Соблазн гнева - Татьяна Голубева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А он не через Прибалтику их возит? – поспешила спросить Марина. – Я слышала, тамошние умельцы в основном с ворованными машинами работают, переделывают, даже заводские номера перебивают. Мне бы не хотелось потом иметь неприятности.
– Какие неприятности, о чем ты! – возмутилась Ольга. – Он абсолютно честный человек! Я тебе дам его телефон, позвонишь и договоришься. Только обязательно скажи, что ты от меня.
– Ладно, спасибо…
В общем, они поболтали еще немного о разной ерунде, и Ольга ушла, ни словом больше не упомянув о Михаиле.
А Марина, оставшись одна, долго еще не могла успокоиться. В ее голове бушевала настоящая буря.
Что же это такое получалось? Что вся самостоятельность Ольги, ее как бы независимость от родителей были просто игрой? Она кокетничала, зная, что за ее спиной стоит папа-банкир… и при этом продолжала оценивать людей отнюдь не по их личным качествам, как говорила, а совсем по другим критериям… Миша плох, потому что он – просто человек. Ни талант, ни характер Ольгу не интересовали. Вот если бы у Миши был собственный бизнес…
Черт побери, но Марина-то принимала все рассуждения Ольги всерьез!
Наивная дурочка.
Просто дурочка, вот и все.
Придя к такому выводу, Марина подумала еще и о том, изменилось ли после разговора с подругой ее отношение к бутафору. Когда она поняла, что Миша теперь нравится ей еще больше, она расхохоталась и сказала вслух:
– Никому не поверю! Никогда его не брошу, потому что он хороший!
И Ольге придется с этим смириться, если она хочет оставаться Марининой подругой.
В последние дни Сергей Пафнутьевич стал уж очень быстро уставать, и его это обеспокоило. Правда, сначала он подумал, что это естественное для начала весны явление, но потом понял, что дело не в дурной, слишком переменчивой погоде. И отправился к своему врачу.
– Что-то со мной не так, – сообщил он профессору. – То голова вдруг закружится, то в глазах потемнеет, то ноги идти отказываются. Разберитесь, пожалуйста. Мне нужно точно знать, что все это значит.
Разбирательство начали с полной компьютерной диагностики. Дикулова проводили в кабинет, где командовал молодой, но уже весьма известный в медицинских кругах специалист, и…
Буквально через минуту после начала процедуры у врача само собой вырвалось:
– Опа-на! Да это же…
Он тут же прикусил язык, но господин Дикулов понял по интонации специалиста: дело обстоит весьма неважно. Что в его организме врач обнаружил нечто… ну, скажем так, совсем плохое.
– Итак? – вопросительно произнес он.
– Погодите, погодите, – забормотал врач. – Вы уж очень нетерпеливы… мы еще только начали, да-да, надо посмотреть, посмотреть надо…
– На что смотреть-то? – насмешливо бросил Сергей Пафнутьевич. – Вы ведь уже все поняли, так? Вот и выкладывайте.
– Что значит – «все понял»? Ничего я не понял, – принялся отрицать очевидное специалист. – Надо подумать, что это может быть такое. К врачу соответствующего профиля обратиться. Анализы сделать. И так далее.
– Никаких «так далее»! – прикрикнул на него господин Дикулов. – Немедленно говорите, что у меня?
Врач бросил на Сергея Пафнутьевича осторожный взгляд, поморщился и сказал:
– Нет, надо разобраться сначала.
– Я тебе сейчас разберусь, – пригрозил молодому знатоку господин Дикулов. – Я тебе так разберусь, что мало не покажется!
Врач хмыкнул и развел руками:
– Ну, если вы именно так ставите вопрос…
– Именно так ставлю, – кивнул Сергей Пафнутьевич.
– Тогда скажу коротко: у вас осталось совсем немного времени.
– Конкретнее – сколько?
– Конкретно вам никто не скажет. Тут масса факторов, так что…
– От и до, быстро!
Врач тяжело вздохнул, встал, нервно прошелся по кабинету, старательно отводя взгляд от пациента. Но Дикулов был не из тех, от кого можно отделаться такими маневрами. Он тоже поднялся на ноги и следил за врачом, как старый опытный кот за наивным мышонком, вышедшим погулять без маминого дозволения. И специалист, поняв, что отвечать, так или иначе, придется, встал наконец перед Дикуловым, заложив руки за спину, и сказал:
– Поймите, я не онколог. Я не знаю, с какой скоростью развиваются подобные новообразования, на них, как я уже сказал, может влиять множество самых разных факторов. Но если вы хотите знать мое личное мнение…
– Хочу, – подтвердил догадку врача Дикулов.
– Тогда от трех до шести месяцев.
– Не шибко много, – констатировал Сергей Пафнутьевич. – Не разгуляешься. Ну ничего. Дела свернуть успею.
Врач уставился на Дикулова, как на сумасшедшего. Похоже, он не мог поверить, чтобы человек, услышав подобный прогноз относительно продолжительности собственной жизни, вел себя совершенно спокойно. Но потом в глазах доктора мелькнула некая догадка… Он, кажется, решил, что у пациента обычный шок и все переживания начнутся позже.
Как же он ошибся!
Правда, Сергей Пафнутьевич в первые минуты и сам удивился тому, как спокойно он воспринял весть о скором конце. Почему-то слова врача ничуть его не испугали. Почему?
Но ведь на самом-то деле он прекрасно знал почему.
Он уже видел однажды тот манящий свет, что ждал его по ту сторону земного бытия. Давным-давно в какой-то телевизионной передаче он слышал, что люди, пережившие клиническую смерть, избавляются от всех страхов. Вот и с ним произошло то же самое. Он больше не боялся. Чего бояться? Бесконечной радости, ожидавшей его? Вечности сознания?
Но объяснять все это молодому доктору не имело смысла.
Поблагодарив специалиста (тот не понял, за что именно его благодарят), Сергей Пафнутьевич покинул кабинет и, не заходя к своему профессору, отправился в офис.
Дел у него и в самом деле было невпроворот.
Однако сначала он хотел решить другой важный для него вопрос. И потому, приехав на командный пункт своей торговой империи, он первым делом позвонил в то самое сыскное агентство, которое уже выполняло его задания.
Теперь господин Дикулов хотел знать все подробности о новой жизни Марины. И всё до мельчайшей детали о тех людях, что окружали ее нынче.
Он дал сыщикам неделю. В следующий понедельник господин Дикулов желал видеть перед собой подробный отчет.
А до получения отчета он собирался заставить-таки племянника познакомиться с работой его фирмы.
И лишь после этого Сергей Пафнутьевич должен был принять окончательное решение. То ли бизнесом займется Валентин, то ли все будет продано в кратчайшие сроки и переведено в наличность и акции надежных компаний.
