Декан Слизерина - Severatrix

Профессор тихо ругнулся. Боже правый, как все банально! Джинни Уизли начала вести дневник еще летом, и писала в нем как минимум две недели – что же, Том Риддл не сумел завладеть ее сознанием? Еще как успел. Почти наверняка Тайная Комната была впервые открыта Джинни первого сентября – это было бы символично, а Волдеморт символичность всегда любил. Девочка могла уйти с ужина пораньше, сославшись на то, что хочет в туалет – двадцать минут и василиск выпущен. И Гарри бы уже тогда услышал странный голос из стены... А дальше бы события развивались быстрее, Джинни не оказалась бы пленницей Риддла, и, возможно, директор бы сумел заполучить проклятый дневник целым и невредимым. В том, что книжка была превращена в темный артефакт, декан был абсолютно уверен. А уничтожив его... Гарри попал под всплеск темнейшей энергии и прошел «крещение Тьмой».

«У меня есть причины не желать становления Гарри как темного мага»

Вуаля.

Ларчик просто открывался... А потом у Гарри вдруг прорезались способности к ЗОТС и ЗОТИ*. Причем, - декан вдруг отчетливо это понял, - не столько к Защите, сколько к самим Темным Искусствам, ведь в данной области магии «клин клином вышибают». Авада Кедавра и Экспекто Патронум одного поля ягоды.

Ха, и после этого он еще удивляется, чего это его покровительницей стал не какой-нибудь второстортный демон, а сама Лилит! Он же был темным магом априори со второго курса, лакомый кусочек для любого ценителя.

А будь Гарри Поттером по крови, этого бы не произошло – Поттеры имели стабильный «светлый» окрас магического поля, и Финеас был редчайшим исключением, повториться которое могло лишь лет через пятьсот как минимум. Еще один паззл в общую картину: предполагаемый отец темный маг. Наследственный, причем. Минус половина магических фамилий. Даже нет, больше! Темных родов раз, два – и обчелся. Малфои, Блэки, Принцы, Лестрейнджи, Розье, Гринграссы, Снейпы, МакКинноны – вот и все представители наследных темных магов в Британии. Малфоев и Снейпов в расчет можно не брать. Ура.

Сев усмехнулся: до чего все-таки можно додуматься, начав рассуждать о совершенно постороннем! А ведь всего-то сработал ассоциативный ряд и гриффиндорская привычка думать обо всем сразу. И вот, пожалуйста, новые выводы, благодаря которым общая картина происходящего стала цельнее и ярче...

Только бы дети живы остались!

- !!!

Сев вздрогнул и обернулся на хруст и приглушенное ругательство.

- Под ноги нужно смотреть, мистер Фоссет! – попенял студенту профессор, помогая подняться.

- Спасибо, сэр.

- Смотрите! – Джо резко остановился, указывая влево. Приглядевшись, декан изумленно приподнял брови: между корней деревьев отчетливо виднелась каменная кладка.

- Это дорога! Раньше в Хогвартс вела дорога через Запретный Лес?

О’Леннайн и Фоссет выжидательно уставились на Сева. Тот только покачал головой, выказывая свое незнание сего факта. Джо разочарованно нахмурился, а студент с недоверием взглянул на своего преподавателя: было страным понять, что профессор Снейп чего-то не знает.

- Проверим? Дети могли заинтересоваться дорогой, - предложил викинг.

А что еще оставалось делать?

Маги осторожно ступили на камни, опасаясь старых ловушек. Но серые замшелые камни так и остались камнями, никакая тварь не выскочила из них как чертик из коробочки. Внимательно осмотревшись, троица двинулась по заброшенному пути.

Дорога, петляя, уводила куда-то на север. Видимо, раньше ей часто пользовались, потому, что кое-где камни были стерты, а вдоль кладки попадались небольшие каменные стеллы, высеченные в форме прямоугольных башенок со сквозными квадратными отверстиями, внутри которых когда-то плясало магическое пламя, освещавшее дорогу в темное время суток. Высотой фонари были около полутора метров. Неизвестные мастера украсили их уже знакомой Севу кельтской вязью и солярными символами. Были и охранные руны, делающие стеллы эдакими маячками, излучающими слабенькие защитные чары. Несмотря на явную древность фонарей, чары все еще действовали: руны начинали светиться слабым голубоватым светом, стоило только приблизиться к «башенкам».

Это несколько обнадеживало, тем более что чем дальше шел поисковый отряд, тем больше мертвых деревьев попадалось на пути. Исчезал и тонкий снежный покров; а через некоторое время маги оказались в настоящем мертвом лесу, с полным отсутствием трав, какой-либо живности, потрескавшейся пепельно-серой землей и светло-серыми высохшими исполинами. Даже воздух стал неестественно сухим для леса, наполненным неприятным сладковатым запахом гнили. Могильный холодок неприятно пробегал по телу, а невесть откуда взявшаяся дымка, казалось, отсвечивала голубым.

Маги невольно вздрогнули, когда над головами с громким хлопаньем пронеслась огромная летучая мышь. Покружив между деревьев, она примостилась вниз головой на одной из веток и вперилась в незнакомцев изучающим взглядом. Увиденное ей явно не понравилось, потому что в следующий миг ночная охотница сорвалась с ветки, и, пронзительно крича, бросилась на магов. Преподаватели не успели среагировать, а мышь уже была отброшена защитными чарами фонарей. Недоуменно покружив над потенциальной добычей, она снова спикировала – и снова отлетела назад, чувствительно обжегшись о магичекий полог. Видимо, мышь поняла, что пока люди стоят на дороге, ей до них не добраться, но улетать не стала, выжидая удобный для нападения момент.

- Проклятье! – выругался викинг. – Вот только лемура на хвосте нам не хватало!

- Летучая мышь-вампир?! Мерлин... – ахнул когтевранец. – Может, подпалить ее Инсендио?

- Здесь все сухое, как бумага: полыхнет так, что никакое Акваменти не поможет, - возразил Сев.

- А если... хм... Простите, сэр. А если Авада Кедавра? – смущенно спросил юноша. Одно дело – просто знать, что декан Слизерина темный маг, другое – напрямую обсуждать с ним возможность применения Темного заклинания.

- Это нежить, - ответил за Сева Джо. – На нее Авада не действует.

Маги переглянулись: еще одного противника на хвосте, как выразился викинг, им совершенно не нужно. Надо избавляться от лемура, но как? Обычно нежить испепеляли, но в высохшем лесу это было крайне опасно. Заклинания для развоплощения магически поднятых умерших – инфери, зомби и духов – не действовали на настоящую нежить, ту, которая выходила из мира мертвых благодаря природной темной магии. В местах с различными аномалиями появлялись не только темные существа: сами собой откуда-то материлизовывались полтергейсты, из своих гробов поднимались трупы и даже баньши... Объяснить этот феномен не могли, поэтому и средств защиты от такой нежити было крайне мало.