Ведьмовские развлечения - Светлана Графная

Они хладнокровно вытащили мечи, иронически раскланялись друг перед другом (зрители тихо кворрели, не понимая, какого йыра эта парочка так ломается, а я давилась смехом) и разошлись.

Хлопок вышедшей-таки сегодня к финалу Альвиры возвестил начало боя. Противники начали сходиться. Легко, безо всякой угрозы, словно бы и вообще глядя в другую сторону. Они шли по сужающейся спирали, медленно, очень медленно сближаясь. И вдруг Лиридан резко, хотя и по-кошачьи мягко скользнул вперед, едва не полоснув Власту по плечу. Та резко отбила его клинок одним коротким ударом и открыла серию быстрых длинных выпадов, ни один из которых так и не достиг цели.

Противники разошлись на пару шагов с таким независимым и свободным видом, будто это вовсе и не они минуту назад едва не убили друг друга. И всё-таки в их движениях мне чудилась какая-то не то, чтобы фальшь, но некоторая скованность, ограниченность: они боялись действительно сильно и болезненно ранить друг друга. Остальные зрители этого совершенно не замечали, увлеченные яростным, красивым, профессиональным поединком.

Наемник закрутил Власту несколькими обманными финтами и резким взмахом нанес рубящий удар. Плеснул серый магический плащ - и меч ещё только завершал дугу, а чародейка уже оказалась за спиной у противника, и её клинок, язвительный и подвижный, как жало на хвосте мантихоры, потянулся к шее Лиридана. Тот быстро интуитивно присел, одновременно с разворота пытаясь ударить по ногам - девушка ушла красивым высоким прыжком в сторону.

Они дрались сильно, жестко, легко и грациозно. Как будто напоказ. Меня никак не покидало ощущение "ставленого боя", когда оба с самого начала знают, каким будет следующий удар или обманный трюк. Впрочем, разумеется, это на деле было совсем не так: просто соперники подобрались сильные и примерно равные. Власта, насколько я могла судить с такого расстояния, вовсю использовала магию для ускорения или удвоения силы ударов; а Лиридан просто был невероятно хорошим бойцом, да ещё и с великолепно развитой интуицией: например, он, как и я, видел сквозь обманную ауру плаща Власту именно там, где она стояла, а не там, где её видели все зеваки и жюри.

Наконец я даже не столько увидела, сколько почувствовала, как Лиридан мысленно сказал самому себе: "Хватит". И при следующем направленном на него длинном, с протяжкой ударе, он не отбросил вражеский клинок веерной защитой или коротким блоком и не переместил центр тяжести назад, выполняя простейший уход, а, напротив, быстро шагнул вперед, принимая на себя удар, несильно полоснувший его по ноге. Разрезанная ткань штанов тут же обагрилась кровью, но рана - это я видела даже отсюда - была несерьезной: закроется через день-другой.

– Ты сдурел?!!!! - завопила Власта, с испугом отбрасывая меч в сторону и кидаясь к поднявшему руки в знак поражения наемнику.

– Мои поздравления, леди, - учтиво улыбнулся он в ответ, целуя её руку. Власта, растерянная, даже не сопротивлялась.

Герольд радостно взревел, выкрикивая имя победительницы, толпа бесновалась, забрасывая опешившую чародейку лентами серпантина, блестяшками конфетти и горстями какой-то ритуальной на этой Ветке крупы. А я вдруг с грустью поняла, что дождаться их возвращения, сказать: "Прощайте" - и уйти я просто не смогу. Потому что не уйду.

Значит, остается одно… И, глубоко вздохнув, я усилием воли заставила себя успокоиться, выровняла дыхание - и отчетливо сказала в пустоту:

– Удачи! Благословенны будьте!

И решительно отправила Храму мысленный импульс:

– Начинай!

Воздух передо мной тут же завихрился, расходясь изумрудно-голубыми разводами и образуя что-то вроде акварельного холста, куда мне следовало войти - и не мешкая, потому что сомнения - это самый короткий путь уйти от решения.

Последнее, что я услышала, уже растворяясь в сине-зеленом потоке энергии, это дикий сдвоенный вопль посреди площади:

– Не смей!!!!!!!!!!! - и ругань мужика рядом:

– Вот развелось же этих стерв! Куда ни плюнь - ведьма!!! К нам едет ревизор. У всякого терпения есть одно непременное свойство: рано или поздно оно обязательно заканчивается.

Звенящее лезвие уверенно выводило перед лицом восьмерки, неумолимо подписывая билет на тот свет… Длинный, на пол-локтя длиннее моего, клинок спокойно, завораживающе-мягко плясал перед глазами, насмешливо отвлекая внимание серебристыми спиралями - и резко нанося удар по невероятной траектории. Плеснула грива черных волос - я легким кошачьим вывертом оказалась у противника за спиной, тут же, пользуясь преимуществом неожиданности, сильно ударила плашмя - и клинок с обиженным звоном отскочил от торопливо подставленного в последний миг меча.

– Неплохо, ведьма, - ровно, легко дыша, словно мы не выписывали кренделя по всему двору вот уже второй час, оценил противник. Его меч плавно завершил дугу вверх-назад - и подло ринулся на меня уколом справа, распоров плащ, и не сильно, но чувствительно ранив бок. - Но надо - лучше!!

Быстрый толчок рукоятью довершил свое черное дело - и я, пошатнувшись, упала. Кожу на щеке прочертила кровавая царапина, в голове зашумело - утоптанная в камень площадка двора - не лучшая перина, чтобы грохнуться на неё с размаху. Волосы расплескались по земле, на которой кое-где всё ещё продолжала проклевываться упрямая травка, недовытоптанная нами. Я устало прикрыла глаза и мысленно послала всё к йыру. Больше я сегодня не встану.

– Хватит придуриваться! - резко окликнули сверху. - Поднимайся давай!

– Ага, уже встаю, - упрямо прошептала я, с ненавистью сжимая губы и заставляя непослушное тело подняться на ноги, не обращая внимания на текущую по правому бедру теплую струйку крови.

Зеленые глаза удовлетворенно смерили взглядом поднявшуюся одной силой воли ведьму, железной хваткой обхватившую рукоять серебряного меча. Пальцы побелели от напряжения, к горлу подкатывала тошнота, в левом виске суетливо пульсировала тупая нитевидная боль.

Мечник одобрительно кивнул:

– Неплохо, ведьма. Заговаривай свой бок.

Я, получив разрешение, не стала больше терзать себя и тут же снова упала на землю, болезненно поморщившись. Рана была неглубокой, вскользь. Кое-как сосредоточившись, я быстро отбросила меч, прикрыла разрезанную кожу "лодочками" ладоней - и принялась тихонько, нараспев нашептывать. Мечник довольно равнодушно взирал на это действо, давно привыкнув к тому, что большую часть травм я заговариваю прямо на месте, не изображая из себя смертельно раненную и не покрываясь ужасающей бледностью.

Бок сильно-сильно защипало, кожа зачесалась до слез, я до скрипа сжала зубы - и упрямо дошептала заговор. Рана затянулась, оставив после себя розоватый след - через четверть часа не останется и его - да легкий зуд. Я глубоко вздохнула, выравнивая дыхание, подобрала меч и встала на чуть дрожащие от усталости ноги.