Полузвери - Ксения Анатольевна Татьмянина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Южное солнце… лежи как лежишь.
Нольд нехотя оторвался, переместился поперек и голову уложил мне на живот, ухом ниже пупка. Закрыл глаза. Что он там надеялся услышать, кроме голодного бурчания? Я засмеялась.
— Ева, дай сосредоточиться.
А чему еще пыталась учить Хельга Один юного Нольда? Парализующий и усыпляющий узелки — усвоенные уроки, но могло быть и схожее «чутье жизни» с давлеющими ладонями. Только старуха древняя и опытная, к тому же — наследница Пра-Матери… Он резко открыл глаза. Ослепленный и счастливый, уставился куда-то в пустоту, на самом деле весь обернувшись в свое восприятие — Нольд взъерошился мокрыми волосами и заулыбался:
— Кажется, есть… по нутру как перышком провели.
— У нас будет девочка.
— Почему так уверена?
Я только улыбнулась. Помнила сон — и он не обманет, тот беззубый кутенок именно девочка!
* * *
Нольд порывался уехать с рассветом, забрать машину, забрать все-таки вещи из квартиры, пока возможно. Валери явно не подозревала его самого в том, что он из тех, кто секте палки в колеса ставит, но вполне могла горячо интересоваться деталями жизни вне Инквиза, и устроить разведку по-тихому. Ничего не исключалось, в салон же подбросила маячок. Но Нольда не отпустила я — он мне был нужен на более долгое время. И слишком нравилось нежиться в чистой постели на нормальной кровати вместе с ним — не доступная прежде роскошь.
В шесть просигналило сообщение и Нольд, проверив, встал и оделся в сырое.
— Я только в студию.
Через пять минут вернулся с платьем из костюмерной. Для него там ничего не нашлось, сам не переоделся. Или размером, или стилем не подошло, а я занырнула в пеструю тунику с орнаментами из рун.
— Поднимемся к принцу, на завтрак зовет, если встали.
Фортен у себя застрял в самом дальнем от входа углу, у барной стойки и уже курил. Запах табака смешивался с запахом свежезаваренного кофе, и некромант остался только для приветствия, собираясь тут же уйти. Мне аппетит не портить.
— Лишнее, Фортен. Подойди, и сам поймешь, что не мутит.
Он с большим сомнением сделал шаг, другой. Шевельнул точеными ноздрями и удивился.
— Что за аномалия, обаяшка?
Перенял же от Вилли обращение.
— Я беременна. И никакой сородич возможным скрещиванием уже не грозит на ближайшие месяцы. Можно нормально общаться.
Фортен выдохнул дым, тут же вытащил табачную палочку из сигаретницы и посмотрел на Нольда с неподдельным уважением — удалось же кому-то пошатнуть проклятие некроманток! Так сразу, и так кардинально!
— Даже не думай предложить.
Нольд без злобы, но с настоящим предупреждением в голосе ответил на что-то, что я не сразу уловила. И секунды спустя поняла — второй раз Фортен посмотрела на Нольда иначе, оценивающе и с долей любования. Не мне объяснять — почему! Полузверь с голым торсом, это спаянная вместе красота человеческого тела и животной, едва уловимой пластики.
— А был бы шедевр… не напугал, все равно предложу, но позже, когда подберу такой вариант, что отказаться не сможешь. Без багажа сюда приехали?
— Так вышло.
— Ева уже дриада, а тебе, увы, ничем помочь не могу. Ни в один городской костюмов из моих или Вилли не влезешь.
— Ценю заботу. Оставляю тебе Еву, сам вернусь, как только смогу. И спасибо, Фортен. Не сочти за пафос, для меня на самом деле честь свести с тобой знакомство и заслужить такое участие.
Нольд пожал некроманту руку, выпил свою чашку кофе, не притронувшись к еде, и быстро поцеловал меня.
* * *
Разглядывать Фортена близко — одно удовольствие. Зеленоглазый «князь степей» сел напротив и протянул:
— Невероятно… у некромантки родится ребенок. Надеюсь, ты первая революционерка среди сородичей, дальше будут другие, и наше солнце смерти не зайдет никогда.
— А у меня сногсшибательные новости о Спасительнице и о том, что сам Великий Морс здесь.
— Нольд уже рассказал, мы вчера обо всем поговорили. И я выторговал себе обещание лично увидеться с Парисом и Златой. — Он улыбнулся. — шучу, не выторговал. Попросил. И знаешь еще что?
— Что?
— Сейчас.
Фортен принес мне красивый портретный снимок:
— Это Ивар, снимал весной. Приглядись. Вчера Нольд все высмотрел и сказал, что, если накинуть тридцать лет, он будет вылитым Парисом. Брата приняли за него из-за невероятного сходства, и потому, что секта уверена — Морс не стареет.
— И правда.
Я подключила воображение, изменив Ивару стрижку, добавив морщин и резкости. Только по чертам — как близнец, но выражение глаз абсолютно другое.
— Как все же непривычно знать, кто ты, и не чувствовать тошноты. Приятная гармония.
— Это взаимно, Фортен.
— У меня есть немного свободного времени, и образ для тебя. Согласна побыть объектом искусства?
— Голой?
Зеленые глаза опального принца загорелись азартом, и он с усмешкой ответил вопросом на вопрос:
— С чего ты решила, что все мои работы отличаются обнажением натуры? Я ищу характерную черту, и не моя вина, что Вильям таков. Художник создает портрет, Ева. Если согласишься, я покажу тебе твой.
— Согласна!
— Завтракай. Корми себя и свое крохотное творение. Буду ждать в студии.
* * *
Нольд вернулся не скоро и клокотал внутренней яростью. Она не вытопилась из него даже за время дороги сюда:
— Лёна мне про мать рассказала. Думал, нельзя было ненавидеть сильнее, но получается. Еще неизвестно, что она с этим Кармином сделала. Я уже отправил Яну просьбу — вычислить судьбу мальчишки, если возможно. Одевайся и поехали к нему, поговорим о делах, может, он уже успел и откопать что-то. — Нольд глухо рыкнул. — Боюсь только, что южанин был нелегал, а без фамилии еще труднее… Не пугайся, если Ян обниматься полезет. Он не утерпит, и несдержанность — на него не похоже. Просто ты не знала того Яна, каким он был до личной истории с его женщиной.
— Когда он дознатель, то вообще, как незнакомец. Ладно, учту. — И пошутила: — А в любви признаваться будет?
— Будет. Крепись.
Нольд раздобыл целый фургончик с надписью «возим-довозим», и припарковал его за три проезда до жилья Фортена, у стекольной мастерской. Местная машина, целый автопарк таких развозил по частным магазинчикам пригорода овощи и зелень из столичных
