Роза прощальных ветров - Татьяна Тронина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да как сказать... Ты лучше не перебивай меня, а то я собьюсь. Так вот, был выпускной. После официальной части был банкет, танцы-шманцы всякие... Ты танцевала с Милютиным.
– Я танцевала с Милютиным... – завороженно повторила Роза. – А ты – с Варькой. Ну и что?
– Потом пришел автобус, и желающих повезли на Воробьевы горы...
– Точно! Только я не поехала... И Алик тоже не поехал, он потом меня до дома провожал!
Лицо Сергея передернула судорога.
– А двадцать седьмого июня, в воскресенье, я встретил за железнодорожным мостом Алика, – упрямо продолжил он. – Он там покупал что-то в продуктовой лавке... Он из нее вышел, и мы вместе пошли в город, через овраг...
Розе вдруг стало страшно. Так страшно ей еще никогда не было... Она чувствовала – Сергей расскажет ей сейчас нечто такое, чего она не сможет забыть. Никогда.
– ...мы дошли до платформы – ну, до того места, где она кончается, и я толкнул Алика. Я не собирался его убивать. То есть, может, и собирался... В общем, я был жутко взбешен и поэтому толкнул его. А там шла электричка, мы ее не видели. Даже не слышали – ну, я, по крайней мере... – бесстрастно говорил Сергей.
Роза зажмурилась и почувствовала, как из-под сомкнутых век покатились слезы. Она пока не понимала, почему плачет – жалея ли Алика, или дурака Сережку, или обоих, или, возможно, себя...
– ...я толкнул Алика, и он упал – его тут же подмяла под себя электричка. Впрочем, что было дальше, я не видел – отскочил назад, обратно в овраг, а потом через мост – домой. Никто меня не видел.
– О господи, нет... Ты все это придумал! – пробормотала Роза. Схватила салфетку, но вместо того чтобы вытереть с лица слезы, принялась рвать ее на мелкие кусочки. – Ведь придумал, да?..
– Нет, Роза, это правда. Я убил Алика, – тихо сказал Сергей, глядя в окно.
– Ты врешь... Я ведь помню, я все прекрасно помню – ты весь следующий день после выпускного гулял с Варькой. Ты с ней в лес ходил! – сдавленным голосом закричала Роза.
– Это неправда. Как говорят в детективах – Варвара сделала мне алиби.
– Ой, мама... – кусочки салфетки разлетелись в стороны. – Ой, что же ты наделал... Сережка! – некоторое время она молчала – горло сдавил спазм. Потом все-таки нашла в себе силы спросить: – ...А зачем?
– Что?
– Зачем ты... зачем ты с ним так?
Он отпил чаю и посмотрел ей прямо в глаза:
– Затем, что я ревновал тебя.
– К Алику? Нет, ну и что... Но зачем тебе понадобилось его убивать?!
– А затем, что ночь с двадцать шестого на двадцать седьмое ты провела с ним! Вот затем!
– Ты о чем? – прошептала она с недоумением.
– О том самом! Неужели непонятно? Я все знаю!
– Что ты знаешь? Ты думаешь, в эту ночь мы с Аликом... он и я...
– Да! Ты и он!
Роза некоторое время потрясенно молчала. «Что за ерунда... С чего он взял?» – вихрем пронеслось у нее в голове.
– Давай откровенно, – шепотом сказала она. – Ты утверждаешь, что в ночь после выпускного мы с Аликом были близки, да?.. Так вот, я тебе говорю – ничего не было. Ничего, кроме нескольких поцелуев! Я тебе даже больше скажу – первым моим мужчиной был мой муж, Николай. Пускай это звучит смешно и дико, особенно по нынешним-то временам, но это так.
– Не может быть... – растерялся Козырев. – Мне сказали...
– Да кто, кто тебе сказал подобную чушь?!
Он молчал, глядя на нее широко открытыми глазами. Потом с трудом выдавил из себя:
– Какое теперь это имеет значение...
Роза смахнула слезы с лица. Она верила Козыреву, верила, что тот ничего не придумывает, но вместе с тем странное чувство владело ею – словно можно было еще исправить что-то. Сделать нечто такое, что смогло бы изменить прошлое! Она лихорадочно соображала.
– Сережка... Нет, погоди! Это очень важно... Но я все равно не понимаю... Зачем ты меня так зверски ревновал? Зачем ты меня вообще ревновал?!
– Ты такая смешная... – прошептал он и взял в свои шершавые, жесткие ладони ее руку. – Неужели ты не поняла, что я любил тебя? Любил и люблю.
– Нет! – потрясенно выдохнула она. – То есть... А почему ты мне ничего не сказал об этом? Может, все было бы по-другому...
– Роза, слушай: я тебя люблю.
– Нет! – упрямо повторила она и затрясла головой. – Нет...
Роза всегда знала, что ее сосед и однокашник Серега Козырев хорошо относится к ней, но толковала его чувства исключительно как братские. Она так долго жила рядом с ним, что перестала различать некоторые вещи, не замечала очевидного... Или не хотела ничего замечать?
– Алика жалко... – пробормотала она наконец, вырвав свою руку из его ладоней. – Ох, как же его жалко! Бедный Алик! Как глупо, как бездарно все получилось...
– Я и сейчас тебя ревную. Почему ты его жалеешь, а не меня?..
– Потому что ты жив, а он – мертв! – с отвращением закричала Роза.
– Я тоже – мертв. Я давно уже – живой труп!
– Перестань! Пьяная демагогия...
– Я не пил сегодня! – закричал Сергей. Розе его надсадная интонация показалась наигранной, неестественной. «Да он не человек уже, действительно...»
Роза невольно отшатнулась от него, но страшно ей не было.
– Сережка... Сережка, а я ведь думала, что ты Варьку любил, – сказала она удивленно.
– Любил... – с отвращением повторил он. – Любил, потому что у меня выхода другого не было! Она меня заставила!
– Не понимаю – как можно заставить... И почему, главное?.. Какая Варьке была от этого выгода? Она что, так любила тебя?
– Она меня никогда не любила, – мстительно произнес Козырев. – Ей нравилась власть надо мной!
– Но потом она за Юрку Аникеева вышла... – растерянно возразила Роза. – Зачем ей ты? И дочь у нее... Сережка! – Роза вспомнила недавний разговор с Вершининой и похолодела вся. – Сережка, но это невозможно! Неужели Анжела... твоя дочь?
– Догадалась, да? – слабо улыбнулся он. – Странно, что никто об этом раньше не догадался...
– Почему же Варька за Аникеева тогда вышла, а не за тебя?..
– Очень я ей был нужен... Она ж не дура, видела, что я спиваюсь. Муж-то из меня никакой... Аникеев, конечно, тоже не подарок. Зато непьющий! – Козырев коротко засмеялся. – Он, между прочим, так ни о чем и не догадался... И Анжелка ничего не знает – я для нее просто «дядя Сережа», и только...
– Бред какой-то! – с тоской произнесла Роза.
– Все так живут, – возразил Козырев. – Снаружи чинно и благопристойно, а только старый шкаф открой – там непременно какой-нибудь скелет висит.
– Но Алик... Алик Милютин! Он-то в чем был виноват?..
– Хочешь – иди, заяви на меня в милицию... Только знай – я милиции не боюсь, Розочка. Я боюсь Аликова отца. Как он на меня посмотрит, когда узнает... – с отчаянием произнес Козырев, вертя в дрожащих руках пустую чашку. – Ужасно его боюсь!
