Преображение (Медовый месяц) - Джуд Деверо

Они сели верхом, и когда въехали на ферму, навстречу им выбежали три собаки. Из сарая появился Оливер Старк в рубашке с закатанными рукавами.

— Как я рад вас видеть! Одна из лошадей жеребится, и жеребенок не идет. Ты что-нибудь знаешь про лошадей?

Уэс спрыгнул на землю и поспешил за Оливером.

— Лиа, дом в твоем распоряжении! — крикнул он на ходу.

Секунду Лиа разглядывала дом с широким крыльцом, украшенным колоннами. Он принадлежит ей. Это ее дом, здесь живет ее муж. Много месяцев назад в Виргинии она мечтала об этом дне. Она надеялась, что Уэс полюбит ее, представляла себе, как он внесет ее на руках через порог дома, как они будут являть собой картину семейного счастья.

Но в действительности ей пришлось войти в дом одной, неизвестно было, любит ли ее муж эту Кимберли или нет, Лиа превратилась в известную всем воровку, и Уэс не питал любви к своей жене.

— Доброе утро. — С обоих боков лошади стояли два брата, совершенно неотличимых близнеца — крупные, сильные, крепкие подростки лет семнадцати. Красивые, смуглые, с блестящими голубыми глазами. — Меня зовут Слейд, — представился один, и в глазах его загорелся огонек.

— А меня зовут Корд Макалистер. Добро пожаловать.

— Мы работали у Уэс. Вообще-то у нас здесь дела идут лучше, когда его нет, — сообщил Слейд.

— У Уэса ужасная привычка мешать нам. Хотите осмотреть дом?

— Или поля? Или городок? Суитбрайар небольшой, но мы ничего другое предложить не можем.

— Можно помочь вам спуститься на землю? — предложил Корд.

— И я тоже помогу, — присоединился Слейд.

— Подождите-ка! — Лиа, расхохоталась. — Это для меня слишком много. Да, я хочу спуститься на землю и хочу осмотреть дом, но осматривать город — нет, спасибо. Во всяком случае, не сегодня.

Корд обошел вокруг лошади и встал рядом с братом. Отличить их друг от друга было невозможно.

— Позвольте мне, — предложил Слейд и поднял к ней руки.

— И мне тоже, — добавил Корд.

Их юмор был заразителен, и Лиа позволила братьям помочь ей слезть с лошади, и помогали они так легко и изящно, как будто им часто приходилось вдвоем опускать женщин с лошади на землю.

— Это большого труда не требует, — сказал Корд. Или это был Слейд?

— Ну, мы сделали все, что смогли. Джастин так много рассказывал нам про вас, что мы старались сделать дом красивым.

— Бад и Кэл про вас тоже рассказывали кое-что — Значит, вы с ними познакомились? Им ничто не угрожает? — спросила Лиа.

— Не угрожает! — хмыкнул Слейд. — Сначала мы решили, что это племенные быки, и чуть было не отправили их на пастбище. Думаю, им ничто не угрожает.

Продолжая смеяться, Лиа направилась к открытой двери дома.

— Подождите-ка, разве не полагается молодую жену вносить в дом на руках? — спросил Слейд.

— Это полагается мужу, — раздался сзади низкий голос. Повернувшись, они увидели Уэсли. — Надеюсь, вы не собирались на пару вносить мою жену?

— Нет, сэр, — хором произнесли юноши, будто испугавшись. — Нам такое даже в голову не приходило. Смеясь и покачивая головой, Уэс подошел к ним.

— Проваливайте, принимайтесь за работу. И перестаньте кокетничать с моей женой! — крикнул он, и юноши ретировались, весело подмигнув Лие.

— Хорошие мальчики, — сказала Лиа.

— Хм! — с сомнением ответил Уэс. — Эти двое чума этого городка. Каждая женщина, увидев их, в них влюбляется, а потом портит. Только их отец и я можем призвать их к порядку. А теперь понесем тебя. — Нагнувшись, он подхватил ее на руки. — Ты, конечно, знаешь, как возник этот обычай? Римляне захватывали своих невест, и им приходилось силой заносить их в свои дома. А ты, Лиа, тоже не хочешь быть женой? Не придется ли мне силой тащить тебя ночью в свою постель?

Она восприняла его слова серьезно.

— Боюсь, что хочу. Когда доходит до… этого, кажется, я не в силах сопротивляться.

Засмеявшись, он одарил Лию долгим жарким поцелуем и понес в дом. Продолжая держать ее на руках, он, кажется, ждал, что она сделает.

Дом Лие понравился. Он был просторным, с простой незатейливой мебелью, застекленными окнами, широким кирпичным камином, в левое крыло вел коридор, рядом с камином стоял ее замечательный ткацкий станок.

— Там спальня? — спросила она, кивнув в сторону коридора.

— С большой пышной периной. Когда речь идет об этой комнате, деньги не жалеют.

— Дом очень красивый. — Она улыбнулась ему.

Мне он очень нравится.

— Тебя не расстраивает то, что он не похож на дом Тревиса?

— Нет, — искренне ответила она. — Я родилась на болоте, и этот дом подходит мне больше, чем особняк Риган.

— Хм, — ответил он, нахмурившись. — Что-то мне не очень нравится, когда мой дом сравнивают с болотом.

Она не успела ответить: он опять поцеловал ее и опустил на пол.

— Мне надо посмотреть, как жеребится лошадь. Если тебе что-нибудь понадобится, скажи Оливеру, или, если нужно, обратись к близнецам. Мне придется нагрузить их двойной работой, чтобы они держались подальше от тебя. Вся беда в том, что они выдают себя друг за друга, и я никогда не могу понять, кто из них работает, а кто нет. До встречи.

И он вышел. Осматривая дом и сознавая, что он принадлежит ей, Лиа внушала себе, что все будет хорошо. Уэсли полюбит ее, потому что она станет ему хорошей женой, Кимберли утратит над ним власть, и все люди вокруг будут жить счастливо.

Улыбаясь, она принялась устраивать дом по своему вкусу. Он был больше и гораздо чище, чем хибара, в которой она выросла в своей громадной семье.

В спальне стояли ее чемоданы с одеждой, подаренной Николь. Вытащив из сундука шелковое платье цвета лаванды, она почувствовала, как ее огрубевшие руки царапают тонкую ткань.

— Сначала самое главное, — произнесла она вслух. Уэсли придет домой к душистой жене, у которой ароматная, умащенная кремом кожа, что важнее чистоты в доме и ужина на столе. Она принялась искать на кухне составные части для кремов и притираний, которые Риган и Николь научили ее делать.

Спустя несколько часов ее кожа и волосы пришли в некоторый порядок, в чем нуждались после многих дней, проведенных в лесу. Ее обветренные, покрасневшие руки побелели, и когда она села на табуретку перед камином, чтобы высушить волосы, их мягкие волны сверкали. Солнце уже начало садиться, ужин не был готов, и она надеялась, что Уэсли не рассердится. Чтобы улучшить ему настроение, она надела полупрозрачный пеньюар, сшитый без единого стежка.

Войдя в дом, Уэсли замер, держа шляпу в руке, и воззрился на нее. Свет от горевшего в камине огня освещал изящное тело Лии под пеньюаром так, что казалось, будто оно покрыто легкой сказочной тканью.

Не заметив, как выронил свою шляпу, Уэсли подошел и обнял ее, и густые волосы жены упали ему на руки.