Круглые грани земли - Борис Долинго

Имечко у него, кстати, тоже — ничего себе, интересно, что тут первично?

«Бедные Творцы», — подумал Лис в первую очередь, естественно, о тех, к кому он успел привязаться, то есть о Монре и Терпе. Каково им будет узнать новую правду, настоящую правду об изначальном мире и месте своих миниатюрных вселенных в нём. Если они ещё живы, конечно, поскольку он не мог быть уверен, что Инглемаз сдержал слово, и его друзья целы и невредимы. Да и в любом случае рассказать им что-то сможет, наверное, только Лис, который сам имеет немного шансов выжить при попытке исполнения плана Сварога.

«Стоп», — снова сказал себе Лис, «а что, собственно, ты можешь им рассказать? Ничего конкретного ты не знаешь, а стоит ли высказывать довольно туманные намёки Сварога, даже если возможность их высказать представится? Если ты не узнаешь намного больше, то всё так и останется твоими догадками».

Жалел ли он, что стоит перед таким испытанием? Лис утвердительно мог ответить, что нет. Он сам выбрал эту дорогу, хотя и не знал, куда она приведёт. Да и не мог он её не выбрать.

Как бы ни повернулись события три недели назад, даже, если бы он не встретил Творцов и один добрался во Дворец Терпа, он всё равно столкнулся бы там с шаровиками Инглемаза, и, возможно, тогда вряд ли встречал бы сегодняшний день. А так всё-таки он узнал кое-что, ему повезло, он ещё жив, и самое главное, у него была Монра. Продуктом какой бы цивилизации, вторичной ли, третичной или ещё какой она сама не являлось, Лис был благодарен судьбе, что ему лишний раз довелось ощутить, что в мире или в мирах существует красота и совершенство. Только ради более полного осознания такого факта стоило жить немного дольше, чтобы понять, что красоту создаёт всё же никакой не бог, а человек во всех его проявлениях.

И ещё один урок, который Лис мог считать пройденным, заключался в том, что мир, похоже, устроен так, что всем, в конце концов, вершит человек, поскольку он не мог считать, например, Сварога не человеком. Хотя… и гадостей от человека много. Издержки производства, никуда не деться.

Лис вдруг усмехнулся своим мыслям. Смешно получается, бога как такового, безусловно, нет, но, выходит, что все представления человечества испокон веков о некой высшей силе, правящей миром, оказались, как ни крути, не такими уж беспочвенными. И что, характерно, сила эта именно «по образу и подобию»! Только всё-таки правит она миром как-то странно.

Каша, каша, каша! Даже не каша, винегрет какой-то: намешаны кусочки чего-то, а по ним разве поймёшь, какой вид имели целые овощи, накрошенные сюда? Да их ещё перед этим отварили и залили майонезом…

Сама вселенная Творцов представляется неким подуровнем, дефектом «настоящего» пространства, брошенным полигоном. Хороша сверхцивилизация получается: взять и оставить целый мир фактически на произвол судьбы. Или, может быть, Сварог говорит ему не совсем то, что происходит на самом деле? Ведь если всё так, как можно судить по его отрывочным высказываниям, то складывается очень странная и не вполне последовательная картина.

«Или он говорит не совсем то, или совсем не то, или же я просто стараюсь сделать выводы о некоем целом, видя ничтожно малый его фрагмент», — подумал Лис. Как в той притче о слепцах и слоне, ощупывавших его в разных местах. Или, ещё смешнее, о трёх слепых монашках, которые последовательно начали ощупывать мужской член, пытаясь понять, что же это такое. А член от прикосновений постепенно менялся, менялся, менялся… Так монашки ничего и не поняли. Точнее, каждая по очереди поняла, но что-то совершенно своё. Многогранный предмет оказался, как мир в целом. Чем от этого органа жизнь отличается? Правильно, жизнь жёстче.

«Придурок ты, всё-таки», — чуть ли вслух не сказал Лис себе самому. — «Завтра с вероятностью девяносто девять целых, девяносто девять сотых тебе предстоит сдохнуть, а ты тихо сам с собой шутки шутишь, просто мастурбацией психологической занимаешься. И любишь ты себя, ох, чёрт возьми, любишь!»

Но, с другой стороны, что же в этом плохого? Только полный идиот не любит сам себя. Разве он выжил бы пятнадцать лет в мире Терпа, если бы не любил себя и не шутил, даже «сам с собою»? Разве проплыл бы между островами в океане на противоположном торце планеты, выискивая нужную точку перехода, чтобы вернуться во Дворец? Может быть, и проплыл бы, но с меньшей вероятность…

Какой интересной казалась первая загадка, с которой он когда-то столкнулся: разобраться, кто такие Творцы, понять их мир и всё, с этим связанное. Тогда ответом на все вопросы казалась встреча с этими таинственными Творцами. Ну вот и встретился, и даже женщиной их обладал, а что выяснил? Ещё вагон и маленькая тележка вопросов.

Неужели оказалось, что мир, где он проболтался пятнадцать лет — всего лишь задворки заброшенного полигона? Загадка раздувается, как воздушный шарик, и становится всё больше и больше. Интересно, лопнет? Ему уже казалось, что он достаточно хорошо узнал грани планеты Терпа, а оказалось, что граней этих вообще столько, что ой-ой-ой! Тоже многогранный, в общем, предмет.

Обидно, но разве он о чём-то жалеет? Да нисколько! Лис не жалел об этих годах — тогда и там он почувствовал себя настоящим человеком. Не богом, не суперменом, а именно человеком, мужчиной, который, пока жив, способен выжить в, казалось бы, безвыходных ситуациях. Он не жалею о последних неделях, о том, что всё-таки встретил Творцов, и, самое главное, Монру.

Не жалел даже о том, что не убил Ингвара Яновича в своей квартире в тогдашнем Свердловске. Если Лис пристрелил его до того, как случайно, расхаживая в нервном возбуждении перед поверженным врагом, не наступил на составленный псевдо-латышом круг, он явно всю оставшуюся жизнь прозябал бы простым инженером и мучался угрызениями совести, что убил человека.

Хотя сейчас он убил бы его без сожаления. Вот уж действительно, бесконечно человеческое ублюдочничество в пространстве и пространствах! Ещё давным-давно на Земле, читая какие-нибудь криминальные хроники, Лис не понимал людей, творящих преступления, убивающих с особой жестокостью, насилующих, обманывающих так, что эти обманы стоят жизни кому-то. Так же он не мог понять, что двигало бывшим, именно «бывшим», Творцом Инглемазом, поскольку, в любом случае Лис считал Творцов людьми, пусть не совсем обычными, но людьми.

Зачем было Инглемазу предавать Сварога? Если ты почувствовал какую-то тайну, а тебе доверили пусть даже часть её, то постарайся расположить к себе эту противоположную сторону и стань для неё незаменимым помощником, другом, наконец. Постарайся понять, но зачем требуется предавать?

Часы показывали начало четвёртого утра. Лис подумал, что хорошо бы поспать хотя бы пару часов, ведь днём ему потребуется вся выдержка и сила, но сон упрямо не шёл.