The Life с пепельницей, набитой окурками, фотография матери, облизывающей ножку ребенка, с конверта альбома Sugar Стенли Таррентайна и вертолет, снятый на гавайском вулкане, с пластинки Кенни Баррела God Bless The Child. Обложки Пита Тарнера можно в подробностях рассмотреть (и прочитать истории их создания) в книге The Color Of Jazz, обложка которой повторяет конверт альбома Джо Фаррела Canned Funk: человеческий глаз, лежащий в банке консервированных персиков.

К сожалению, даже такие удивительные обложки не смогли спасти лейбл под конец 70-х. CTI Records пошел ко дну то ли из-за неразумных инвестиций, то ли по причине общей потери интереса к джазу. На сцену пришло новое поветрие, сметающее все на своем пути, — диско. К 1980 году Крид Тейлор надеялся, что певица Патти Остин вытащит из финансового болота все предприятие. Надежды были напрасными: Куинси Джонс, когда-то сам записывавшийся на CTI, сделал звезду из Патти Остин, а лейбл, признанный банкротом в 1978 году, тихо исчез. Тейлор возрождал свое детище в 80-х, но ему явно не хватало прежней магии. Впрочем, музыка CTI не исчезла — она по-прежнему хорошо (по джазовым меркам) продается в различных переизданиях и служит напоминанием о том, что при должном подходе импровизации могут быть вполне мелодичными, ритмы — танцевальными, а джазовая пластинка вполне может взлететь на вершину хит-парада.

Послушать

Various Artists. CTI Records: The Cool Revolution (2010)

Sony Masterworks

Продюсерами фирмы Sony Music, которой с 1980 года принадлежит большая часть каталога CTI, была подготовлена коробка с четырьмя компакт-дисками — с целью продемонстрировать богатство и разнообразие лейбла. Каждый диск — отдельная тема. Первый отдан на откуп более-менее традиционному джазу и включает в себя такие шедевры, как Sugar Стенли Таррентайна, переделку Moment’s Notice Джона Колтрейна в версии Хьюберта Лоуса. На втором размещены коммерческие хиты вроде версии психоделического хита 60-х White Rabbit от Джорджа Бенсона, Mr. Magic от Гроувера Вашингтона-младшего и, конечно, бестселлера от Деодато Also Sprach Zarathustra (2001). Третий диск посвящен бразильским влияниям: здесь можно найти записи Аструд Жильберту, Антонио Карлоса Джобима, Деодато — все с тропическим привкусом. На четвертый вошло все, чему не нашлось места в предыдущих трех: Сопcierto de Aranjuez Джима Холла, Take Five в версии Джорджа Бенсона и одна из самых часто используемых пьес в хип-хопе — Westchester Lady Боба Джеймса.

Джаз и популярность: законы рынка в действии 

В наше время джаз кажется материей безумно сложной, созданной для музыкальных вузов, сложных музыковедческих штудий или, по крайней мере, для вдумчивого прослушивания с использованием багажа специальных знаний. Одним словом — классика. Но как классическая музыка написана для того, чтобы просто дарить радость людям (вне зависимости от того, разбираются они в ней или нет), так и джаз призван не лежать на музейной полке, а заставлять слушателей плакать, смеяться или танцевать. Может ли джаз быть популярным? В своих самых доступных формах — почему бы и нет! В 20-х годах именно джаз (вернее, его эстрадные формы) громче всего гремел по всей Америке, во время расцвета биг-бендов был главной и чуть ли не единственной поп-музыкой в стране: с 1935 по 1945 год свинг подмял под себя все другие формы музыкального творчества.

Считается, что рок-н-ролл пошатнул господство всех музыкальных жанров до него. Несомненно, это так. Но по наблюдениям современников, конец 50-х годов стал еще одной эрой джаза, который пережил вторую волну массовой популярности. Как пишет журнал «Биллборд» в марте 1959 года, «джаз наступает на поп-рынок в любой области: в звукозаписи, на телевидении, в кинофильмах, в рекламе и т. д. — а в следующий понедельник он войдет и в Белый дом — через концерт Jazz Jubilee, предложенный миссис Дуайт Эйзенхауэр». Продюсер Columbia Records Ирвин Тауншенд написал в Down Beat под конец того же года: «Сейчас джаз — большой бизнес, и в число его новых друзей вошли некоторые самые непробиваемые обыватели, которые думали, что Элла — это дочь Фрэнсиса Скотта Фицджеральда».

Коммерческую волну подняли две пластинки: Kind Of Blue Майлза Дэвиса и Time Out Дейва Брубека, и обе вышли в 1959 году. Первый к 2008 году разошелся тиражом более 4 миллионов экземпляров и стал четырежды платиновым — это самый высокий показатель в истории для джазовой записи. Второй за десятилетия перевалил за миллион. Творение Дейва Брубека даже включало в себя сингл Take Five, который умудрился достичь двадцать пятого места в хит-параде «Биллборда» — это настоящий поп-хит, который и по сей день опознается с первой секунды. Джазовые пуристы всегда были не в восторге от коммерческого успеха. Даже Bitches Brew (1970) Майлза Дэвиса, разошедшийся миллионным тиражом, они считали потаканием грубым вкусам непросвещенной публики (амбициозный трубач в тот момент и впрямь сознательно стремился к финансовому успеху у молодой аудитории).

Распроданный тираж джазовой пластинки крайне редко переваливает за миллионную отметку: кроме вышеупомянутых, можно вспомнить синглы Hello, Dolly! и What А Wonderful World Луи Армстронга или пару дисков пианиста Херби Хэнкока, который увлекался фьюжном. К миллиону стремятся Sketches Of Spain Майлза Дэвиса, A Love Supreme и Blue Train Джона Колтрейна, но до тиражей поп-музыки, в которой миллионными продажами никого не удивишь, джазу всегда было далеко. Куда уж там Джону Колтрейну с его 500 тысячами копий до альбома Майкла Джексона Thriller, распроданного по миру в количестве 110 миллионов копий, или до The Beatles, чьи суммарные продажи по миру уверенно двигаются к миллиарду!

Между тем в 1957—1966 годах джазовые (или приближенные к таковым) сорокапятки в хит-параде были не такой уж редкостью. Конечно, самый большой успех в это же время снискали не собственно джазовые записи, а результаты «перекрестного опыления» джаза с ритм-энд-блюзом, соулом, латиноамериканской музыкой. Хитом стала напористая пьеса The Peter Gunn Theme из телесериала Peter Gunn в исполнении оркестра Генри Манчини. Эта музыка была далека от серьезных поисков Телониуса Монка или Майлза Дэвиса, но она явно содержала джазовую пульсацию, и многие джазмены впоследствии с удовольствием исполнили ее. Масса наград и прекрасные продажи пластинки со звуковой дорожкой к сериалу Peter Gunn