Это другое - Иван Солин

чуть более длинного нежели у «старшей сестренки» черного каре, насыщенно-синих глаз с легким восточным прищуром да при выразительных скулах, что добавляло некой хищной красоты, однако наивно приоткрытый ротик в обрамлении пухлых губок нивелировал это впечатление и сглаживал образ, заставляя любого взглянувшего на это «юное» очаровательное создание просто-таки умилиться.

— Не понимаю, о чем вы, — лениво отмахнулся Силин, отпив вредной сладкой газировки, на которую привередливый Ким буквально подсел оказавшись в этом мире, прежде чем продолжить и дальше что-то черкать в прихваченной с собой тетрадке.

— Что значит, не понимаю? Если ты не заметил, то у тебя, пока кракозябры какие-то корябаешь да палки с пеньками малякаешь, под боком примостилась эта нахальная пигалица, только сегодня переведенная, а уже влезшая в наши отношения! И ты заявляешь, что не при делах?!! — уперла руки в бока светленькая Лера, всё-таки не выдержавшая и вместо того, чтобы и дальше продолжать язвить, высказавшая всё прямо.

— Да ладно бы ещё она была какая-нибудь необычная, а то ведь... вот! — поддержала подругу, в который уже раз возмущенно указав на черное каре притихшей Елены, не понимающая подобной вторичности весьма взволнованная тёмненькая Кристина.

— Жестокий! Жестокий! — неистовствовала разрумянившаяся и тяжело теперь дышащая рыженькая Эля.

— Ему недостаточно было того, что наобещал нам с три короба, а в итоге оставил с носом, так он ещё и на все выходные куда-то пропал! — разошлась честолюбивая Валерия, приплетя сорвавшуюся поездку на дачу к озеру в качестве официального, так сказать, повода выплеснуть неудовольствие.

— Ага, два дня где-то шлялся. Без нас! — вложив всю свою боль и страдание в последнюю фразу, вторила ей жаждавшая движ Кристина.

— Бессердечный! — уже чуть ли не содрогалась от сладостных страданий испорченная Эльвира.

— Ему, видите ли, мало наших страданий, так он, вон, ещё... какую-то нашел! — не находила слов, чтобы выразить возмущение, голубоглазая блондинка.

— Да ещё такую... никакую! — негодовала именно по этому, похоже, поводу черноглазая брюнетка.

— Да-а-а!!! — уже, как видно, не способная сформулировать мысль, чуть ли не рычала зеленоглазая школьница, чьи рыжие кудри сейчас прямо-таки мистическим образом едва ли не жили своей жизнью.

— Забавно у вас тут, — очаровательно поморгав, лишь пропищала себе под нос, ну или на ухо товарищу капитану, синеокая товарищ лейтенант, убравшая за ухо черные блестящие волосы своего длинноватого каре.

— Девочки, — с тяжелой, прямо скажем, интонацией начал, что-то дописавший и отвлекшийся наконец Силин, однако продолжил всё же значительно мягче, так как три пары глаз, зеленых, голубых и черных, смотрели на него теперь, как на готовую рвануть бомбу, то есть прищурившись и даже чуть вжав шеи, ещё одна пара, синих — с интересом и некоторым удивлением, ну а последняя, серых и недавно присоединившихся — с некоторым даже азартом. — Не шумите, девочки. И я, если вы ещё не заметили, силой никого не удерживаю.

— Ах, как тут у вас всё запутано, — восхитилась мимо как раз «проплывавшая» своей соблазнительной походкой та самая обладательница азартных серых, или даже серо-голубых глаз, а заодно и очередного каре. На этот раз платинового и настолько идеального, что какого-то даже неестественного, словно это... нет, не парик, а результат работы гримера сразу перед сценой с сантехником, а то и двумя сразу. Ну а проверенным уже способом, вроде как невзначай задев юношу своим роскошным бедром, сегодня затянутым в ещё более соблазнительную юбку, Ольга Ильинична продолжила. — Силин, ты поражаешь меня! Насколько за эту неделю возросла твоя популярность, настолько же и повысилась успеваемость. Поразительно! Почерк вот только в домашках несколько более округлый стал и, я бы сказала, женственный(зырк на потупившуюся рыжую). Ой, какая прелесть! Это у тебя на пальчике реплика одного из тех самых золотых колечек из княжеств? Надо же! Где покупал, я тоже себе такое хочу. Последний же писк!

— Детский сад, — не умолчала Котова, закатив свои голубые очи, когда как Рогова лишь сузила свои черные и теперь поглядывала с подозрением на спокойного как слон Силина, ну а Сомова прятала за стеклами очков свои лукавые зеленые. Прекрасова, к слову, лишь глупенько хлопала своими синими, но заметку себе сделала о явном недосмотре.

— Это настоящее, — немногословно спрятал, как говорится, на виду потайное пофигистичный школьник, вяло водя своими скучающими сейчас, холодно серыми глазами.

— Ах, Слава, Слава, а я думала, ты уже вырос из коротких штанишек, — с сожалением вздохнула, прекратив плотоядно облизываться на, как видно, ей во всяком случае, ещё совсем ребенка, порочная училка, после утраты интереса к жертве направившаяся дальше со своим подносом. — Чао, малышня!

— От-эта задница у неё! — не умолчала Рогова, проводив глазами роскошные формы и явно предмет зависти.

— А повиляла-то, повиляла как! — брюзжала недовольная конкуренцией Котова.

— Как и сказал, — не дав озвучить Сомовой своё очень ценное мнение об удалившейся училке, продолжил Силин, который не особо-то и нуждался уже аж в трех красавицах. — Никого не держу! Мне не доставляет никакого удовольствия неволить, а тем более мучать вас, поэтому предлагаю расставить все точки над [Ткхе]! Тьфу ты, над «i», я имел ввиду.

При всём при этом рыжую, которая собралась было куда-то убегать, озвучивший свой ультиматум бессердечный мужлан схватил за руку и бесцеремонно усадил себе на колени.

— Мне бы это... в туалет мне, — пропищала Сомова, на которую жестокие слова её бессердечного парня произвели отличный от всех прочих эффект, и этой странной девушке, побывавшей только что на пике, действительно не мешало бы сменить бельё.

— Я — никуда не уйду! — бескомпромиссно заявила черноволосая Рогова, усевшись на руки ещё сильнее покрасневшей рыжей. Свободных мест просто не было, а не то, чтобы Сомова была чудо как хороша в роли подушки под попу.

— Три, четыре — невелика разница, — пожала плечами Котова, эротично, как ей показалось, откинув золотистый локон и по хозяйски облокотившись на плечи юноши своей, самой выигрышной на фоне всех присутствующих, грудью. Во всяком случае, Ольга Ильинична далеко, поэтому пока так.

— Ну что ж, тогда познакомьтесь, — начал уже менее замораживающим голосом оттаявший Силин, на коем сейчас все присутствующие в зале представители мужского пола скрестили свои взгляды, как завистливые, так и откровенно ненавидящие. Продолжил же наглый школьник с несколько странной интонацией, то ли лукавой, то ли озорной, а может даже и мстительной. —