Заклятие Химеры - Джулия Голдинг

— Позже! — кричал им доктор Брок из-за плеча Арго. — Сейчас время подкрепиться!

Добровольцы с разрумянившимися лицами расставляли барбекю и столы, ломившиеся от яств на любой вкус: там были огромные куски мяса, миски с кремовыми десертами, штабеля пирожных и пирамиды фруктов и овощей. Блюда с блестящей рыбой окружила толпа восторженных селки — в центре которой стоял Арран, обнимавший за плечи Джессику. Он балансировал селедкой, которую держал на носу, и все смеялись и аплодировали его мастерству. Взмах головой — и он подбросил селедку в воздух, тем временем встав внизу с широко раскрытым ртом, но поужинать ему помешала Арганда, пролетевшая над головой и в один момент проглотившая рыбку.

Рэт был в восторге, потому что им с Айсфеном дали особое разрешение применять волчье морозное дыхание, чтобы стирать память людей, которые случайно набредут на это сборище. Конни, стоя со Стражем в стороне от толп членов Общества, была единственным спокойным островком среди бурлящей массы, которая окружала ее. Она наблюдала, как Рэт и Айсфен скачут в ночь, преследуя небольшой отряд десантников, которые опрометчиво вышли этой ночью на учения на пустошь. «У них нет шансов», — подумала Конни, имея в виду, конечно же, солдат.

Наставник Рэта, Эрик Ульфсен, появился пятью минутами позже верхом на волке, который был даже больше, чем Айсфен.

— На охоту? — обрадовался Эрик, когда Конни сообщила ему, что его ученик ускакал. — Прекрасно. — И снежный волк и его всадник пустились вслед за Рэтом.

Лиам проскользнул мимо бдительного Стража и застенчиво взял Конни за руку. Саймон, который присматривал за ним по поручению госпожи Халид, обнял сестру.

— Кажется, это весело, — сказал Лиам, глядя, как снежный волк скачет по полям. — Как думаешь.

— Он будет рад, — сказала Конни, и настроение ее немного улучшилось при виде довольного лица Лиама.

— Может, и я смог бы покататься на Рексе? — задумался Саймон. Имею в виду немейского льва. Уверен, он сможет выдержать двоих; не хочешь попробовать, Конни?

— Может быть, чуть позже. Но к этой прогулке я подготовлюсь сама. — Теперь озадаченным выглядел Саймон. — Я должна тебе кое-что рассказать… — Она замолчала, почувствовав, что кто-то приближается к ним сзади. Ей не нужно было оборачиваться, чтобы узнать, что это неслышно ступающий по земле посредник Громовой Птицы.

— Универсал, Совет хотел бы поговорить с тобой, — сказал Орленок.

— Потом расскажешь, — сказал Саймон, и они с Лиамом отошли в сторону, а Советник повел Конни в тишину амбара. За ними на некотором расстоянии следовал Страж.

Конни знала, что этот момент наступит — момент, когда ей придется отчитаться за победу над Каллерво. Но что она может сказать, если она даже не поняла до конца, что произошло? Как она сегодня обнаружила, ей понадобится долгое время, чтобы привыкнуть к своему новому дару, и она не без основания подозревала, что другим времени на это понадобится еще больше. Последние несколько лет она лицом к лицу сталкивалась в Обществе с предубеждениями против Универсалов: что же они будут делать, когда обнаружат, что она стала даже более необычной, чем раньше, вовсе вышла за пределы их разумения?

Действительно, во что она превратилась?

Вступив в круг Советников, в котором вместе с Нефрит, рядом с господином Чаном, сидел и Гард, Конни почувствовала, что душевное волнение в комнате нарастает. Морджик свернулся в тени, как грубо вырубленная зеленая гранитная скала. Только горящие рубиновые глаза показывали, что в нем пылает жизнь. Кинга сидела у него между передними лапами, держа на коленях его древнюю голову. С балок закаркала Громовая Птица, выделяясь черным пятном в темноте ночи. Ветер-Жеребенок сиял снежной белизной в западной части амбара, и его длинная грива искрилась, как пена водопада, сбегая по могучим плечам. Кайра, одетая в желто-оранжевое кикои, вносила яркий мазок в общую картину, составляя экзотический контраст рядом со своей напарницей. Советники от Стихийных — и бывший, и действительный — сидели неподвижно, как шахматные фигурки из игры, в которой перепутаны цвета противников: северная основательность Гарда, короля из шахматного набора с острова Льюис[9], контрастировала с господином Чаном и Нефрит, как будто попавших сюда с древней китайской доски, с очертаниями плавными и изящными, как у ивы. Несмотря на царящее в помещении молчание, Конни почувствовала, что Советники довольны и в то же время настроены подозрительно: счастливы от того, что Каллерво, похоже, побежден окончательно, но опасаются той, которая этого добилась.

Не дожидаясь приглашения, Конни выбросила вперед связующие нити для общего контакта и стала ждать, пока они придут к ней.

«Приветствую тебя, Универсал», — сказал Гард; он протопал через врата в ее сознание и остановился на пороге, с удивлением взирая на серебряный океан, который теперь плескался там.

«Привет», — просто сказала она. Поднявшись из волн, она приняла свой собственный облик и встала рядом с ним, склонив голову.

К ним присоединились остальные Советники, шлепая по щиколотку в воде, потрясенные изменениями, которые произошли в ее сознании. Морджик потрогал океан лапой, послав круги по воде в бесконечность. Он заворчал, впервые увидев и узнав океан, который почувствовал в ней давным-давно.

Когда стало ясно, что она больше ничего не собирается сказать, снова заговорил Гард:

«Ты ужасно рисковала, вызывая Каллерво на поединок».

«Да, это было ужасно».

«Расскажешь нам, что произошло?»

«Не уверена, что смогу объяснить. Я захватила его врасплох в момент слабости, и… и теперь он больше не представляет для нас угрозы».

«Так он исчез?»

«И да, и нет».

«Ты говоришь загадками, Универсал».

«Только потому, что я сама превратилась в загадку, даже для самой себя».

Наступило молчание: Советники обдумывали ее слова.

«Ты нарушила правила, Универсал. Нам следовало бы исключить тебя за это», — сказала Кинга, при этом улыбаясь Конни.

— И вы собираетесь меня исключить? — спросила Конни, не слишком напуганная такой угрозой. — В таком случае, должна заметить, что на моей стороне единодушная поддержка Группы Универсалов. И я действовала в ее интересах.

Орленок засмеялся, его голос эхом отразился от воды:

— Мы согласны на этот раз оставить тебя в Обществе.

— Универсалы всегда были сами себе законом и управой, — проворчал Гард. Он потер бровь, все еще пытаясь понять новый мысленный ландшафт, который она им открыла.

— Спасибо, — сказала Конни, — мне бы хотелось остаться в Обществе, если, конечно, вы считаете, что сможете со мной справиться.