Похороненный дневник - Д. М. Пулли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Оставив клинику позади, двое ребят забрались еще выше по склону, следуя все той же проселочной дорогой. По пути они миновали площадку с трейлерами, где группками сидели взрослые, наслаждаясь солнечным теплом. Тлело несколько костров, и в воздухе висел дымок от горелой листвы. Один мужчина, жаривший на вертеле здоровую рыбину, помахал Пати рукой и сказал что-то непонятное. Пати ответил ему на том же языке, показав на Джаспера. Мужчина рассмеялся и жестом отправил их дальше.
— Что он говорил? — поинтересовался Джаспер сразу, как они вышли за пределы слышимости.
— Спрашивал, что ты здесь делаешь. Я сказал ему, что ты ищешь пьяного отца.
Джаспер даже запнулся, услыхав такое.
— Не бойся. Большинство бледнолицых приезжают сюда напиваться. Так он тебя даже не запомнит.
Джаспер хотел было возмутиться, но Пати уже повернулся к нему спиной; оставалось только следовать за ним, проглотив оскорбление. Если он не хотел потерять крошечный шанс отыскать маму, выбора не было.
Джаспер одолел больше мили на своих изувеченных ногах, когда из-за деревьев навстречу ему вдруг выплыло большое, похожее на склад здание. В просветах между соснами стояло несколько грузовиков-пикапов.
— Игорный дом, — пояснил Пати, указывая на здание. — Бледнолицые приезжают сюда играть, вопреки запрету.
Джасперу сразу вспомнились слова доктора Уайтберда.
— На деньги?
— Да. — Пати провел Джаспера под деревьями к боковой стене здания. — Внутрь нам не зайти, но отсюда все видно. — Он указал на щель между досками.
Джаспер приник к ней лицом и, зажмурив один глаз, оглядел зал за стеной. Там было темно и сильно накурено. Глухое бормотание голосов и звон стаканов тонули в шипящей и щелкающей музыке проигрывателя. Прямо напротив щели за столом сидели четверо мужчин с картами в руках. Рядом с каждым — стопки красных и синих жетонов. У стола по соседству стояла женщина, которая сдавала карты другим игрокам. Когда Джаспер увидел длинные темные волосы, у него екнуло сердце, но уже через миг он понял, что женщина не была его мамой.
По залу за стеной были расставлены и другие игорные столы, наполовину заполненные людьми. В дальнем углу за пустым столом примостился одинокий мужчина с низко опущенной головой. По залу ходили еще две женщины: одна обносила столы сигаретами, вторая — напитками. Обе не были той, кого искал Джаспер. За накрытым столом в дальнем углу сидел старик, который шептал что-то на ухо девушке, устроившейся у него на коленях. Та смеялась. Обвислое, бледное лицо Артура Хойта не перепутаешь; ухмыляясь, он водил губами по шее девушки. Увидев это, Джаспер инстинктивно отшатнулся от стены.
Где-то наверху, на втором уровне зала, громко хлопнула дверь. Джаспер не мог разглядеть в темноте, что там такое, но сеновалом здесь и не пахло. Только дымом и потом.
— А зачем… ну, почему они приходят сюда играть? — прошептал Джаспер, не сводя взгляда с Хойта и девушки. Дядя Лео и тетя Вельма время от времени собирались перекинуться в карты с соседями, не устраивая по этому поводу большой переполох.
— Законы бледнолицых запрещают им это, — шепнул в ответ Пати. — Но сюда полиция не приезжает.
— Но почему?
В дальнем конце зала что-то разбилось с оглушительным треском. Один из игроков швырнул свой стакан об пол и вскочил с места, что-то крича оставшемуся сидеть мужчине с картами в руках. Джаспер вздрогнул от неожиданности: это кричал Большой Билл.
— Проклятье! Ты блефовал! Грязное краснокожее отродье! Ты меня обжулил! — взревел исполин и бросил свои карты в лицо сидящему противнику. — Да тут полно шулеров! Вы, мерзавцы, все время обменивались тайными знаками. Вся лавочка — одно надувательство!
С растущей тревогой Джаспер смотрел, как двое крепких мужчин манитонааха схватили Большого Билла под руки и потащили к выходу в торце строения, за углом от места, где присели на корточки мальчики. Джаспер отвернулся от стены, оглядывая кусты в поисках убежища.
— Ты с ним знаком, — уверенно сказал Пати.
— Он не должен видеть меня здесь, — прошипел Джаспер.
Вместо ответа Пати схватил Джаспера за воротник рубашки и толкнул за высокую поленницу нарубленных дров, отделявшую мусорные баки от парковочной площадки. За углом здания с треском распахнулась дверь.
— Безмозглые дикари. Вам что, невдомек, кто я такой? Уберите руки!
Ответ, произнесенный куда тише, Джаспер различить не смог.
— Да плевать я хотел на здешние правила. Тот болван с перьями вместо мозгов — шулер! Верните мне мои денежки, да добавьте сверху, а не то все тут попадут под арест! Азартные игры, проституция, полный набор? Вот будет раздолье старине Дункану! Всем вам хвосты подпалит…
Голоса зазвучали громче. Джаспер и Пати вжались в стену за поленницей. По другую сторону стояли в ряд два пикапа и легковой автомобиль. Джаспер затаил дыхание, сообразив, что именно туда и направляются спорщики.
— Побереги спички. Я поговорю с Сакимой, — ответил знакомый голос. Сквозь просветы между сложенными в поленницу дровами Джаспер различил два мужских затылка.
— Иди ты к черту, Мотега, — заплетающимся языком выругался Большой Билл. Он был пьян, но не настолько, чтобы толкнуть в грудь мужчину выше себя самого. — Тащи сюда мои деньги.
— Свои деньги ты получишь потом, — едва сдерживаясь, процедил Мотега. — Если прекратить игру сейчас, начнется хаос.
— Вот тебе хаос, — Билл сплюнул и вытащил револьвер из кобуры. — Тащи деньги, говорю.
— Если не хочешь ждать, тебе придется выстрелить, — улыбаясь, Мотега шагнул навстречу пьяному Биллу. — Лично я не боюсь смерти. А ты?
Большой Билл отпрянул от него, выставив перед собой дуло револьвера.
— Постарайся собрать до завтра всю сумму, ты понял? Все три сотни.
— Разумеется, — Мотега сделал еще один твердый шаг вперед, и Джаспер увидел профиль индейца. Спокойствие на лице Мотеги таило угрозу, и только сжатые челюсти выдавали бушевавший в нем гнев.
Билл опять поднял револьвер:
— И я хочу знать, куда она смылась! Ясно же, что вернулась сюда. Мы наверняка это знаем!
Подойдя вплотную, Мотега прижал Билла к его машине:
— Я уже сказал. Ее здесь нет. Передай Галатасу, чтобы оставил мой народ в покое.
— Значит, уже приказы раздаешь? — весело фыркнул Билл. Он отпихнул Мотегу и наставил револьвер ему в голову. — Ты меня и пальцем не тронешь. Я могу пристрелить тебя прямо тут; никто и не почешется. Воображаешь, что маршал Дункан пожертвует ради тебя листком бумаги? Отвечай, где она!
Мотега с легкостью выбил револьвер из руки Билла, словно муху
