Тень угасшего пламени - Павел Липский

- Ну что, ты нашел, что хотел? - спросил Гродерик, стоя все в той же позе посреди тоннеля.

- Да, можем двигаться дальше, - ответил Ричард, проходя внутрь.

Рыцарь скрежетал доспехами по стенам, протискиваясь вперед, а Ричард следовал за ним. Они двигались так некоторое время, а затем внезапно тоннель кончился, и мужчины оказались в совершенно пустой комнате, у которой не было дальней стены. Ричард подошел к краю, и заглянул в темноту. Он ничего не смог толком разглядеть, только какой-то отблеск внизу, словно слабый свет, имевшийся в их распоряжении, отразился от металлической полоски, лежащей там в темноте. Ричард обернулся и обратил внимание на прямоугольную панель на высокой ножке, стоящую недалеко от края. Но, прежде чем он успел спросить у Гродерика, что это такое, тот поднес к ней энергокуб и вставил его в углубление.

Сначала ничего не произошло. Рыцарь подождал немного, а затем грохнул железным кулаком по панели. В воздухе раздался однотонный сигнал, и комната осветилась голубым светом.

- Так никто и не починил, - сказал Гродерик, виновато разводя руками. - Всегда заедала.

Но Ричард ничего ему не ответил, потому что его внимание привлек звук выпускаемого сжатого воздуха, донесшийся из темноты. А затем у края помещения, которое было ничем иным, как платформой, мягко появился небольшой вагон, вынырнув откуда-то из темноты.

Глава двадцать шестая

- Почему ты так уверен в надежности этих... руин? - спросил Ворон. - Им тысячи и тысячи лет, а ты решил, что точно знаешь принцип действия древнего устройства. Кто может гарантировать, что оно вообще заработает?

Дей виновато развел руками.

- Никто. И, тем не менее, у меня нет более приемлемого плана. Может ты что-то придумал, темный?

Ворон поморщился.

- Нет. И от этого не легче. Ладно, допустим. Каким-то образом я привлекаю внимание Гартумнакса и заманиваю его в нужное место. Что дальше-то?

- Дальше все предельно просто, - ответил дракон. - Если, конечно, все сработает, как я ожидаю. Ты заманиваешь его, активируешь Круг Удержания, из Лича начинает вытягиваться энергия. Как-то так, деталей, я, к сожалению, не знаю. Но потом, когда процесс будет завершен, ты должен активировать Круг Уничтожения, и тогда устройство преобразует полученную энергию... Ну, так должно быть. В теории. Я читал о таких устройствах в одном древнем трактате. Там было все очень туманно и запутанно описано, но на лучшие источники полагаться не приходится. Боги и их прислужники очень тщательно стирают все воспоминания об ушедшей эпохе...

- Спасибо тебе, Деймарес, - внезапно сказал Ворон. - Спасибо за то, что помогаешь мне, уже в который раз. Жаль, мне нечем сейчас отплатить тебе, но, возможно...

- А, пустое, - перебил его Дей. - Ты, вроде, неплохой парень. Да и к тому же, есть у меня в этом деле и свой интерес.

- Вот как? - удивился шаман. - Ты раньше об этом не говорил.

- Да, повода не было. Видишь ли, я много прочитал книг за свою жизнь. Может быть я и молодой дракон, но и мерки возраста у нас не человеческие. Мне триста шестьдесят девять лет и два месяца, Ворон. За это время я многое узнал, скитаясь по миру и собирая чужую память и знания по крупицам. Я ушел из дому, когда мне было всего восемьдесят лет, почти ребенком. Отец был открыто против моего интереса к древности, он считал, что дракону не подобает копаться в прошлом. Дракон должен быть воином, в соответствии со всеми традициями нашего рода. Нас никогда не было особенно много, в лучшие времена - десять-двенадцать драконьих семей. Конечно, иногда попадались исключения, вроде меня, но такие случаи старались замалчивать, чтобы не подавать плохой пример подрастающему поколению.

Дей заложил руки за спину, подошел к картине, висящей на стене и уставился на нее, не замечая. Сейчас он был всецело погружен в свои мысли.

- Отец поставил передо мной выбор, - продолжил дракон. - Либо я начинаю тренироваться вместе со старшим братом, либо убираюсь из дому. Ему было невыносимо больно, когда я выбрал второй путь. Он до конца надеялся, что я, хотя бы из страха быть изгнанным, переменю свое решение и послушаюсь его желания. Но я был тверд, я не хотел становиться еще одним бессмысленно погибающим на никому не нужной постоянной борьбе со всем миром молодым драконом. И старым, иссеченным шрамами и полным боевой мудрости воином я тоже становиться не хотел. У каждой семьи был свой заклятый враг. Люди не любят драконов, боятся их. Их страх порождает желание убить первым, предотвратить предполагаемый удар. Они так уверили себя в нашей кровожадности, что поневоле нам пришлось отчасти соответствовать этому образу, защищая себя. А ведь мы никогда не крали принцесс, не охраняли бесполезные груды желтого металла, не сжигали деревень... пока нас не провоцировали.

Дей умолк, невидящим взором разглядывая картину, а затем, резко обернувшись, снова зашагал вдоль магической карты. Ворон рассматривал его профиль, и ловил себя на мысли, что невольно привязался к этому странному, постоянно подшучивающему надо всем молодому дракону, в глубине которого, под слоем этой самой веселости таились какие-то старые раны. В этом они были похожи, только сам Ворон не прятал своих рубцов за юмором, но наоборот, хотел докопаться до своего прошлого.

- У моей семьи главным врагом были северяне, - снова заговорил Дей. - Гордый и свободолюбивый народ. Хотя, кому я рассказываю. Ты ведь, получается, тоже из них. Какая ирония. Что с тебя, впрочем, взять, ты все равно ничего не помнишь. Какое-то время мы жили с ними в мире, но потом что-то пошло не так, и наши народы начали затяжную войну, в которой, в общем-то, побеждали люди. Да, мы сильны и нас было трудно убить, но не невозможно. И нас всегда было очень мало. Драконы сражались, яростно и самоотверженно, но за каждым убитым человеком становился еще десяток. За десятком - тысяча. А что мы? Иногда одной семье драконов требуется не меньше ста лет, чтобы завести нового ребенка. Что мы могли противопоставить бесконечной людской плодовитости? И война стала чахнуть. Мы предпочитали скрываться, лишь изредка отвечая на нападения, когда были уверены в абсолютном успехе. Стали беречь силы. Но конец был неизбежен. Непредотвратимый и печальный конец для нашего рода. Видимо, ситуация сложилась одинаковая для всех драконов. Мы стали терять связь с другими семьями, а потом остались в одиночестве. Последний раз контакт вышел с моим двоюродным дядей, Бартоло. Это было почти двести лет назад... А потом я узнал, что в очередной самоубийственной схватке с варварами погибли мой брат и отец. Моя мать умерла еще раньше, в одной из устроенных на нас облав. Я чувствовал смерть каждого из них, но был слишком далеко, чтобы как-то помочь.