Бабочка и Орфей (СИ) - Аспера Лина Р. "rakuen"

Другого разрешения мне не требовалось.

На вкус он был как нектар и амброзия, на ощупь — нежнее, чем лепестки шиповника. Безумно отзывчивый, ничего не боящийся и на редкость самостоятельный — я совершенно пропустил момент, когда остался топлесс. Однако стоило мне самому решительнее взяться за пуговицы на рубашке Бабочки, как он заметно напрягся.

— Что? — заглянул я в ночные омуты его зрачков.

— Ничего, просто… — Бабочка замялся, но заставил себя не прятать глаза. — Я ведь и так далеко не звезда с обложки, а тут ещё синяки… Неэстетичное зрелище.

От такой нелепицы мне сначала не хватило слов, чтобы высказаться, а потом я понял: для него это действительно проблема.

— Опустим полог? Тогда полумрак станет совсем интимным, — предложил я первое, что пришло в голову. В ответ Бабочка порывисто, до хруста рёбер обнял меня, и сон закончился. Мы снова оказались на диване в Тимовой квартире, в жемчужном сумраке пасмурного рассвета.

— Дрейк, — выдохнул Тим, и мне показалось, что я наконец-то поймал тот момент, когда его глаза меняют цвет с серого на зелёный.

— Понравилось? — мои губы почти касались его губ. — Продолжим?

Тим ответил жарким поцелуем: ему не терпелось изучить меня в яви не менее подробно, чем во сне. Что ж, я не возражал — только бы он подольше не вспоминал о своих комплексах в плане внешности. Однако когда на наших рубашках сдалась последняя из пуговиц, Тим вдруг слегка отстранился.

— Ты знаешь, — сказал он, прерывисто дыша, — по-моему, за нами наблюдают.

Мы синхронно повернули головы, и замеченная Белка радостно застучала хвостом по полу. Не успел я разочарованно протянуть «У, бли-и-ин», как где-то рядом заиграла мелодия «Morning birds».

— Утро началось, — Тим поднялся с дивана, лишив меня такой приятной тяжести. — Лежи, я выключу будильник.

Я только печально вздохнул ему вслед. Лежать хотелось вдвоём и лучше на кровати в закрытой от четвероногих зрителей спальне. Какая жалость, что секс впопыхах — удел подростков. Между тем, Тимыч заткнул наши соловьями разливавшиеся смартфоны и подошёл к окну.

— Слушай, а там дождь, — растерянно сообщил он.

— Что, серьёзно? — Я вытащил себя из тёплой постели, прошлёпал к Тиму и тоже выглянул на улицу: — Офигеть потоп, а ведь не обещали же!

Из прихожей требовательно заскулила Белка, и Тим, проспавший ночь в домашней одежде, послушно пошёл обуваться.

— Эй, я с вами, раз уж встал! — спохватился я. — Только дайте мне пару минут на сборы.

— Мы дальше крыльца не пойдём, — успокоил меня Тимыч. — Собирайся без суеты и спускайся вниз. Дверь можешь не захлопывать.

Когда Тим говорил про крыльцо, то напрасно сказал «мы». Белке лужи и дождь были нипочём, так что под навесом у подъезда я обнаружил только её хозяина.

— Где собакен?

— По клумбе шустрит, — Тимыч махнул рукой в сторону. — Бедные ирисы, никак им покоя не дают.

Теперь и я заметил щенка, увлечённо копающегося в мокрой земле: — Да уж, после такой прогулки её в машинке стирать придётся.

— Придётся, — грустно согласился Тим. — Сначала её, потом себя и на закуску отмывать ванную. Похоже, в прошлой жизни Белка была хрюшкой.

— Переименовывать, думаю, поздно, — я достал сигареты и протянул пачку Тиму. Тот благодарно кивнул, вытаскивая одну, и признал: — Да, с именем я пролетел. Вся надежда, что она это перерастёт.

Я недоверчиво хмыкнул, щёлкая зажигалкой. Поделился огоньком с товарищем, потом закурил сам.

— Nobody’s perfect**. Даже у милых щенков должны быть недостатки.

— Каждый раз, когда мы приходим с прогулки домой, я себе об этом напоминаю.

— Ага, вот в чём секрет твоего ангельского терпения!

— Скажешь тоже, ангельского. Просто какой смысл кричать на собаку за то, что она следует врождённым инстинктам?

На этом риторическом вопросе Белка решила присоединиться к обсуждению. Напрямик через лужи, как маленький чумазый танк, прибежала к подъезду и положила перед нами выкопанный кусок корня.

— Добытчица, — похвалил я её. — Домой пойдёшь?

Услышав «домой», промокшая под дождём Белка принялась энергично отряхиваться, и грязные брызги полетели во все стороны. В том числе, и на нас с Тимычем.

— Как думаешь, что именно она хотела этим донести? — я задумчиво посмотрел на заляпанную чернозёмом одежду.

— Какая разница? — вздохнул Тим. — Теперь-то однозначно домой: будем все вместе отмываться.

Одолженные позавчера джинсы, сегодня пригодились уже мне. Мы с Тимом выкупали и высушили Белку, в четыре руки сообразили завтрак, после которого я без особого желания поехал в офис. Всю дорогу изобретал причины для того, чтобы взять отгул, но ни одна из них не удовлетворила мою совесть. Так что пришлось работать.

Увидев в проекте мои вчерашние правки, Вася Щёлок насмешливо блеснул стёклами очков и заметил: — Всегда знал, что устроенная личная жизнь меняет людей в лучшую сторону.

— Устроенная личная жизнь? — я сделал круглые глаза. — О чём вы, Василий?

— О том, что на тебе вчерашняя рубашка и джинсы, которые такой денди, как ты, наденет только в качестве сменки.

Хм. Впрочем, сдаваться без боя я всё равно не собирался.

— Ничего себе чудеса дедукции! Василий, ваша девичья фамилия точно не Холмс?

— Есть ещё одно обстоятельство, — Вася благополучно пропустил насмешку мимо ушей. — В последнее время ты, Андрюша, ходишь с видом кота, дорвавшегося до крынки с безлимитной сметаной. Так что никаких чудес, только логика.

— Вы мне своей логикой весь имидж испортите, мистер Щёлок, — укорил я восходящую звезду сыска.

— Как говорят в известной рекламе, имидж — ничто, готовая к сроку система — всё, — парировал Вася. — Поэтому передавай своей личной жизни от меня устную благодарность. Пускай продолжает в том же духе.

— Непременно, — пообещал я и успел заметить, как по лицу коллеги скользнула загадочная сфинксова улыбка. Ох, что-то тут однозначно нечисто! Надо будет не забыть и вечером обязательно расспросить Тимыча.

Я очень старался на работе держать мысли в рабочем русле, однако чем ближе цифры на часах подходили к «18:00», тем настойчивее думалось не о коде, а о разделённых снах и их воплощении в реальность. И тем громче становилась в моей душе эмоциональная какофония из нетерпения, желания, страха облажаться, страха, что Тим передумает, а так же беспокойства, что я всерьёз обдумываю, как буду заниматься сексом с мужчиной, и последнее обстоятельство меня нимало не беспокоит.

— По-моему, Андрюша, ты чересчур всё усложняешь, — заметил Вася Щёлок, разглядывая через моё плечо код интуитивно не нравившейся мне функции. — Keep it simple***.

— Я ценю, что ты не развернул акроним до конца. Предлагаешь вернуть как было?

— Да, нам же зарплату не за количество строк в проекте платят. Выявят здесь тесты слабое место — будем лепить предусловия, а пока — зачем?

Я снова придирчиво посмотрел на экран и решил довериться суждению умного человека. Быть проще.

Сегодня подошла моя очередь принимать гостей, поэтому с работы я сначала заскочил в продуктовый, а потом уже поехал за Тимычем и компанией. Пока я аккуратно вёл «Патриот» через двор в поисках места для парковки, дорогу мне перебежала дружная команда из девчонки-младшеклассницы и очень знакомого белого щенка. Такой поворот событий был неожиданным, но многообещающим, так что войдя к Тиму я первым делом полюбопытствовал: — Уже успел найти зверюге хозяйку? Или это не Белка гуляет во дворе с девчонкой из твоего подъезда?

— Белка, — подтвердил Тим. — Только это всего лишь на один вечер, в крайнем случае, до утра. И я до сих пор не понимаю, почему Танины родители пошли мне навстречу.

Я мысленно от всей души поблагодарил неизвестных мне родителей школьницы и уточнил: — То есть сейчас мы можем поехать ко мне, и до самого утра, — последнее словосочетание я специально подчеркнул интонацией, — нас никто не побеспокоит?