Очаровательная лгунья (СИ) - Бегоулова Татьяна

— Мы не успели её спасти. Она сиганула с обрыва в реку.

— Зачем?!

— Ей выпала «честь» — принести жертву Великой Маохе. А она не справилась. Для жрицы нет большего позора, чем не выполнить волю верховной. Она выбрала смерть.

Через некоторое время повозки длинной вереницей скрылись за особняком. Хорошее настроение сменилось грустью. Столько женщин лишились счастья материнства. Не создали свой семейный очаг, возле которого бы собирались их дети и внуки. И ради чего?

Тут мои грустные размышления прервал Райлин. Обнял со спины, поцеловал в висок:

— О чем грустишь?

— Жрицы Маохи. Мне жалко их.

Вечер испортила ужасная духота. Окна и балконы были распахнуты, но это мало спасало. А отдаленные грозовые раскаты предвещали скорый разгул стихии. Я-то хотела этот вечер провести в башне, показать Райлину чудесных павлинов на дверях, но как представила что, задыхаясь от жары и пыли, придется подниматься по винтовой лестнице, так весь запал тут же прошел. Мой супруг будто и не замечал духоты. И только его расстегнутая рубашка намекала, что он вообще реагирует на изменение погоды. Сам же Райлин, лениво расслабившись в кресле, водил пальцем по моим ступням, которые умостились на его коленях. Я, в кресле напротив, обмахивалась веером и периодически наливала из графина очередной стакан воды.

Царившее между нами молчание совсем не угнетало. Рядом с Райлином иногда и молчание было красноречивее слов. Взгляды, которые он время от времени бросал на меня сквозь ресницы, вызывали странное томление и учащенное сердцебиение. Чтобы скрыть нахлынувшее смущение, спросила первое, что пришло в голову:

— И что теперь? Как мы проведем оставшиеся в нашем распоряжении несколько дней?

Райлин изогнул бровь, его пальцы на мгновение замерли, а потом продолжили выписывать странные узоры на моих ступнях.

— Ты переживаешь, что нам будет скучно здесь? Я пришел к выводу, что непозволительно мало уделял тебе внимания и решил наверстать упущенное. Во-первых, начнем учить язык Княжества. Во-вторых, несколько уроков верховой езды тебе точно не помешают. У тебя есть свои идеи?

— Башня. Я хотела показать тебе павлинов. Хорошо бы, привести башню в нормальный вид, а то там всё напоминает склеп.

— Это твое единственное пожелание? — мурлыкающие интонации Райлина насторожили меня. Он, кажется, сейчас вовсе не Аллиор имеет в виду.

— Нет. Я бы хотела восстановить крепостную стену вокруг особняка и очистить ограду сада от зарослей лианы. Не хочу больше неприятных сюрпризов и непрошенных гостей.

— Всё, что пожелаешь, — ладони Райлина со ступней переместились на лодыжки. Я осторожно попыталась подтянуть ноги к себе, но мне не позволили. От охватившего волнения язык понес околесицу:

— И вообще, как только вернемся в Салоши, хочу попросить Дарейну помочь мне подобрать хорошего дворецкого, со знанием общеимперского. А может и прислугу можно нанять со знанием общеимперского языка? И мама ведь тоже должна выучить язык Княжеств, значит, все-таки придется нанять наставника…

— Непременно…

Практически в одно движение Райлин переместился из своего кресла в то, что занимала я. Оказавшись у него на коленях, поняла, что супруг настроен решительно и вряд ли я смогу убедить его подождать еще немного. Стремительность событий немного пугала и кружила голову. Когда руки супруга нежно, но настойчиво стали освобождать меня от одежды, попыталась достучаться до его разума:

— Райлин, ты слишком торопишься…

— Ошибаешься. Я слишком долго ждал. Давно пора устранить твои сомнения в том, что наш брак самый настоящий. Никакой фикции.

Сладкое томление, охватившее тело, убеждало прекратить споры и с головой окунуться в пьянящий водоворот чувств. Но мой язык, кажется, жил отдельной жизнью и не собирался сдаваться.

— Райлин, это доказывают не так, — я попыталась вернуть на прежнее место сдвинутую бретельку сорочки. Выпутаться из крепких объятий даже не пробовала, все равно не получится.

Продолжая покрывать поцелуями мои шею и плечи, он выдохнул:

— Что еще нужно? Убить дракона, добыть сокровища?

Вздохнула из-за непонятливости Райлина:

— Зачем мне твой дракон? Ты не сказал главного.

Он медленно поднял на меня взгляд. Раздавшийся за спиной раскат грома едва был слышен за нашим громким дыханием. Его ладонь ласково коснулась моей щеки, заставляя жмуриться от пробежавшей по телу дрожи.

— Люблю. Люблю тебя, Ильяна. Помнишь тот вечер на «Оливии», когда ты в странном одеянии цветочной феи призывала русалок? Вот тогда впервые понял, что твои глаза сводят меня с ума.

Он хотел еще что-то сказал, но я не позволила. Обхватив за шею, потянулась к нему, чтобы поцелуем ответить на его признание.

Мысли об обратном пути из Аллиора в Салоши меня пугали. И дело было вовсе не в ледяной воде рек, в которой пришлось бы купаться. Вместе с Райлином я хоть в огонь, хоть в воду. Но обшарпанные постоялые дворы меня повергали в уныние. Но оказалось, что из Аллиора есть и другие дороги, пролегающие среди обжитых людьми мест. Просто добираться по ним придется не три дня, а все десять. Но я согласилась, не раздумывая.

Благодаря урокам верховой езды, теперь я могла самостоятельно держаться в седле. А вот похвастаться успехами в изучении горного языка не могла. И дело было вовсе не в моей лени. Просто едва начав, урок приходилось сворачивать из-за обостренной тяги друг к другу.

Все десять дней пути прошли в радужных мечтах о будущем. И лишь однажды настроение было омрачено. На одном из постоялых дворов мы наткнулись на расклеенные листовки, в которых обещали вознаграждение за поимку Лэйлы арн Донж асн Керн. Значит, этой негодяйке удалось скрыться. И что теперь? Вздрагивать от каждой тени?

Но Райлин смог убедить меня, что Лэйла будет поймана и получит по заслугам.

Я даже не представляла, как сообщу маме о том, что наши планы изменились. Мы остаемся в Княжествах, и ей придется открывать свое ателье здесь, а не в Империи. А еще, я должна как-то подготовить маму к тому, что Райлин мой настоящий супруг, мы любим друг друга, и им придется найти общий язык. Но я не дооценивала проницательность матушки. Едва мы оказались в доме Дарейны в пригороде Салошей, как мама по нашим сияющим взглядам всё поняла сама.

Глава 41

Визит во дворец состоялся гораздо раньше, чем мы все рассчитывали. И этот визит никак не был связан с предстоящими празднествами в честь приближающейся свадьбы наследника. Предчувствие подсказывало мне, что это как-то связано с Лэйлой. И Кэрил подтвердил мои опасения. Оказалось, что и он сам, и лекарь, который лечил Райлина от отравления, уже дали свои показания в этом деле. Хотелось надеяться, что эту мерзавку все-таки поймали.

Столица Княжеств, на мой взгляд, мало чем отличалась от Салошей. Ну может, улицы чуть шире, ближе к центру. Экипажей больше. А так — всё та же провинция. Но дворец всегда остается дворцом. Сравнивать мне все равно было не с чем. Так что я, вцепившись в руку Райлина, шла за ним, сдерживая дыхание.

Тетушка Дарейна настоятельно советовала мне закрыть волосы платком или накидкой. Но я не последовала этому совету. Насколько я знала со слов той же Дарейны, этикетом не предписывалось ношение накидки в присутствии княжеской особы. А прятать волосы я не намерена. Дикость какая-то.

Когда нас пригласили в приемный зал, я еще крепче сжала руку супруга. Райлин успокаивающе улыбнулся, но на этот раз очарование улыбки мне не помогло. Всё, что связано с Лэйлой, вызывает во мне сильнейшее отторжение и неприязнь.

Князь Давиан вид имел внушительный. Он был красив, и у княгини Элэйзы, думается мне, были основания для ревности. Чувственные губы, черные выразительные глаза. Даже возраст и чуть потяжелевшая фигура князя не могли повлиять на его притягательность. Седина лишь слегка коснулась черных кудрей.

Взгляд Давиана, обращенный в нашу сторону был дружелюбным. Искренняя улыбка располагала к приятной беседе. Если бы не два обстоятельства. Во-первых, рядом с князем сидела княгиня Элэйза. И вот уж её выражение лица нельзя было назвать приветливым. В её глазах я прочла досаду. Неужели Дарейна была права? Из-за такой мелочи, как цвет волос? А второе обстоятельство сидело в углу зала под стражей. Лэйла, собственной персоной. Меня передернуло, стоило посмотреть на эту мерзавку. И ведь ни капли раскаяния на лице или страха в глазах. Надменная улыбка и презреннее к происходящему вокруг.