Гранитные небеса - Игорь Свиньин

— Что с ней?

— Да все отлично. Небольшой эмоциональный шок. Пара уколов. Сейчас как огурчик, в лаборатории, с Анатолием потрошат дахейцев. Пока я тебя откачиваю.

— Хочешь присутствовать? Иди. Я как бы уже в себе.

— Вот именно, что как бы. Голова сильно болит?

Майкл поморщился.

— Есть немного.

— Тогда полежи еще с полчасика. Пусть тебя промоет основательней. Потом можешь подняться в кают-компанию. Меню для тебя я уже составила. И никаких инфов до повторного обследования. Ясно?

— Без ножа режешь. Как же я буду эту посудину оборонять?

— А мы пока в «коконе» сидим. Дик сказал, нам ничего не грозит, даже если все дахи на нас разом наваляться. Ну, тогда я побежала. Поскучай пока. Тебе полезно. А лучше поспи.

— Да сколько можно, — возмутился Майкл, но дверь за Лидией уже закрылась.

Следующий час тянулся бесконечно долго. Заснуть Майкл так и не смог, и потому обрадовался возвращению Лидии, как манне небесной.

— Заждался? Все, страдалец, слезай.

Медик сняла присоски диализа, отстегнула кислородную маску, ремешки на запястьях.

— Ладно, одевайся, я выйду, — ответила она на его вопросительный взгляд, — и поднимайся в столовую.

Когда Майкл появился в дверях кают-компании, экипаж уже давно и увлеченно обсуждал результаты обследования трофеев.

— Что я пропустил?

— Многое, но для тебя повторим.

— Давайте. И чего-нибудь выпить. В горло словно песка сыпанули. Что по кристаллам из рубки?

— А по ним ничего, — пожала плечами Герда, — часть информации стерта. А то, что осталась, пока не расшифровали. У дахов совершенно другие принципы кодирования. И запись не дискретная, а голографическая. Очень напоминает структуру информации в сети слежения.

— Тем более, в чем проблема?

— В том, что у нас нет отправной точки для расшифровки. Это тебе не билингва на древней гробнице, — фыркнул Анатолий.

— Хорошо, а что с мумиями?

— Тут много интересного. Во первых, наши противники теплокровны и живородящи, но не есть млекопитающие.

— То есть? Они сумчатые или…

— Нет. Скорее происходят от неких примитивных хищников. Но у них есть касты, как у насекомых…

— То есть у них единая матка.

— И снова нет. Все они вполне фертильны, но… как бы это сказать… поделены на узкоспециализированные расы. Каждая размножается самостоятельно. И. я подозреваю, у них есть период скрещивания всех генетических линий. Как это происходит, не представляю.

— Потому их и нельзя назвать млекопитающими. Они не кормят своих детенышей самостоятельно. Видимо, у них есть раса воспитателей и кормильцев. Наш пещерный знакомец — боец. Из двух мумий одна техник или инженер, другая медик или нянька.

— У них и медики специализированы? И чем они отличаются? У них скальпели вместо пальцев?

— У них множество желез с резервуарами и приспособлениями для впрыска или кормления.

— Вот бы нашей…

— Даже не намекай! — возмутилась Лидия.

— А почему вы решили, что у них есть стадия совместного размножения?

— Потому, что в генетическом аппарате, кстати, очень похожем на наш, есть механизм, блокирующий бесконечное размножение специализированной расы. Через двадцать, двадцать пять поколений после разделения, раса станет нежизнеспособной. — Толя глотнул сока и продолжил. — И, судя по генетическим нарушениям, этот срок близок.

— Помнишь, Этьен говорил, что дахейцам позарез нужно убраться из системы? Вот причина! Видимо, здесь они не могут произвести это свое слияние. Или мы уничтожили как раз ту расу, которая ответственна за слияние. И теперь им нужно вернуться к основной части популяции.

— А то, что поможет им убраться из системы, лежит в глубине плато под Городом!

Шестой уровень, жилые сектора города, зал совета колонии, Бажен Шорий

Бажен вошел в зал. Задержался у затянувшейся мембраны. Обсуждение было в разгаре. Торию едва удавалось поддерживать порядок. Странно, но Бьерн в общей свалке не участвовал, как будто выжидая нужный момент.

«Ты что-то задумал, старый интриган! Нужно держать ухо востро!»

— …Начать эвакуацию города. В скалы северного каньона. В северном секторе ресурсные тоннели подходят на расстоянии двенадцати километров от его стены. Начнем все заново. Отстроим…

— Куда вы собираетесь вести тридцать тысяч человек? В пустыню, в чистое поле? У нас не хватит скафов. И чем вы собираетесь их кормить?

— Вспомните, как строился Город?! Тогда ведь тоже…

— Тогда у нас был «Стайер», который мы и растащили на куски…

— А вы забыли, милейший — на нем был запас еды и всего…

— Нас тогда было меньше десяти тысяч.

— Все согласны, что это не вариант? Я предлагаю…

— Подождите с предложениями, нужно понять, что лежит под нами…

— Тише, пожалуйста, не все сразу!

Председатель включил зуммер, чтобы остановить спор.

— Смею напомнить, — встал с места Юрий Миго, — что в поле работают сразу три миссии — «Лунный Кузнечик», «Гранатовые пещеры» и прототип «крот» на нижних горизонтах. Может, разумнее дождаться результатов хотя бы одной из миссий?

Бажен вышел к пустующей кафедре докладчика.

— Я думаю, все уже решили за нас. Вот последние данные. Они дополняют картину событий. Прошу ознакомиться.

Советники прикрыли глаза, погружаясь в среду интерфейсов. На три минуты в зале воцарилась тишина.

Первым среагировал Бьерн.

— Это мистификация! Заявляю с полной ответственностью! И отвлекать на ее обсуждение совет в критический момент — это преступление!

— Почему вы считаете это сообщение подделкой? — удивился председатель.

— Потому что за ним не стоит фактов…

— Посмею не согласиться. — Бажен взмахнул ладонью и у него за спиной появился экран с материалами группы Ника Боброва. — Есть еще аудиозапись отчета начальника экспедиции. Прошу прослушать.

— Думаю, нужно рассмотреть ситуацию в свете новых обстоятельств. — поддержал его Торий, — но попрошу впредь высказываться аргументировано и обдуманно.

В зале снова стало тихо. Корлидеры слушали недавние переговоры Ника и Бажена. Три миуты тишины завершились новым шквалом восклицаний.

— Торий Терентьевич. Вы считаете, нам нужно принять предложение Смотрителя?

— А какой у нас выбор? Карел на прототипе «крот» отключил связь. Но первые датчики уже запустил. «Паутина» просыпается, нет сомнений.

— Но ведь это немыслимо! — Юрий Миго вскочил с места, — переместить в пространстве весь город!

— Но возможно. Прошу на место, Бажен Степанович, — Торий встал, оперся на край кафедры председателя. — Думаю, нам придется принять предложение Смотрителя. Иного пути я не вижу. Кто против?

Воздержавшихся было трое, против высказались пятеро. В том числе и Бьерн Раутледж, и Григорий Гранд. Корлидер шептал что-то сидящему рядом старейшине бытовиков, а тот согласно кивал.

Вид этой пары Бажену очень не нравился. Они держались так, словно ждали подходящего момента, а происходящее в зале их не очень то и занимало.

— Итак, предложение принимается. Мнения секторов по вопросу? Есть мысли, как организовать защиту города?

— Технический. Позвольте? — с места поднялся молодой корлидер Алекс Миго. — есть соображения.

— Пожалуйста, — жестом пригласил его Торий.

— Наши генераторы щита собраны из элементов кокона стасиса со «Стайера». Думаю, возможно, вновь произвести инвертирование, изменение некоторых характеристик…

— Опустите подробности, пожалуйста.

— В общем, мы сможем окружить Город коконом стасиса!

— Отлично. Назначаю вас куратором проекта. Приступайте немедленно. Еще предложения?

— Нужно начать эвакуацию и зачистку нулевого уровня и ресурсных тоннелей.

— Согласен. Службам, заняться в текущем порядке. Теперь давайте определимся со сроками. В сообщении Смотрителя указано…

— Разрешите мне.

Бьерн встал с места. Торий недоуменно посмотрел на корлидера своего сектора.

— У вас срочная реплика?

— Безусловно!

— Тогда прошу.

Бажен напрягся.

«Сейчас произойдет… что? Как помешать?»

Бьерн вышел к кафедре.

— Уважаемый совет, мы только что были свидетелями вопиющего факта! Председатель и двое старейшин просто навязали вам свое решение. Решение, не отвечающее интересам колонии! Даже более того, ведущее к гибели!

— Постойте, Бьерн, это голословное обвинение. На чем вы…

— Доказательств более чем достаточно! Мы слепо поддались на вражескую провокацию! Вы уже готовы свернуть оборону и спрятаться в «кокон»!

— Постойте, Бьерн, это решение совета и вы не в праве его оспаривать!

— Значит, мне придется сместить данный совет!

По залу пронесся возмущенный гул. Бажен сидел в оцепенении.