Дикая (СИ) - Шёпот Светлана

Глядя на радостное лицо бывшей жены, Брох время от времени качал головой. Он перестал понимать эту женщину. Ему казалось, что раньше она была гораздо разумней. Что с ней стало? Почему она вдруг сделалась такой безумной?

Елена Николаевна с Медведем еще не знали, что вскоре им предстоит стать свидетелями необычайной наглости.

Они проснулись утром, спокойно позавтракали, распределили дела и занялись работой.

Войс умчался к волчице в лес. Она подбиралась уже довольно близко, и теперь люди часто видели мелькающий среди кустов пушистый серый хвост, за которым обычно волочился Войс.

Елена Николаевна занялась копчением, а Медведь уделил внимание холодильникам.

Их не только нужно было заморозить, но еще и достроить, ведь мяса было много, а места под него мало.

После нескольких экспериментов по замораживанию Медведь пришел к выводу, что лучше добавить внутрь холодильника немного льда, чтобы удерживать холод.

Построить сами короба было очень просто. Теперь одна из стен в пещере была занята морозильными камерами. Когда они были готовы, Медведь загрузил их всем имевшимся мясом.

– Готово, – объявил он, выбираясь из пещеры.

Елена Николаевна немедленно поднялась и пошла внутрь, посмотреть, как Медведь там все устроил. В принципе, они заранее все обговорили, она даже несколько раз ходила проверить, как продвигаются дела, но все равно хотелось оценить окончательный результат.

Раньше у нее было всего две холодильные коробки, сейчас их стало гораздо больше. Те, что построил Медведь, оказались сделаны гораздо аккуратнее, чем первые, но она не расстраивалась, понимая, что строительство совсем не ее стихия.

– Прекрасно, – похвалила она соседа, рассматривая покрытую морозным узором кладку.

Повернувшись к нему, Елена лучезарно улыбнулась.

Медведь замер, завороженно глядя на эту улыбку. В его голове в этот момент было пусто. Он вдруг подумал, что готов выстроить толстую стену вокруг всего мира только ради того, чтобы видеть подобное каждый день.

– Это, – он на мгновение отвел взгляд, но почти сразу вернул его, правда, Лена к тому моменту уже отвернулась, отчего Медведь ощутил сожаление. – Ничего, – тихо закончил он и вздохнул.

Неудивительно, что все мужчины так сильно хотели найти жену.

– Не скромничай, – Елена Николаевна похлопала Медведя по плечу, отчего тот заволновался еще сильнее. Хотелось обнять жену и поцеловать, но он чувствовал, что еще рано. Нужно быть осторожнее, иначе она испугается и сбежит.

Нет, он знал, что мужчины этого мира после заключения союза сразу делили ложе со своими женами, но осознавал, что Лена другая. С ней вряд ли сработают обычные правила, поэтому не торопился.

Снаружи послышался шум. Медведь с Еленой настороженно переглянулись, а потом медленно направились на выход.

Это оказались люди из соседней пещеры.

Елена Николаевна, заметив Бубу, поморщилась. Что этой особе снова здесь нужно? Не слишком ли часто дорогие соседи появляются около ее дома?

Увидев Медведя, Буба на миг замерла, а потом смутилась. Опустив взгляд, она вздохнула и украдкой посмотрела на мужчину перед собой.

Елена нахмурилась. Эти взгляды сложно было не понять. Что задумала эта женщина?!

– Пришла, – пролепетала Буба, а потом направилась прямо к входу в пещеру.

Елена Николаевна была так удивлена, что не успела ее остановить.

Брох стоял неподалеку и смотрел в сторону. Казалось, ему стыдно что-либо говорить.

Когда Буба скрылась в темном проходе, Елена Николаевна переглянулась с Медведем. Оба не понимали, что происходит. Они поспешили за вошедшей в жилище женщиной.

Буба была так взволнована новой встречей с мужем, что совсем не обратила внимания на обстановку. Заметив шкуру, лежащую у стены, она верно подумала, что это место для сна. Правда, шкур было две. Справедливо рассудив, что Медведь очень большой мужчина, она выбрала большую лежанку, положила на нее свои вещи и села.

Нервничая, Буба поправила на коленях шкуру и постаралась успокоить бешено колотящееся сердце.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Что ты делаешь? – спросила вошедшая в пещеру Елена Николаевна.

Вскинув голову, Буба впилась взглядом в лицо ненавистной соперницы, о которой совсем забыла, сосредоточившись на своем мужчине.

Хмыкнув, Буба поднялась. Отлично! Наконец-то она может преподать урок этой страшиле. Даха явно тут лишняя. Буба собиралась позаботиться, чтобы им с мужем отныне никто не мешал!

Заметив приближение Бубы, Елена Николаевна сразу поняла ее намерения – слишком воинственным был ее вид.

И в ней поднялась такая ярость, такая злость, что любой страх, который еще мог оставаться в сердце Елены по отношению к этим более сильным людям, испарился, как капля воды на раскаленном куске металла в жаркий полдень.

Сжав зубы, она слегка опустила голову, устремив на приближающуюся женщину внимательный и тяжелый взгляд исподлобья.

Ей надоело.

Ей это так сильно надоело, что она готова была сказать об этом самым доходчивым способом, какой только существовал в эту эпоху.

– Уходи! – закричала Буба и кинулась вперед.

Ее скрюченные грязные пальцы были согнуты, словно когти хищной птицы. Было понятно, что именно хочет сделать Буба. «Слабый пол» даже в этом мире очень любил царапаться.

Прежде чем Медведь успел встать между женщинами, Елена Николаевна сорвалась вперед.

Буба опешила. Она не ожидала, что жертва, которая сейчас обязана была убегать и молить о пощаде, наоборот, приблизится к ней, да еще и так быстро.

Она отшатнулась, вмиг растеряв всю свою воинственность.

Елена Николаевна воспользовалась растерянностью противницы и схватила Бубу за волосы. Да так крепко, что не было никакой возможности вырваться, не оставив в ее руке внушительный клок.

Дернув как можно сильнее, Елена заставила закричавшую женщину согнуться.

– Надоела, – прошипела Елена Николаевна не хуже потревоженной ядовитой змеи. – Убью, – пригрозила она и потянула Бубу на выход.

Та не могла сопротивляться. Согнутая пополам, она только и способна была идти туда, куда ее ведут. Безмолвной Буба в этот момент не оставалась. Она выкрикивала угрозы, в которых часто всплывал Брох. По крайней мере, все думали, что она говорила о Брохе, но, как оказалось, они ошибались.

Вытащив кричащую Бубу на улицу, Елена Николаевна оттащила ее к тропинке, прямо к Броху, который смотрел на развернувшуюся перед ним сцену круглыми, как у совы, глазами. Он явно не ожидал чего-то подобного.

– Еще. Раз. Придешь. Я. Тебя. Убью, – четко, по словам, произнесла Елена Николаевна, при каждом слове дергая женщину за волосы.

Держать эту грязную паклю в руках было очень неприятно. Волосы были очень сальными. От Бубы несло так, что хотелось немедленно зажать нос. Даже от Медведя, который мужчина и тоже давно не мылся (к слову, надо в самое ближайшее время это исправить), так не воняло.

Магия внутри клокотала, готовая броситься на обидчика и сжечь до состояния головешки, но Елена Николаевна сдерживала ее. Нечего посторонним знать слишком много!

Отпустив волосы, она толкнула Бубу, отчего та упала.

Такой трепки ей явно оказалось мало. Она немедленно вскочила и, ругаясь, кинулась вперед. Елена Николаевна сжала зубы и схватила торчащий из земли кол – он был частью забора.

Буба никак не отреагировала, пребывая в ярости из-за недавнего унижения. Ее скрюченные пальцы снова тянулись к Елене Николаевне, но не дотянулись.

Медведь спокойно наблюдал со стороны, как его жена размахнулась палкой и нанесла точный удар по плечу сумасшедшей женщины. Та явно не ожидала подобного.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Схватившись за плечо, Буба закричала, но ярость все еще властвовала над ней. Новый удар по руке заставил ее отступить.

Никогда прежде Буба не была столь жестоко избита. Ее гордость была уязвлена. Не удержавшись, Буба заплакала. Отыскав глазами стоящего в стороне Медведя, она кинулась к нему.