Там, где мы вместе (СИ) - Молоков Влад

Используя выпавшую передышку, я передал инженеру револьвер, а сам перевел в боевое положение Маузер, присоединив приклад и вставив магазин на 40 патронов. На месте диверсантов я бы с активной частью операции затягивать не стал. Места здесь не безлюдные, полно тыловых частей, так, что у противника не так много времени, что бы успеть скрыться от преследования.

Исходя из опыта, могу предположить, что диверсионная группа, выполняя задачу по прослушиванию переговоров в нашем тылу, подключаясь к очередному кабелю, по сплошному писку в трубке, определила, что это ВЧ связь. Перед началом наступления, уничтожение секретных узлов связи, для затруднения координации действий войсковых соединений, становится приоритетной задачей. Отследить направление по кабелю, задача для первоклассника, так они вышли на аэродром. Простым смертным засекреченная линия связи не положена, а вот кому она нужна на обычном аэродроме подскока, вопрос интересный. Не удивительно, что командир группы решил брать языка. Мы как раз вписывались в сложившуюся картину – генеральская легковушка в сопровождении малочисленной охраны на безлюдной дороге. Лакомый кусочек. Не зря полуторка подверглась такому интенсивному обстрелу, они же не знали, что это белье в армейскую прачечную повезли, а в первую очередь убирали самого, как им казалось, опасного противника. Командиров, то есть нас, из остановившейся легковушки предполагалась захватить единым броском с двух сторон дороги силами остальных участников группы. Практически зеркальная ответочка нашей операции в немецком тылу. Карты спутал непредвиденный рывок Эмки в сторону от места засады, и неожиданно быстрая реакция на внештатную ситуацию с нашей стороны. Не удивлюсь, если противник понес и первые потери от нашего коллеги, так удачно покинувшего машину в первые секунды боя. Кстати, что-то его ТТ замолчал, хотя с двумя обоймами сильно не повоюешь.

Неожиданно захотелось чего-нибудь пожевать. Да нет, организм потребовал прямо пожрать чего-то существенного, заставив пожалеть, что не заглянули к летчикам в столовую. Плотный перекус в немецком тылу вспоминался как упущенная возможность, а кусок сала, лежащий в рюкзаке, вызвал обильное слюноотделение. А вот волнения предстоящего боя не было совершенно. Видимо организму и так с лихвой хватило на сегодня стрессов, и он посчитал, что мы достаточно надежно укрылись и прямой опасности уже нет.

Подумав, перевел оружие на одиночную стрельбу, все-таки патрон мощный, а ствол легкий, как показали стрельбы, даже с пристегнутым прикладом, разброс пуль получается приличным, а одиночными на сто метров чуть ли не одна в одну кладет. Мне сейчас меткость важнее интенсивности стрельбы. Собрался было скинуть со спины РД, что бы достать запас гранат и патронов, а то один рожок уйдет за пару минут, не успеешь оглянуться. В прямой доступности у меня оставалась одна Ф-1 и штатная обойма к Маузеру на 10 патронов. Напарника с револьвером я вообще в расчет не брал, его шесть выстрелов, это наш последний резерв, на случай прорыва противника. Однако инженер так не считал. Увидев, что с противоположной стороны дороги замелькали силуэты вражеских солдат, он подскочил в верх, и встав в какую-то несуразную стойку, сразу открыл по ним огонь. Из неустойчивого положения, из не пристрелянного под себя оружия, на дистанции под сотню метров, да по бегущей мишени, на что он рассчитывал? Снайпер блин. Кстати о снайпере. Ударом под коленку я завалил инженера, и третий его выстрел ушел вверх. Тут же над головой свистнуло, а потом и звук выстрела донесся.

Вот как, так-то. На пару секунд отвлекся, размечтавшись о бутерброде с салом, и этот герой нашу позицию рассекретил и половину своего боезапаса извел. Два десятка револьверных патронов у меня лежали на самом дне рюкзака как НЗ, но сейчас стало не до них. Пулеметный расчет уже подбегал к дороге, мне пока были видны только каски но, то, что солдаты несут именно пулемет я, ни секунды не сомневался. На наше счастье, позицию они смогут занять только в кювете с противоположной от нас стороны, и ширина дорожного полотна не даст опустить ствол на нужный, для прицельной стрельбы, угол. Понижение местности с нашей стороны и борозда, в которой мы лежим, оказались очень кстати. Подняться немцам над дорогой, что бы стрелять наверняка, я точно не дам. Для Маузера пятьдесят метров, не расстояние, с пристегнутым прикладом, да с упора, я свой шанс не упущу. Беспокоит снайпер, он нас засек и пусть сквозь сосновый молодняк разглядеть не может, но место, где так необдуманно вскочил инженер, держит на прицеле. По правилам, сейчас бы позицию сменить, но даже такой мелкой ямки поблизости не видно, а ползти к соснам бесполезно, они хоть и вымахали вверх, но серьезной толщины ствола наберут еще только через пару десятков лет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Упавший, с высоты собственного роста, мой невольный напарник, успел сообразить, что уронил я его не просто так, но потирая отбитый бок, благодарным не выглядел. Объясняться или вступать в дискуссии времени не было, поэтому я отдал четкую команду, простыми рубленными фразами:

– Лежать. Не вставать. Смотреть по сторонам. Боеприпасы экономить.

Сам же устроился поудобнее, беря в прицел край дорожной насыпи, где в последний раз видел подбегающий расчет. Немцы оказались вояки тертые и позицию, заняли чуть в стороне от того места, которое я взял на прицел. Но это не страшно, довернув ствол, я только начал плавно давить на курок, выбирая свободный ход, как на дороге перед немцами заплясали фонтанчики от попадания пуль, а слева донесся стрекот машин-пистоль.

Ого, да старлей там знатно повоевал, раз трофейным МП обзавелся, а еще и коллег по несчастью прикрыть решил. Немцам сразу стало не до нас, даже снайпер перенес огонь на неожиданного помощника. Однако автомат не замолчал, продолжая стрелять короткими, по три патрона, очередями, но султанчики на дороге появляться перестали. Осмелевший пулеметчик поднял голову повыше, что бы осмотреться. Приклад маузера толкнул в плечо, и его опрокинуло назад. Второй номер появился через секунду с занесенной над головой рукой, в которой угадывалась граната на длинной ручке.

Ага, сейчас. Маузер-то перезаряжается автоматически, мне только ствол чуть в сторону сместить, а чего-то подобного я ожидал. Хотя идея с гранатой была заранее проигрышной, редко кто ее дальше нормативных тридцати метров бросает, а у немецкой колотушки еще и разлет осколков небольшой так, что она нам и не страшна вовсе. Второй выстрел и немец присоединяется к своему товарищу. Хлопнувший на месте их падения разрыв поставил точку в вопросе боеспособности этой пары. Если и были легкораненые, способные доставить неприятность, то теперь они точно опасности не представляют.

А вот слева, перебивая друг друга, стреляло уже три автомата. Казалось бы, теперь наша очередь помогать товарищу, но в деле все еще оставался снайпер и бежать к месту боя, не учитывая данный фактор, было бы ошибкой, возможно смертельной. Один из принципов диверсантов гласит, что как бы плохо товарищам не было, бежать сломя голову им на помощь не следует. Ни когда своих не бросать – это да. Но безрассудный рывок в неизвестность может многократно увеличить потери и снизить количество спасенных. Грамотные действия сводятся к проведению, какой-никакой, а разведки, что бы по возможности занять хорошую позицию и уже потом, поддержать товарищей огнем.

Своих противников мы упокоили, а других целей я пока не видел. Что бы получить хотя бы минимальное представление о сложившейся диспозиции, необходимо было встать и осмотреться, так как низом территория просматривалась не дальше двадцати пяти метров. Этого достаточно, что бы не прозевать приближение врага, но не более. Только я собрался, оставив инженера на месте охранять чемодан, ползком выдвигаться в сторону боя, как со стороны позиции снайпера, раздалась серия сигналов подаваемых свистком. После чего бой, в котором, мы с инженером можно сказать толком и не поучаствовали, выпустив всего по паре патронов, завершился.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Выждав некоторое время, необходимое снайперу, на прикрытие отхода своих товарищей, я отполз в сторону и приподняв голову над сосенками огляделся, собираясь тут же нырнуть в спасительную зелень. Однако, увидев, спокойно идущего в нашу сторону старшего лейтенанта, выпрямился во весь рост и помахал ему рукой, показывая, что у нас все в порядке. Он устало кивнул в ответ, забросил трофейный МП на плечо, и повернул к дороге, в сторону пулеметного расчета. И то верно, проверить, остался ли кто-нибудь живой, обязательно нужно. Не столько из-за наличия возможного языка, а что бы убедиться, что не получишь очередь в спину от подранка. Как минимум один такой случай мне был известен, когда рано обрадовавшиеся победе красноармейцы понесли неоправданные потери, всего от одной пулеметной очереди, очнувшегося в разгар празднования победы немца. Странно, что противник даже не попытался захватить тела своих товарищей, раньше неоднократно видел как на поле боя, после неудавшейся атаки, они обычно старались унести раненых, а иногда и убитых с собой. Это я помню еще по боям под Красногвардейском.