Обретенный рай - Пегги Филдинг

Мархем, скрывая смущение, рассказал ей версию Рудольфо о том, как его насильно женили на Лус, потому что священник случайно увидел, как они занимаются любовью на циновке. Сара заметила его смущение и, рассмеявшись, сказала, что Лус уже все ей объяснила.

– Правда, Рудольфо все равно хотел на ней жениться, – с явным облегчением заметил Мархем. – Лус уже была беременна. Ему просто не понравилось, что какой-то испанец указывает ему, что делать и когда.

– Ты не ходил на кладбище?

Улыбка разом слетела с его лица.

– Ты все еще думаешь о Роберте Зумвальте? Но почему же, черт возьми, я должен навещать могилу этой сволочи?

Она вырвала руку и поджала губы, стараясь не смотреть на него.

– Не забывайте, что он был моим мужем, майор Нэш.

– Майор Нэш? – Он широко улыбнулся. – Пойдемте, миссис Сара Коллинз-Зумвальт, я хочу вам кое-что показать. – Он взял ее за руку и повел через густые заросли, ножом расчищая дорогу.

Они поднялись на холм, и Сара не смогла сдержать возгласа восхищения открывшимся перед ней видом.

– Ой, Мархем, как же красиво! Я и не знала, что здесь есть водопад. Невозможно поверить! И сколько орхидей! – Их взгляды встретились, восторг, светящийся в ее глазах, передался и ему. – Это похоже на рай. – Сара улыбнулась. – Когда ты так говоришь о Роберте, во мне поднимается какой-то протест. Мне кажется, ты забываешь, что он тоже был человеком. – Она произнесла слова упрека, а взгляд ее говорил, что она не сердится на него.

– Неприятно признаваться в этом, но во мне говорит ревность. Я просто ревную тебя. – Мархем присел на большой плоский камень, покрытый мягким мхом. – Садись рядом. Я не видел на Филиппинах места, прекраснее этого. Здесь почти так же хорошо, как в резервации, где я вырос. Когда мне хочется побыть одному, я прихожу сюда.

– Здесь намного красивее, чем в Айове. – Сара уже совсем простила его, и голос ее обрел прежнюю мягкость. – Хотя там своя, особая красота, но не такая пышная, как здесь. – Она обвела рукой цветущие деревья.

Какое-то время они сидели молча, слушая пение птиц в голубом небе и шум водопада. На высокой скале, повисшей над водопадом, огненное дерево горело всеми цветами радуги на фоне бледного неба. Розовые цветы с лиловым и фиолетовым отливом осыпали белые трубчатые веточки, золотистое сияние придавало необыкновенную яркость всем оттенкам зеленого. Сара вслушивалась в голоса джунглей – щебет птиц, шуршание листьев, треск веток, и все это сопровождалось шумом воды, сплошной завесой падающей вниз.

Мархем, растянувшийся на мягком одеяле из мха, приподнялся на локте.

– Нравится?

– У меня просто нет слов, спасибо, что привел меня сюда. Здесь так хорошо, уютно, прохладно. Даже на губах вкус прохлады. И так тихо, спокойно. Как в церкви, даже лучше. – Сара оторвала взгляд от раскинувшегося перед ней великолепия и положила свою маленькую ладошку на его руку, свободно лежащую на камне. – Сейчас мне надо было именно это. После всего, что случилось, я должна была убедиться, что мир так же прекрасен, как и прежде.

Мархем сел, снял мундир и скатал его в валик, изобразив что-то вроде подушки.

– Ложись. Надо смотреть в небо, раз у нас есть такая возможность.

Сара не ответила. Какая-то странная слабость разлилась по ее телу, но в то же время чувства были необыкновенно обострены. Воздух, пропитанный миллионами ароматов, наполнял ее душу сладкой истомой, Впервые за эти два дня она могла расслабиться и отдыхала. Все страхи остались позади. Ландроуны, Скварез, смерть Магдалины... все это в прошлом, хотя и не забудется никогда. Но сейчас рядом с ней Мархем, а это значит, что можно ничего не бояться.

– Мархем, можно я спрошу тебя кое о чем?

– О чем?

Сара улыбнулась про себя, почувствовав его беспокойство. Интересно, что он ожидал услышать? Она прошептала:

– Чем это так чудесно пахло на улицах Манилы, очень похоже на дрожжи и запах свежего хлеба?

– И ты только сейчас меня об этом спрашиваешь?

– Да. На Филиппинских островах так много контрастов. Вот и запахи тоже, или прекрасные, изумительные, или чудовищные.

– Я думаю, что это была копра.

Она обернулась к нему и улыбнулась.

– Я знаю, ты думаешь, что я задаю слишком много вопросов, но что такое копра?

– Это сухая мякоть кокосового ореха. И я вовсе не думаю, что ты задаешь много вопросов. Я просто иногда удивляюсь, о чем ты спрашиваешь. – Он хитро посмотрел на нее. – Интересно, по какому принципу отбираются темы для вопросов в хорошенькой белокурой головке и что станет предметом исследования в следующий раз, потому, что твои вопросы не имеют ничего общего ни с местом, где мы находимся, ни с темой нашего разговора, ни с тем, что происходит в тот момент. – Он нажал на кончик ее носа. – Процесс твоего мышления для меня загадка.

Сара больше не могла смотреть в его пронзительные карие глаза. В ней возникло какое-то странное беспокойство. Такое ощущение, что ее голова стала прозрачной и Мархем видит все ее мысли. Но она не могла позволить ему заглянуть в ее сердце и повернулась к нему спиной. Тогда он поднялся.

– Хочешь искупаться?

Мархем снял ботинки, носки и начал расстегивать брюки. Сара села.

– Что ты собираешься делать?

– Я люблю здесь поплавать, когда так жарко. Ты хочешь?

– Конечно, нет.

– Ты можешь раздеться прямо здесь. – Он отодвинул в сторону свою одежду и встал на край скалы спиной к ней.

Сара смотрела на него, открыв рот от изумления.

Он поднял руки. Крепкие мускулы перекатывались на спине под коричневой, опаленной солнцем кожей. Высокий, стройный, с совершенной фигурой, он был прекрасен. Сара не могла оторвать от него глаз. Мархем прыгнул и легко вошел в воду. Она вскрикнула, словно это ее тело рассекло сверкающую голубую поверхность озера.

Она отступила от края скалы, закрыла глаза и улыбнулась. На секунду ей стало страшно, потом новое, ранее незнакомое чувство овладело всем ее существом. Теперь Сара поняла, что испытывал Мархем, когда разглядывал ее у ручья во время их путешествия.

Может быть, она задремала или просто ненадолго задумалась. Время потеряло всякое значение в этом изумительном месте.

Брызги, попавшие ей на лицо, заставили очнуться. Сара открыла глаза и приподнялась, на нее смотрели смеющиеся карие глаза. Мархем зачерпнул полную пригоршню воды, и в нее полетели холодные брызги.

– Ну что же ты, пойдем. Вода прекрасная.

– Нет, спасибо, я уже выкупалась и рада, что ты тоже ополоснулся. Единственное мое желание теперь – лежать с закрытыми глазами и ничего не делать.

Он опять брызнул на нее водой.

– Хватит, прекрати, – сказала она, не открывая глаз.