Полет над пропастью - Эльмира Нетесова

— Да ты и сам такой! У вас много общего! — обронила женщина.

— Чего? Ну уж никогда не сунусь в петлю!

— Головой не полезешь, а вот душу свою на куски каждый день терзаешь. И самолюбие, достоинство свое готов швырнуть ей под ноги, простить все оскорбленья, унижения и даже измену. Ну разве я не права?

— Я один дышу. Конечно, сына увидеть хочется. Но терплю. Ни разу у них не был. И, честно говоря, Анжелку все реже вспоминаю.

— Вася! Она и не любила, только пользовала тебя. А ты верил вслепую. Твоя и сегодня не одинока, как моя сестра, года не прошло с момента похорон, зато уже хахалей завела, домой их водит. Такая порода баб нынче часто встречается. По-разному их зовут: путанами, дешевками, плутовками. Но все они — хищницы! Нет у них ни совести, ни тепла, о любви понятия не имеют. Зато ничто не мучает и не жжет их души. Порхают как мотыльки от мужика к мужику. Обидно, что при этом еще и плодятся!

— А у тебя не было детей?

— Нет. С этим не повезло. Обделил Господь. Хотя так хочется своего малыша, родного, не приемыша! Но от любимого, от желанного. Совсем иною стала бы жизнь, — выплеснула наболевшее.

— А есть кандидатура?

— Вася, ты что? Слепой? Я ж тебе о том говорю!

Человек обалдело уставился на женщину:

— Ты меня выбрала?

— Тебя Вася! Тебя, мой милый!..

Разрывался в крике телефон мужика на столе.

Кто-то упрямо звонил, решив помешать. Вася не обращал внимания. Он впервые за годы узнал, что это за радость быть любимым и обласканным не за деньги.

Шла кругом голова, куда-то исчезла с души тяжесть. Он нужен и дорог, его воспринимают мужчиной и человеком! А значит, есть для чего жить…

Теперь он не спешил к отцу. Ольга поначалу приезжала за ним в гаражи и, увозила домой человека, не давая ему задерживаться допоздна. А через месяц? Василий заметил, что он перестал думать и вспоминать об Анжеле. Человек даже внешне изменился. Стал снова следить за собою, теперь он даже ходил иначе, расправил плечи, не сутулился, сбросил лишний вес, пропали круги под глазами, исчезла отечность, он помолодел и выровнялся. Казалось, человек забыл все прошлое. Но однажды вечером закричал телефон и сын повзрослевшим голосом сказал:

— Пап! Мать решила продать стоянку. Мы не потянули, не справляемся с нею. Да и охрана поувольнялась. Остался всего один человек. И тот хочет уйти с работы. Хоть самим становись на дежурство. А мне учиться нужно, заканчивать школу. Мать целыми днями на работе. Ничего у нас не клеится. Помоги продать стоянку, мать не рискует сама за такое браться. Говорит, что только ты с этим справишься. Да и много сил в нее вложил. Приди, поговорить нужно. Не хочется отдавать за копейки то, во что столько вложили.

— Андрей! Я часто звонил вам, чтобы узнать как ваши дела, но мне отвечали, что такой номер в телефонной сети не зарегистрирован.

— Номер заменили давно. Мать выбрала «Мегафон». Там звонки дешевле, А я не звонил, потому что мать запретила. Она видела тебя с женщиной. Сказала, что ты завел другую семью и нам не стоит тебе навязываться, — сорвался на всхлип голос сына.

— Андрюша, у меня и впрямь есть семья. А у тебя растет братишка, хороший мальчонка, ему третий год. Он очень сообразительный и добрый, вы можете дружить. Если захочешь, конечно я привезу, вы познакомитесь.

— Зачем? Он отнял тебя у меня! Эта тетка увела тебя от нас насовсем! Мамка говорит, что вы еще могли помириться.

— Нет, сынок! Мать обманула. Она сама прогнала меня. Зачем говорить пустое? Разве она одна?

— Конечно! Бабка тоже уехала от нас и даже не звонит. Ладно, вы все на мамку обиделись, а я при чем? Совсем забыли.

— Тебя я помнил всегда. Скажи свой номер телефона, — попросил Василий. Андрей поспешно назвал:

— Так ты помоги развязаться со стоянкой.

— Кто из вас это придумал?

— Мать так решила.

— Но ведь это ваш кусок хлеба, зачем его отдавать в чужие руки? Ты растешь, самому пригодится, — отговаривал Василий сына, но Андрей ответил:

— Я в военку пойду. Не хочу между вами кувыркаться. Сами разбирайтесь, кто из вас прав. Я знаю одно, никому до меня нет дела. Все от нас отвернулись. Забыли, что я еще живой. Значит, так любили…

— Не говори пустое, сын. Давай увидимся и обсудим конкретно все. Хочешь, хоть сейчас за тобою приеду.

— Я без мамки ничего не скажу, не знаю, как лучше. Она скажет. Так будет правильно и я соглашусь, она одна не бросила и не отказалась. Ей одной поверю.

— Скажи, чтоб позвонила насчет стоянки. Мой номер телефона прежний. Думаю, что не стоит вам спешить с продажей, это всегда успеется.

— Сегодня она не будет звонить. Завтра я ей скажу. Теперь вся их фирма в кабаке чей-то юбилей отмечают. Придет поздно. А ты, когда сможешь, звони мне сам…

Анжелка и впрямь позвонила утром:

— Встретиться нужно, Василий! — предложила сипло.

— Знаю, стоянку хочешь загнать. Но мой тебе совет — не спеши, сбереги сыну.

— Ему не нужно. Собирается в Суворовское училище поступать, уехать от всех. О стоянке не хочет слышать.

— Андрей еще пацан, но ты то взрослый человек. Жизнь на училище не закончится.

— Ты отец! Сам говори с ним! — ответила зло.

Василий пытался дозвониться сыну. Но тот выключал телефон, явно не желая говорить и видеться с отцом…

Много раз пыталась Варвара увидеть внука. Но как? Приезжать к нему не хотела, не желая встречаться с дочерью. Останавливала обида на последний разговор с Анжелкой и, уехав от нее, женщина решила для себя никогда не переступать порог ее дома.

Варя навсегда простилась с прошлым, забыв все, что с ним связывало. И приехав в общежитие, хотела пожить тут немного, пока подберет себе подходящее жилье, а потом, перебравшись, устроиться на работу и начать жизнь заново.

— Дура ты, Варька! Забери у Анжелки свое. С чего вздумала дарить ей свою квартиру? Она того стоит, эта сучка? Еще посмеется над тобой! За что ей делаешь подарок? Хоть раз в жизни накажи лярву, заставь уважать себя! Пусть покрутится, когда придется разменивать коттедж на квартиры! Требуй, чтоб тебе нашла равноценную той, какую отдала в свое время, — зудела в уши комендантша общежития: