Лехнаволокские истории - Игорь Анатольевич Безрук

принести жаркое, несколько салатов и приборы. После того, что ребята ели в Лехнаволоке, теперь даже жаркое казалось им деликатесом.

— Вы не стесняйтесь, пейте, а я всё — я за рулем и мне еще ехать.

Резника с Николаем долго уговаривать не пришлось — еще по стаканчику выпили за здоровье Казаряна. Он благодарно кивнул, не отрываясь от еды.

«Да, — подумал Резник, — бывает и на нашей улице праздник». Разве думали они, что в далеком краю совершенно чужие люди могут устроить им такое пиршество, покорить своей щедростью, непринужденностью и общительностью. А если еще учесть, что Казарян владел одной из крупнейших в Карелии строительных компаний с тремястами пятьюдесятью рабочими в штате, с подрядами республиканского значения, можно было только удивляться, как он снизошел до них, совершенно неизвестных ему людей, пришлых, профессионально малопригодных даже по строительным меркам. Быть может, они просто приглянулись ему как люди и ему было интересно с ними посидеть, поговорить о пустяках, отвлечься на минуту от забот, расслабиться? Это для ребят так и осталось тайной, но и угостив обедом, он не спешил с отъездом, прокатил их еще по городу, свозил на Центральный рынок и вернул, в конце концов, к причалу, где, плавно качаясь на волнах, прикрученный толстым канатом к палу, уже ждал серебристо-белоснежный «Метеор», играя и дразня на солнце отраженными в стеклах бликами.

— Ну, всего хорошего вам, — попрощался Казарян.

— Всего хорошо, — сказали и они ему, выбираясь из «джипа».

Онега поразила бескрайностью. Не верилось, что бывают такие озера. По площади одна акватория без островов, как узнал потом Виктор, превышала Черновицкую область. Вода и небо слились на горизонте так, что не отличишь одно от другого. Кричали чайки, где-то неподалеку прогудел и стих какой-то корабль, ветер неистово трепал на «Метеоре» маленький триколор, сорвал с рассеянной дамы соломенную шляпку и быстро покатил по причалу. Дама ахнула, бросилась за ней вдогонку, но юноша в бордовой рубахе уже ловко подхватил ее и отдал, улыбаясь, хозяйке.

— Ну что, будем садиться? — спросил Резник Николая, но тот удержал его:

— Подожди, сфотографируй меня на фоне «Метеора», покажу дома, пусть увидят.

Резник вынул из футляра фотоаппарат, перекрутил кадр и навел на Николая объектив.

— Ты катер, катер захвати, — с трепетом в голосе попросил Николай.

— Не переживай, войдет и катер, — засмеялся Резник от такой непосредственности друга и передвинул окошко визира так, чтобы Николай оказался сбоку кадра. «Метеор» во всей красе замер позади Николая.

— Улыбнись хоть, — кинул Резник и навечно запечатлел довольную улыбку Николая и рядовой катерок повседневного маршрута «Петрозаводск — Кижи».

Первыми на борт пропускали тех, у кого имелись билеты. Как и на автобусных маршрутах, у трапа на катер жалась неугомонная толпа транзитных пассажиров. Перед Кижами катер должен был причалить в глухом поселке, чтобы выпустить на берег сердобольных старушек с корзинками, сермяжных мужиков с худыми котомками за плечами, пару девиц юного возраста, скорее всего, продолжающих учебу в городе. Сейчас все они толпились чуть в стороне в ожидании, когда приземистый пышноусый дядька пропустит туристов, в который раз крякнет недовольно, скосит на неугомонных нависший из-под бровей суровый взгляд и скажет наконец:

— Так, в Кижи, видно, больше никого. Валяй, транзитнички, — и начнет прореживать столпившихся, пропуская на катер только по одному. Выпростает крепкую жилистую руку, остановит спотыкающегося, получит с него рубль и забудет на веки вечные, уже впиваясь в следующего, прикрикивая незлобно на напирающих сзади:

— Осади, осаживай! Успеете, ядрена вошь!

И «ядрена вошь» — сутолока, привыкшая к ежедневным охаживаниям усатого, сразу же притихнет, выравнивается безоговорочно и так же медленно перевалит через наброшенный с катера мостик, как несколько минут назад через него перебрались туристы, высокомерно поглядывая на безбилетников: у нас-де есть места и их никто не займет.

После того, как первые из транзитников влетели в салон и упали на свободные места (а кому не повезло, захватили места у выходов на палубу), катер отчаливает, слегка накренившись и покачнувшись при наборе скорости и подъеме «на дыбы».

Плавно, неторопливо отходит от катера причал, затем город, правый и вот уже левый берег. «Метеор» неприхотливо разрезает Онегу, обминает небольшие густо поросшие пышными елями островки.

Едва он выровнял курс и лег на свой привычный маршрут, мужики и наиболее смелые девицы потянулись на палубу курить.

— Пошли и мы.

Виктор и Николай протиснулись вдоль ряда успевших задремать пассажиров — а плыть им было то ли час, то ли полтора, — и выбрались на палубу. Николай закурил, привалился грудью к высокому борту, стал любоваться Онегой.

— Вот так простор! — восхитился он. — Это ж, наверное, как море!

— А ты никогда не был на море? — спросил Виктор.

— Не приходилось, — с сожалением покачал головой Николай. И с жаром пообещал: — Ну уж теперь расшибусь, но побываю. Махну на корабле, куда подальше!

Гудел мотор, от кормы убегал и угасал вдали пенный след, легко скользили навстречу, вырастали на глазах и проносились мимо островки с торчащими и поваленными сосенками, чайки, словно соревнуясь с катером в скорости, обгоняли его в бреющем полете и, взмывая вверх, пронзительными криками возвещали о своей победе в этом состязании.

Свежий ветер, убаюкивающий плеск волн, завораживающие дали… Виктор временами закрывал глаза и спустя несколько секунд открывал их, чтобы убедиться — да, все это было и есть. И, даст Бог, пребудет вечно!

— Дурак Женька, что не поехал с нами! Разве такое когда еще увидишь? — неожиданно с жаром выпалил Николай.

Виктор согласился с ним: новые впечатления всегда действовали на него освежающе, а тем более незнакомые места. И разве думал он, в детстве тарабаря бессмысленную для него, ребенка, скороговорку: «Отец Онуфрий, Обходя Окрестности Онежского Озера…» — что когда-нибудь Судьба уготовит ему, как отцу Онуфрию, случай побывать на берегах этого Великого, украшающего Север, водоема?..

После непродолжительной остановки в небольшой приозерной деревушке, катер стали приближаться к острову Кижи. Не узнать его было просто невозможно…

45

Сойдя на причал, Резник потянул за собой Николая к аллее, ведущей прямиком к пропускному пункту. Они быстро миновали небольшой бар, киоски с напитками