Сборник - ПИТЕР ЦАУРАС

18 июня, спустя неделю после того, как пал остров Пантеллерия, Верховное командование вермахта (ОКВ) подготовило рекомендации, согласно которым, для того чтобы свободно распоряжаться резервами в ответ на любую угрозу, их фюреру следовало бы остановить работы по плану операции «Цитадель». И снова Гитлер, который, с одной стороны, очень нуждался в дополнительных резервах, а с другой — очень хотел одержать победу над советскими войсками, предпочел не принимать никаких решений.

Но уже менее чем через неделю после того, как ОКВ выступил со своими рекомендациями, возможность делать выбор была отобрана у главы Германии. Из разведывательных данных, полученных от двух независимых источников, Сталин узнал, что планирование операции «Цитадель» больше не ведется. Агент Вертер докладывал, что «при любых обстоятельствах ОКВ не хочет побуждать русских начинать какое-либо крупномасштабное наступление в центральном секторе фронта».[152] Как раз перед тем, как поступить сообщениям разведчиков, советское командование уже трижды в мае и один раз в июне требовало от фронтов быть готовыми к отражению наступления гитлеровцев. Некоторые из его советников пытались убедить Сталина, чтобы тот нанес удар первым. Однако глава советского государства колебался, стоит ли идти так далеко. Он знал, чем рискует, проводя наступление на том участке, где сконцентрированы его силы, — войска будут брошены на свежие и полнокровные соединения, накопленные здесь немцами. Однако Сталин знал и то, что, если войска будут переброшены для нанесения удара на каком-то ином участке, это будет означать вывод резервов из зоны возможного немецкого наступления, что сделает его позицию очень уязвимой, если немцы снова переменят свое решение. Теперь, когда он располагал данными разведки, Сталин решил больше не ждать, и вопреки мнению Жукова он отдал приказ о переходе Красной Армии в наступление.

Бои на востоке

24 июня 1943 года советские войска начали свое наступление, проведя две демонстративные атаки. На Южном фронте усиленный разведывательный батальон форсировал реку Миус и напал на аванпосты немецких войск. Той же ночью после интенсивной артиллерийской подготовки, действуя в двадцатикилометровой полосе обороны немецкой 60-й армии, советские 5-я ударная и 28-я армии нанесли свой удар в направлении Сталино. На следующий день Юго-Западный фронт послал свои разведывательные батальоны через Северский Донец, а вслед за ними двинулись 1-я и 8-я гвардейские армии в сопровождении ХХШ танкового корпуса, который имел задачей развить наступление.

И в том, и в другом случае достигнутые успехи были незначительными, поскольку наступление велось на хорошо подготовленную оборону противника. Атакующие войска отвоевывали небольшие плацдармы на берегах рек, но оказывались бессильными пробиться Глубже первой линии обороны. Однако эти атаки выполнили главную задачу, поставленную перед ними. Для того чтобы справиться с угрозой, нависшей над его южным флангом, фон Манштейн направил туда большую часть своего III танкового корпуса, а также 6-ю и 19-ю танковые дивизии вместе со 186-й пехотной.

Затем пришла очередь удивляться советскому командованию. Согласно его планам, между демонстративными атаками и началом операции «Румянцев», основной целью которой являлось наступление на Харьков, должна была существовать оперативная пауза продолжительностью в десять дней, которых нацистам должно было бы хватить для переброски резервов в район боевых действий. Однако, пока советское командование выжидало, разведка предоставила ему такие сведения, которые заставили его изменить свои планы в еще большей степени. Партизаны, которые действовали в районе Брянска, сообщили о том, что немцы возводят вокруг города новую линию обороны и что они свозят в город боеприпасы из расположенных под Орлом временных складов передового базирования. Получалось так, что противник готовился оставить Орловский выступ, а ведь именно это и являлось главной целью операции «Кутузов», которая должна была начаться вслед за наступательными действиями операции «Румянцев». На самом же деле группа армий «Центр» не получала от Гитлера никаких приказов на подобный отход. Ее командующий генерал-фельдмаршал Гюнтер фон Клюге отдал приказ начать подготовку рубежа, названного им «Линия Хагена», поскольку он и командующий 9-й армией генерал Модель пришли к соглашению об отводе войск. Такой отвод в значительной степени сократит немецкую линию обороны и позволит оперативно привлекать большее количество резервов. Однако для Сталина подобный отход обозначал, что 2-я танковая армия и 9-я армия выскальзывают из ловушки, которую он приготовил им. Это никак не устраивало Сталина, и он приказал немедленно начать операцию «Кутузов».

Согласно исходному плану операции «Кутузов», по Орловскому выступу предполагалось нанести концентрические удары с севера, с юга и с востока. На северном фасе выступа прорыв осуществляла 11-я гвардейская армия с приданными ей двумя танковыми корпусами, которые имели в своем составе более 700 танков и почти 4 300 орудий. В дополнение к этим силам советское командование планировало бросить на расширение прорыва свою только что сформированную 4-ю танковую армию, однако последняя все еще была в пути и не могла быть включена в измененный график боевых действий. На восточном участке для нанесения прямого удара по оперативному построению противника изготовились действующие в составе Брянского фронта 3-я и 63-я армии; развитие успеха обеспечивалось последующим введением в бой 3-й танковой армии с ее 730 танками. Ну и наконец, на южном фасе было сосредоточено еще три армии и 2-я танковая армия, которая вводилась в бой вслед за ними. Всего советское командование готовилось бросить в бой против немецких сил на Орловском выступе 750 000 солдат, собранных в 67 дивизий, и 2 300 танков.

Немецкая оборона состояла из трех пехотных корпусов 2-й танковой армии, которые имели в своем составе 14 дивизий, и 5-й танковой дивизии непосредственной поддержки. За ними была развернута 9-я армия Моделя, в составе которой находились два полнокровных танковых корпуса. Кроме того, фон Клюге имел еще пять танковых дивизий в своем глубоком оперативном резерве.

Воздушная разведка смогла установить перемещение советских войск в восточном направлении, и благодаря этому немцы получили возможность как-то предупредить надвигающуюся атаку. Однако части, обороняющиеся на северном фасе, такой возможности не имели.

Операция «Кутузов» началась 28 июня. В соответствии со своей обычной практикой советское командование выдвинуло вперед разведывательные батальоны, с тем чтобы установить слабые звенья в немецкой системе обороны и внести корректировку по направлениям удара. В дополнение к этим действиям Сталин развязал «рельсовую войну». Тысячи партизан, вооруженных взрывчаткой, подрывали железнодорожные пути, ведущие к выступу и выходящие из него. Совершенные ими более 10 000 тысяч взрывов на железных дорогах расстроили транспортные коммуникации немцев, и, как надеялся Сталин, заперли немецкие армии в выступе и обрекли их на гибель под концентрическими ударами его атакующих войск.

Ранним утром 29 июня 11-я гвардейская армия перешла в атаку в своей полосе наступления. Сосредоточив для удара по пятнадцатикилометровой полосе немецкой обороны почти все имеющиеся у нее танки и артиллерию, наступающие как водопад обрушились на немецкие позиции, опрокинув и уничтожив два пехотных полка и те 40 танков, что защищали этот рубеж обороны. Несмотря на контратаку, которую провела 5-я танковая дивизия, части, которые участвовали в атаке, смогли углубиться почти на 10 км в немецкую оборону, немногим не дойдя до ее второй линии.

Однако на востоке наступление Брянского фронта оказалось гораздо менее успешным. Обороняющиеся части немецкой армии, усиленные противотанковыми подразделениями из резерва корпуса, смогли отбить первый удар 3-й и 63-й армий и уничтожить более половины имевшейся у них бронетехники. Неся тяжелые потери, советская пехота не смогла продвинуться более чем на 3 км в глубину обороны противника. На следующий день командование ввело в бой I гвардейский танковый корпус, но и его тоже остановила вязкая система немецкой обороны, а когда с целью блокировать прорыв сюда прибыли 2-я и 8-я танковые дивизии, движение корпуса было остановлено окончательно.

На второй день наступления 11-я гвардейская армия ввела в бой I и V танковые корпуса и продолжила развивать свой успех. К 1 июля на этот участок фронта прибыли три немецких танковых дивизии (12-я, 18-я и 20-я), которые имели задачу остановить наступление русских. Но в силу того, что продвижение войск на востоке было остановлено, успех наступления на Западном фронте работал против самого себя, поскольку оказались открытыми фланги наступающих. Массированная контратака немецких танков разбила V танковый корпус и грозила отсечь все войска, участвующие в прорыве. Советское командование ответило на это, бросив в возникшую брешь 50-ю армию, но это были не те мобильные силы, которые необходимы для выполнения поставленной задачи. 4-я танковая армия по-прежнему находилась на маршруте следования.