СЕЗОН ТУМАНОВ - Евгений Гуляковский

И вот стыковочные замки с грохотом сомкнулись в девятый раз. Ротанов слышал, как чавкают топливные насосы, подготавливая катер к последнему броску от корабля к спутнику, как поскрипывают шлюзовые сочленения. В космосе все звуки, наложенные на глубокую, звенящую в ушах тишину, отчетливы и громки.

Шаги капитана он услышал задолго до того, как Олег покинул корабль. Он шел медленно, тяжело, и ничего нельзя было понять по звуку его шагов. И когда с чмоканьем сомкнулись створки шлюза, когда заработала автоматика расстыковки, Ротанов впервые за этот день нарушил инструкцию и включил дисплей внутренней связи.

Лицо Олега, слегка искаженное и подсиненное электроникой, выглядело на экране странно спокойным.

— Ну, здравствуй, дружище. Говорят, ты придумал этот карантин, чтобы оттянуть встречу с любимой женой.

Олег усмехнулся одними губами. Сел в кресло, глубоко вздохнул и закрыл глаза, лишь теперь позволяя себе расслабиться и снять с плеч тяжесть похода. Он долго молчал, словно не понимал, как велико нетерпение Ротанова, а когда заговорил, то не повернул головы, будто рассказывал все самому себе, точно все взвешивал еще раз и оценивал теперь глазами друга…

Звезду они увидели, когда «Енисей» (в первом издании «Долгого восхода на Энне» звездолет назывался «Ленинград») вышел из последнего броска. Экспедиция собиралась установить принципиальную возможность прокладки галактических трасс за пределами звездных скоплений.

Галактика распласталась над ними огромной туманной спиралью, пропитанной светом неразличимых с такого расстояния звезд. А внизу, под этим светящимся пятном, простиралась беспредельная черная пропасть пустого пространства. Лишь в приборы можно было различить в ее глубине пятнышки далеких чужих галактик.

И именно здесь, совсем недалеко от «Енисея», сверкал голубой гигант первого класса.

Звезда, которой никак не могло быть в этом районе. Ее место — в звездных скоплениях центра Галактики.

Уже установление самого факта существования такой звезды-скитальца, выпавшей из галактической системы, было крупным научным открытием. И, конечно, они решили ее исследовать.

У звезды оказалась планета, столь же необычная, как и само светило. Орбита звезды проходила перпендикулярно плоскости эклиптики нашей Галактики, и из всего этого следовало, что звездная система пришла к нам из каких-то невообразимо далеких миров.

Олег замолчал, пошевелился в своем кресле и отвернулся. Его взгляд был устремлен куда-то в потолок бронированного отсека. Словно он снова видит там это ослепительное феерическое видение, свою удачу и свою беду…

Чтобы не торопить его, Ротанов чуть потянул на себя рукоятку штурвала. Катер плавно и незаметно пошел вверх, удлиняя траекторию полета, увеличивая время короткого и странного свидания двух людей, побывавших вместе в десятках экспедиций, близко знакомых со школы второй ступени и вот теперь вынужденных разговаривать друг с другом через броневую плиту…

Голос Олега звучал в шлемофоне отчужденно и ненатурально. Казалось, говорил совершенно чужой, незнакомый Ротанову человек.

— Большая часть того, что я тебе сейчас рассказываю, — предупредил Олег, — не будет подтверждена официальным отчетом. У нас не сохранилось почти никаких материалов. Большинство пленок размагничено. Даже судовой журнал…

— Ладно. Продолжай. Ты не Совету докладываешь, мне твои пленки ни к чему. Хотя жаль, конечно…

— Жаль — не то слово! Это надо было видеть! Словами я не передам и десятой доли… Так вот. Когда мы приблизились, показалось, что планета окутана плотным туманом. Но потом мы начали в этом сомневаться. Создавалось впечатление, что у нее вообще не было поверхности.

— Что-нибудь вроде Юпитера? Сжиженный газ?

— Если бы. Планета не отражала света. Ни в какой части спектра. Повторяю, это надо было видеть. Под туманным покровом скрывалась темная бездна. У нас работала съемочная аппаратура, и потом я десятки раз просматривал пленки. Поверхности планеты на них вроде бы не существовало. Луч локатора уходил вниз, как в масло, и не возвращался обратно. Там бесследно исчезал любой свет, любое излучение.

— И ты, конечно, решил садиться…

— Я бы так и сделал, не оставлять же эту черную загадку. Но мне помешали. Ты когда-нибудь видел шаровую молнию?

— Только в лаборатории.

— Ну так представь себе несколько таких светящихся колючих шаров, увеличенных раз в пятьдесят. Шесть таких штуковин вдруг вынырнули из тумана над планетой и пошли нам наперерез по прямой, словно для них не существовало ни законов притяжения, ни законов баллистики. А может быть, они вообще не обладали массой — не знаю. На экране локатора они не появились. Только в оптике были видны их радужные оболочки. Если бы не разность электрических потенциалов на их поверхности, их, очевидно, вообще не было бы видно. Вначале я всерьез их не принял. Они шли в стороне от корабля. Точнее, разошлись кольцом, и в центре оказался наш корабль. Но ничего не случилось, мы прошли сквозь их строй как ни в чем не бывало. Потом они вдруг остановились и повисли у нас на хвосте. Это мне не понравилось, и я начал притормаживать, чтобы сбросить скорость и пропустить их вперед. Тут между ними вспыхнули ленты электрических разрядов. Довольно длинные. Получился как бы круг из огненной сети, и через секунду наша защита вошла в соприкосновение с этой сетью.

— А обойти ты их не мог? Уйти от них пробовал?

— Особой свободы маневра у меня не было. К тому времени «Енисей» подошел слишком близко к планете. Масса ее оказалась неожиданно большой, а тут нас еще зацепила эта сеть и потащила вниз. Тормозные двигатели захлебывались от перегрузок. У меня не хватило мощности, чтобы противостоять одновременно притяжению планеты и давлению сети. Я бросил корабль вперед, на полной мощности оторвался от шаров и по касательной прошел почти над самой поверхностью планеты, рассчитывая, что нас завернет по параболе. Это так и произошло, только разворот оказался круче, чем должен был бы быть при той планетной массе, которую рассчитал мой штурман. Мы обогнули планету и стали от нее удаляться. И тут я снова увидел впереди те шарики… Инструкции по контактам и неопознанным объектам в космосе запрещают решительные действия в таких ситуациях. Но я не люблю, когда меня насильно куда-нибудь тащат.

— Ты всегда был большим знатоком и поклонником инструкций. Скажи честно, Олег, ты по ним стрелял?

— Только один раз. Да и то скорее не по ним, а по своему собственном катеру. Вот как это было… Корабль снова начал терять скорость в их энергетическом поле. Переборки стонали от перегрузок. Скорость медленно падала. На носовом экране то и дело мелькали ветвистые сполохи разрядов. По сторонам, чуть приотстав, висели шесть голубоватых шаров, светящихся мертвенным электрическим светом.

… Казалось, невидимая энергетическая сеть под напором «Енисея» слегка прогнулась, но уже становилось ясно — поединок мощностей складывался не в пользу корабля.

— Что будем делать? — спросил штурман.

— Ничего не будем делать. Это не мишени. Неизвестно, что они собой представляют.

— Это могут быть механизмы, животные или еще что-нибудь…

— Ну, насчет животных мы сейчас проверим, зададим им небольшую задачку…

Олег повернул несколько тумблеров на пульте, резко толкнул рычаг старта. Автоматический разведчик оторвался от корабля и, обогнув его, по крутой дуге быстро стал уходить в свободный космос. Было видно, как ровный строй шаров дрогнул и заколебался.

Казалось, несколько секунд их одолевали сомнения, потом два шара, оторвавшись от общей группы, бросились в погоню. Олег немедленно сбросил мощность двигателей наполовину и выпустил второго разведчика в противоположную сторону.

Видимо, решив, что жертва слабеет, еще один шар оторвался от общей группы и бросился за автоматическим катером.

Позволив им отойти достаточно далеко, Олег выпустил третий и последний катер вперед далеко по курсу. Как только он уперся в энергетическую преграду и стал терять скорость перед самым носом корабля, Олег выстрелил по нему из противометеоритной пушки…

— Будь уверен, я не поскупился. Заряд был дан на полную мощность. Я боялся, что расплавится обшивка, так перед нами полыхнуло. Потом по кораблю ударила взрывная волка, но и шарам тоже досталось. Их разметало в разные стороны, и тогда я рванул вперед на форсаже всех генераторов. Энергетическую сеть взрыв полностью уничтожил. Перед нами был свободный космос.

— Это ты здорово придумал с катером… А знаешь, в этой ситуации они вели себя скорее как животные. Если бы у тебя оказался разумный противник, он не стал бы распылять силы из-за таких ничтожных целей, как разведочные катера.