Поток - Уильям Диц

– Благодарю, – кивнула лейтенант и направилась к противоположной стороне решетки, где так называемая оборонительная группа выстроилась вокруг ящиков с оборудованием, спущенных сверху. По углам небольшой площадки были установлены переносные фонари, отбрасывавшие длинные тени на стены вокруг. Люди расступились, увидев приближение Маккей.

– Смирно! – рявкнул, вскакивая, сержант, сидевший до того на корточках.

Все замерли. Лейтенант заметила, что долгие часы непрерывного стресса отпечатались на том куске лишней плоти, которое Листер называл своим лицом, придав ему угрюмый и свирепый вид.

– Вольно. Как наши дела? Кого-нибудь видели?

– Никак нет, мэм, – ответил Листер, – пока не видели. Но взгляните сюда.

Флотский инженер направил луч ручного фонарика на решетку, и лейтенант присела, чтобы лучше рассмотреть. Ступени, кончавшиеся на противоположном конце решетки, вновь возникали под ней и уходили во тьму.

– Обратите внимание на металл, – подсказал сержант. – И на то, что навалено на ступенях.

Присмотревшись, Маккей поняла, что толстые прутья заграждения изогнуты, а на лестнице внизу во множестве лежит оружие. Насколько лейтенант могла видеть, все оно принадлежало ковенантам, а значит, было плазменным. Складывалось впечатление, что, не успев еще наложить щупальца на газовые резаки, Поток разрядил в тщетных попытках пробить решетку несколько сотен винтовок и пистолетов. Будь у тварей чуть больше времени, скажем, день или два, и их усилия могли бы увенчаться успехом.

– Надо отдать должное этим ублюдкам, – мрачно произнесла Маккей. – Они никогда не сдаются. Что ж, значит, и нам придется взять с них пример. Предлагаю самим разрезать решетку, спуститься вниз и обезопасить наш черный ход.

– Будет исполнено, мэм, – сказал Листер, но со стороны стоявших вокруг десантников не раздалось привычных бравых выкриков. Внизу было темно, там поджидали кошмары.

Оказавшись на борту «Столпа осени», ’Замамей и Яяп попали в условия куда лучшие и в то же время худшие, чем ожидали. В полном соответствии с предсказанием ворчуна командующий офицер – крайне загруженный делами коммандос ’Онтомей – был несказанно рад увидеть их и, не теряя времени, поставил ’Замамея во главе отряда из двадцати шакалов, а Яяпа сделал старшим унтер-офицером.

Вдобавок к этому на посту хватало припасов и метана, так что основные жизненные нужды оказались удовлетворены. На этом хорошие новости кончались.

Куда хуже было то, что ’Замамей, ныне скрывающийся под именем Гуки ’Умамея, жил в постоянном страхе, что ему встретится элита, знавший либо его, либо погибшего коммандос, и раскроет его тайну. Или слухи окажутся правдивыми и пророки действительно умеют получать информацию просто из воздуха. Эти опасения заставляли воина вести себя тихо, держаться подальше от чужих глаз и переложить большую часть своей командирской ответственности на плечи Яяпа.

Это было бы неприятной, хотя и терпимой обязанностью для крошечного солдата, имей они дело с другими ворчунами, но все осложнялось тем фактом, что шакалы считали себя выше таких «газососов», как он, и не слишком обрадовались, узнав, что подобное существо будет ими командовать.

В довесок ко всем бедам, свалившимся на голову Яяпа, выяснилось, что Поток уже установил координаты «Столпа осени». Хотя твари и не смогли бы пробраться на корабль при помощи подземных туннелей, пронизавших глубины мира-кольца, корпус судна зиял пробоинами, полученными при аварийной посадке. Кроме того, внутрь позволяли войти и пустые шлюзы, где раньше стояли спасательные шлюпки. А один раз твари прорвались за оцепление благодаря собственному патрулю ковенантов, который угодил в западню, обратился в боевые формы и вернулся назад. Этот трюк разгадали, но не раньше, чем несколько «зараженных» солдат проникли на корабль. Некоторые из этих тварей все еще блуждали где-то в глубинах человеческого крейсера.

Яяп и отряд хмурых шакалов стояли на страже авиационной палубы «Столпа осени», когда прибыл десантный корабль, нагруженный дополнительными припасами. Челнок запросил разрешения на посадку, получил его и вплыл внутрь.

Ворчун посмотрел на своих раздраженных солдат, увидел, что трое покинули назначенные им позиции, и одернул их по рации.

– Як, Бок, Ег, челнок заходит на посадку. Сосредоточьте свое внимание на нем, а не на красивых пейзажах.

Шакалы были слишком умны, чтобы ответить что-либо по рации, но ворчун и так знал, что они бормочут, возвращаясь на свои места и наблюдая за тем, как на опаленную палубу приземляется челнок.

– Осмотрите десантные отсеки, – предупредил своих солдат Яяп, указывая на небольшие камеры, подвешенные вдоль бортов транспортника. – Туда мог проникнуть Поток.

Несмотря на свое негодование, Бок дернул за рычаг, открывая все отсеки для инспекции. Эту новую процедуру ввели три дня назад. Камеры оказались пусты. Шакалы захмыкали, и Яяпу не оставалось ничего, кроме как смириться с их пренебрежительным отношением.

Когда с формальностями было покончено, несколько ворчунов поспешили к челноку, чтобы выгрузить припасы из грузовых отсеков, расположенных внутри корабля. Вскоре над палубой зависли тяжело нагруженные антигравитационные палеты. Как только разгрузка завершилась, челнок поднялся на своем силовом поле, развернулся к люку и вылетел наружу.

Грузчики проверили ярлык на каждом контейнере, чтобы узнать, куда его требуется доставить, перекинулись парой слов и уже собирались потащить палеты за собой, когда вмешался Яяп.

– Стойте! Я хочу, чтобы вы вначале открыли эти ящики и удостоверились, что в них именно то, что должно быть.

Если предыдущие приказы маленького унтер-офицера были непопулярны, то этот вызвал самое настоящее восстание.

– Ты не элита! – накинулся на Яяпа Бок. – Нам приказано немедленно доставить ящики. И если мы опоздаем, нам снимут головы. – Шакал многозначительно прищелкнул клювом. – А затем наши братья отрежут голову тебе, газосос.

Остальные шакалы явно обрадовались перепалке и теперь весело переглядывались.

’Замамей должен был находиться здесь, должен был отдавать приказы, и ворчун про себя обругал офицера элиты последними словами.

– Нет, – сказал он вслух. – Ничто не покинет отсек до тех пор, пока не пройдет полной проверки. Таков новый протокол. Это придумали элиты, а не я. Так что открывайте их и пойдем спасать ваши головы.

Восставший шакал заворчал, но понял, что дотошно следующие правилам воины элиты окажутся на стороне Яяпа, и повернулся к своему отряду.

– Ладно, вы слышали, что сказал полевой командир Газосос. Давайте покончим с этим побыстрее.

Яяп вздохнул, приказал шакалам выстроиться буквой «U» и сам занял место в строю. Поначалу это была утомительная, занудная работа, но, когда оставалось вскрыть лишь три больших грузовых контейнера, Бок отпер очередной замок и исчез под лавиной инфекционных форм. Одна из атакующих тварей оплела щупальцами голову шакала, вонзила острый наконечник в горло своей жертвы и уже практически дотянулась до позвоночника, когда Яяп приказал стрелять. На сей раз шакалы повиновались.

Ничто не могло уцелеть под градом выстрелов двадцати плазменных винтовок. Большинство инфекционных форм не прожили и пары секунд. Но Яяпу показалось, что он видит какое-то шевеление позади дымки, поднявшейся над лопнувшими тварями, и тогда ворчун швырнул внутрь плазменную гранату. Контейнер озарила зеленовато-желтая вспышка взрыва, раздался оглушительный хлопок.

Грузовой модуль содрогнулся, и наружу вылетели куски сырого мяса, вымазавшие палубу кровью. Стало очевидно, что внутри притаились две или три боевые формы, собиравшиеся проникнуть на крейсер.

Наконец, когда последняя тварь лопнула, в отсеке воцарилась тишина. На палубе лежал дымящийся труп Бока.

– Чуть не влипли, – произнес шакал по имени Як. – Эти тупые газососы нас едва не угробили. Хорошо еще, что у нас волевой командир.

Остальные солдаты закивали с серьезным видом.

Яяп не знал, злиться ему или считать себя польщенным. Так или иначе, хорошо это или плохо, но ему удалось в глазах своего отряда стать достопочтенным шакалом.

Рота тяжеловооруженных десантников застыла в ожидании, пока газовые горелки прожгут металлическую решетку. Искры летели вниз, исчезая в стигийской темноте, и каждый солдат сейчас гадал, что ждет его там. Выживут ли они? Или их кости останутся гнить на дне? Этого не мог сказать никто.

В тридцати метрах от них стояли два офицера. Со времени десантирования на Гало на плечи Маккей ложилась все более и более тяжкая ноша. Сильва понимал это и сочувствовал ей. Отчасти проблема усугублялась тем, что лейтенант была его заместителем, а это накладывало обязательства, способные доконать даже самого талантливого офицера. Но, сказать по правде, Маккей была куда лучшим лидером, чем подавляющее большинство ее коллег. Это только подтверждалось тем фактом, что ее «адские ныряльщики» были готовы пойти за ней куда угодно, даже в эту темную яму, кишащую хищными чудищами.