Прекрасная посланница - Нина Соротокина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В ту злополучную поездку покойный Сюрвиль взял его только в качестве попутчика. На него была возложена скромная роль охранника. Довезем груз до Варшавы, а дальше скачи в Россию по своим дипломатическим, шпионским делам. О том, что они везут, он узнал только в дороге. И тут случай! Нападение, все перебиты. О том, что сам палил и по своим, и по чужим, Шамбер уже забыл. Главное, он наконец обрел богатство!
Теперь надо было посвятить в тонкости этого события Николь. Шамбер врал всегда вдохновенно, и что поистине достойно восхищения, сам в это вранье тут же и верил. Ей все было изложено следующим образом. Он, Огюст Шамбер, вместе с Виктором Сюрвилем и мерзавцем Козловским везли деньги на подкуп русского двора. На них напали разбойники. Все погибли, тогда он был уверен, что и князь Козловский мертв. Шамбер спрятал деньги в могиле Виктора (да, да, моя дорогая, не надо больших глаз – что мне было делать?) и поскакал в Петербург в надежде, что со временем вернется за этими деньгами и отдаст их по назначению. В Петербурге он выяснил, что Россия не достойна доверия Франции, она повела себя как враг Лещинского. Вы понимаете, некому было давать взятки. Стало быть, деньги были уже никому не нужны.
– Но они были нужны вам, да, Огюст? – спросила умненькая Николь, в ее вопросе не было даже намека на насмешку.
– Не перебивайте меня! Эти деньги похитил Матвей Козловский. Надеюсь, вы уже поняли, что это за человек. Он негодяй и вор! Одно только прозвание – князь! Он сидел в тюрьме на цепи. Я это точно говорю. Из тюрьмы ему удалось бежать, и он украл наши деньги.
Николь не понравился этот разговор. Конечно, неприятно, что с могилой Виктора обошлись как с торговой лавкой, но в жизни все бывает. Шамбер кричит, что князь Матвей вор, но сам-то он кто в таком случае? Но надо смот реть на вещи трезво, реквизированные у врага деньги по законам войны тебе и принадлежат. Но был еще какой-то неприятный душок в рассказе Огюста, у Николь просто пока не было сил и охоты разбираться во всех этих тонкос тях.
– Где доказательства, что деньги взял князь Матвей?
– Есть масса доказательств. Например, я знаю, что он расплачивался за похороны Виктора золотыми из тех, что мы везли. По возвращении в Петербург он продал алмаз на сорок каратов.
– А если это наследство покойной маменьки?
– Да нет у него никакого наследства. В Париже он клянчил у Виктора деньги. Сюрвиль был ему должен, – Шамбер замялся, – долг чести.
– И Виктор ему не заплатил?!
– А откуда у Сюрвиля деньги. Он был мот. Он этого Козловского в карету взял в счет долга – довезти до Варшавы. И уж князь сорвал куш! А теперь он присматривает в Петербурге усадьбу!
В комнате было темно. Шамбер запалил свечи. Руки у него дрожали.
– И что вы хотите от меня? – бесцветным голосом спросила Николь.
– Только вы можете заставить его вернуть деньги. Не все. По правилам игры он имеет право на свою долю… Деньги поделим на три части.
– Кто третий?
– Вы, разумеется. Козловский купит себе усадьбу в Петербурге, а вы сможете без нужды прожить до старости.
– Только в том случае, если старость наступит через пять лет, – рассмеялась Николь. – А если он не отдаст?
– Тогда мы ему пригрозим, что знаем его тайну. И сообщим об этом Бирону.
– Бирону? – удивилась она. – Но, насколько мне известно, Арчелли должен был шантажировать фаворита именно этой суммой. В Париже уверены, что фаворит эти деньги получил.
Шамбер смутился на миг, но тут же овладел собой.
– Этого я не знаю. Это мне не интересно. Наш король Людовик богат. Он сорит деньгами направо и налево. У него своя игра, у нас – своя. Я понимаю, вы скажите, что у вас сложная ситуация, что после ареста Арчелли вы должны жить скрытно.
– Вот именно.
– И живите. Но одно другому не помеха. Вы не можете появляться при дворе, но кто вам запретит видеться с князем Козловским? Кстати, он светский человек и будет сообщать вам последние сплетни.
Шандал был красивый, с костяной ручкой и украшенным эмалью блюдцем-поддоном. Николь отколупывала стеариновые подтеки на свече, разминала их пальцами и молчала, а Шамбер продолжал ее уговаривать, находя все новые аргументы. Сквозняки вихрились и подвывали в каминной трубе, тени домовых, сбежавших с галер и парусников, корчили в темном углу страшные рожи.
– Ладно, я согласна.
В полном молчании и, можно сказать, в полной темноте, на луну в эту ночь была плохая надежда, Шамбер повез Николь на Адмиралтейскую сторону. На этот раз он отважился переплыть через Большую Неву. Они причалили у почтового двора. На прощанье Шамбер напомнил:
– Связь держим через Карлоса. Лучше все передавать ему на словах. Он не любит чужие письма. И первое, что мне нужно узнать, – местоположение усадьбы, которую продает Козловский.
22
Он изложил Николь только первую и второстепенную часть своего плана. Для него самого она отнюдь не была второстепенной, но в Париже о ней и не подозревали. Шамбера послали в Петербург совсем с другим заданием.
Тайный приказ из Парижа в Данциг привезли морем. В письме говорилось, что как только здоровье Шамбера войдет в норму, он должен будет тайно направиться в Россию. Здесь же были оговорены очень выгодные для Шамбера условия, да и деньги на экспедицию были отпущены щедрые.
Шамберу рекомендовалось для поддержания законного короля, то есть для снятия осады с Данцига, не больше и не меньше, как ввязать Россию в новую войну: можно со Швецией, лучше с Турцией. В шифрованной депеше давались кой-какие рекомендации, но, в общем-то, право выбора действия предоставлялось самому Шамберу.
В Петербурге наш вездесущий герой осмотрелся и выбрал Швецию. Он знал про дружбу Николь со шведским посланником и надеялся использовать ее в своих целях.
Лучший способ заставить воевать – обидное, оскорбительное для государства убийство. По логике вещей хорошо бы убить русского посланника в Швеции Михайлу Бестужева, но в этом смысле русские ненадежны. Они жизнью подданных не дорожат. Бучу, конечно, поднимут страшную, будут строчить дипломатические протесты, ноты слать, бить себя в грудь, бряцать оружием, а потом и утихнут. Русские воюют только тогда, когда им выгодно. Другое дело шведы. После Северной войны и Ништатского мира они почитают себя самой обиженной нацией в мире, им унижение спокойно спать не дает.
Отношения у России и Швеции действительно были сложными. Многих подробностей Шамбер просто не знал, но он их интуитивно чувствовал, однако я не могу рассчитывать на интуицию читателя и должна посвятить его в некоторые тонкости этого дела.
Союзный договор, заключенный между Петром I и Швецией, подходил к концу, и далее, для спокойных отношений двух государств, его надо было возобновлять. Но были в Стокгольме силы, которые не желали возобновления этого договора. Вот экстракт из отчета секретной шведской комиссии своему королю: «Россия похитила у нас все наши крепости и защиты, привела нас в нестерпимую зависимость от себя и в такое опасное положение, что и сама столица подвержена ее нападению и угрозам, поэтому справедливо принимать против нее всякие меры, ибо в ней мы имеем сильного и насилующего соседа…» Швеция боялась, что Россия может поступить с ней так же, как с Польшей.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});