Новая хронология катастрофы 1941 - М. Солонин

Потери: в воздушном бою над аэродромом сбит 1 И-153, повреждены на земле 4 И-153, 1 И-16 сожжен на земле.

Налет частей:

— 50 с/в (47 час. 27 мин.) МиГ-3,

— 26 с/в (32 час. 50 мин.) И-153,

— 11 с/в (14 час.) И- 16у

— 17 с/в (24 час. 12 мин.) И-15бис.

…164 ИАП. В результате атаки бомбардировщиков противника на аэродроме Зубов сгорел 1 И-16, повреждены 4 И-153 и 1 И-16 (несколькими строками выше выше этот (?) самолет был назван И-153, и он был сбит в воздухе, а не поврежден на земле. — М.С.). Всего полк выполнил 24 самолето-вылета, в т. ч. 12 И-153 сбросили 24 ФАБ-40 на колонну танков.

66 ШАП. Воздушных боев и встреч не было, потерь нет.

4 экипажа не возвратились на свой аэродром (что же помешало, если боев и «встреч» не было?). Полк выполнил 17 самолето-вылетов. 10 И-15бис сбросили 20 ФАБ-50 и 20 АО-10 на колонну автомашин противника. Бомбы сброшены прямо на колонну…» Во второй за тот напряженный боевой день, 30 июня, Оперативной сводке (№ 12 от 23.00) отмечается, что «с 16.00 до 23.00 всего произведено 14 с/в на МиГ-3, 14 с/в на И-16, 19 с/в на И-153. Воздушных боев и встреч не было, потерь нет». На конец дня 30 июня в 15-й САД в боеготовом состоянии находилось:

Примечанием документе сказано, что «к 4.001 июля в 28 ИАП будут отремонтированы еще 2 МиГ-3».

На рассвете следующего дня противнщсвновь попытался уничтожить остатки авиадивизии на аэродроме Зубов, но с еще меньшим успехом — подчиненные генерала Демидова набрались уже некоторого боевого опыта, и атакующие были встречены должным образом:

«Боевое донесение № 08’ штаб 15 САД', 6.30 01.7.41 г.

1.7 41 в 5.30 на аэродром Зубов произведен налет 9 самолетов Me-110. При подходе к аэродрому самолеты разбились на звенья и действовали самостоятельно. Наши истребители всоставе 12 И-153, 5 И-16и 10 МиГ-3 ввязались в воздушный бой на подступах к аэродрому, вследствие него противник в беспорядке сбросил несколько бомб на границе аэродрома… В воздушном бою сбито 2 Me-110, которые упали северо-западнее Трембовля, два летчика противника выбросились на парашюте (судя по «Журналу учета сбитых самолетов противника», 28-й ИАП сбил в тот день 2 Bf-109 в районе Трембовля, Чубовце).

Воздушный бой в районе аэродрома велся в течение

5—7 минут. Наши потери: 2 И-16 28 ИАП после воздушного боя не вернулись на свой аэродром. При взлете по боевой тревоге 2 МиГ-3 повреждены (столкновение), один из них может быть восстановлен, а второй ремонту в полевых условиях не подлежит. У одного И-153 23 ИАП при взлете от разрыва бомбы пробита перкаль (ткань полотняной обшивки. — М.С.) плоскости…»

В тот же день, 1 июля 1941 г., командир 15-й САД пишет донесение в адрес командующего ВВС фронта; в документе звучит явное желание «подвести черту», но, наученный уже горьким опытом, генерал-майор Демидов отказывается перебазировать части без прямого письменного приказа:

«Командующему ВВС Юго-Западного фронта генерал-лейтенанту Астахову 1.7 41, 17.50

«1. Связь со штабом 6-й армии отсутствует. Поддерживаю с Тарнополем самолетами У-2, потеряли два самолета У-2 (не вернулись) и связь все-таки не установили.

2. Узел связи 15 АД находится в Трембовля, имеется телеграфный аппарат Морзе — это от аэродрома 9 км. С Трембовля через этот узел связи непосредственно на аэродром имеется телефон и аппарат Морзе, но эта связь все время прерывается между аэродромом и Тарнополем (так в тексте. — М.С.). Кроме того, из Тарнополя вызвать никого нельзя, штаб ВВС 6-й армии, по-видимому, из Трембовля выехал (да, трудно установить связь со штабом, если штаб этой связи не хочет. — М.С.).

3. При отсутствии связи с ВВС 6-й армии наземная обстановка неясна, где наши части и что делают — неизвестно. При таком положении может получиться, что никто не поставит в известность о перебазировании полков на новый аэродром. Перебазироваться с аэродрома Зубов без Вашего приказания не буду. Для связи со штабом фронта в Проскуров высылаю третий самолет У-2.

4. Действовать по войскам опасно, т. к. свои себя не обозначают. Зенитная артиллерия ведет огонь по своим самолетам…

…8. Мои части 10 дней работают без перерыва, требуется смена моторов, замена запчастей, винтов и т. д. Положение с матчастью такое: 2.7 работать будет не на чем.

После этого вдет следующая приписка: «Из г. Трембовля местные органы Советской власти эвакуировались, НКВД и милиция также эвакуировались. Работники почты разбегаются. Воинских частей в Трембовля нет».[311]

На документе рукописная резолюция:

«2.7. 2.00. 15 АД перебазировать 2.7. на аэроузел Тира-новка, Варваровка (т. е. в район г. Проскуров, куда к тому времени перебазировался уже штаб Юго-Западного фронта. — М.С.). Самолеты подлежащие ремонту отправить в Киев в авиамастерские». Подпись (неразборчиво, похоже на «Астахов»).

На этом участие 15-й САД в сражении на Западной Украине практически завершилось. Судя по «Журналу учета сбитых самолетов противника» 28,-0 ИАП, следующая — после двух «мессеров», сбитых 1 июля, — запись появляется только 17 июля (правда, в «Сводке уничтоженных самолетов противника», приложенной к докладу Астахова, утверждается, что с 1 по 3 июля истребители 23-го и 28-го ИАП сбили по 4 самолета противника)[312]. Наступила пора подводить итоги.

По сравнению с другими соединениями ВВС Юго-Западного фронта 15-я САД, несомненно, была одной из лучших — ее летчики действовали и интенсивнее, и результативнее других. Судя по упомянутой выше «Сводке», истребители 15-й САД с 22 июня по 3 июля сбили 73 самолета противника — больше половины от общего числа заявленных побед истребителей ВВС фронта (133 единицы, но тут нельзя забывать, что в «Справке» не отражена боевая работа 64-й ИАД). Сравнение с реальными, т. е. отраженными в документах противника, потерями самолетов Люфтваффе показывает, что «Сводка» из доклада генерала Астахова дает вполне скромное, примерно двукратное, завышение побед в воздухе (172 против 72 за период с 22 по 30 июня) — правда, эти цифры не учитывают действия зенитной артиллерии Юго-Западного фронта, которая тоже сбивала немецкие самолеты и писала соответствующие отчеты.

В любом случае можно без особого преувеличения предположить, что истребители 15-й САД всего лишь за 10 дней боев сбили порядка 30–35 вражеских самолетов. Это не так и мало, принимая во внимание гигантскую численность советских ВВС. Если бы каждая из примерно 20 советских истребительных (смешанных) авиадивизий реально сбивала по 3 немецких самолета в день (да еще и стрелки бомбардировщиков добавили бы половинку самолета в день), то уже через месяц воевать стало бы практически не с кем… Весьма красноречива и временная динамика: если за девять дней июня 41-го истребители 28-го ИАП заявили о 24 сбитых самолетах противника, то за четыре месяца (июль, август, сентябрь, октябрь) таковых Набралось всего 21.

Вероятно, самым показательным является сравнение числа побед и собственных потерь. 23-й ИАП потерял в воздухе («сбиты в воздушных боях», «не вернулись с боевого задания») 9 самолетов и 6 летчиков, 28-й ИАП — 11 самолетов и 8 летчиков.

Эти данные взяты из отчета «О состоянии частей 15-й АД», подписанного генерал-майором Демидовым 8 июля 1941 г. Данные о заявленных победах относятся к чуть меньшему периоду времени (с 22.6 по 3.7), но это не вносит большой погрешности, т. к. активность действий дивизии в начале июля резко снизилась. За 23-м ИАП по «Сводке» числится 29 сбитых самолетов противника, за 28-м ИАП — 25 (по «Журналу учета» — 26). Таким образом, даже с учетом вероятного 2-кратного завышения числа побед, эти авиаполки сбили больше, чем потеряли. Строго говоря, для истребительного полка только так и должно быть (истребитель — это охотник, а не дичь), но для июня 41-го такой результат может считаться незаурядным.

Весьма высокой — по меркам советских ВВС — может считаться и интенсивность боевой работы 15-й САД. Как видно из приведенной ниже таблицы, в некоторые дни число вылетов доходило до 2–3 на один исправный самолет:

Примечание — первая цифра — «миги», вторая — истребители «старых типов» (И-16, И-153, И-15бис);— наличие «илов» 66-го ШАП в таблице не отражено;— вторым слагаемым является число неисправных самолетов.

Столь радужную картину заметно портят донесения командиров соединений наземных войск, которые «поддержки нашей авиации не видели в течение всех боев». Но и этот парадокс имеет свое рациональное объяснение. Прежде всего, не стоит забывать о том, что этим командирам надо было как-то объяснить разгром вверенных им войск, потерю людей и почти всей боевой матчасти. Во-вторых, крикливая довоенная пропаганда сформировала у советских людей (в том числе и у командиров Красной Армии) абсолютно нереалистичные ожидания: будущая война представлялась им чем-то вроде огромного первомайского парада на пересеченной местности; в рамках таких представлений небо должны были закрывать тучи краснозвездных самолетов.