Шепчи мне о любви - Ширли Басби

Ройс отрицательно покачал головой. Он вполуха слушал Захари — его глаза были прикованы к красивому молодому человеку, стоящему рядом с его младшим кузеном. Разумеется, мужчина, одетый в модный темно-голубой сюртук и столь же модные панталоны, был не кто иной, как Джако, но почти невозможно было узнать в этом респектабельном джентльмене пользовавшегося дурной славой, чумазого и угрюмого старшего брата Морганы.

Протянув руку новоиспеченному джентльмену, Ройс улыбнулся:

— Я, кажется, имею честь обращаться к мистеру Джако Фаулеру?

Джако совсем по-старому ухмыльнулся в ответ:

— Да, хозяин, это и вправду я. Черт побери! Кто бы мог подумать такое, когда мы встречались с вами в последний раз?

Ройс не скрывал удивления:

— Я рад, что у нас нашлась подходящая одежда. Должен сказать, что вы произвели на меня сильное впечатление, молодой человек! Смею ли я надеяться, что и Бен превратится в такого же чистюлю, когда мы наконец заполучим его сюда?

Мгновенно стерев улыбку с лица, Джако тревожно спросил:

— Вы его видели? Как он? С ним все в порядке? Ройс успокаивающе поднял руку. Оглянувшись и перехватив полный жгучего любопытства взгляд Чеймберса, он произнес, обращаясь к Джако и Захари:

— Потом. Сначала я должен увидеть Моргану. Я видел Бена, и с ним все хорошо. Встретимся чуть позже. Извините.

Оба молодых человека были вынуждены довольствоваться теми крохами, что подбросил им Ройс. Нехотя, медля в дверях, они вернулись в бильярдную. А Ройс со специальной лицензией в боковом кармане, которая, как ему показалось, внезапно обожгла его грудь, взлетел по лестнице в поисках Морганы.

Он остановился в своей комнате лишь для того, чтобы сбросить дорожный плащ. Затем, быстро взглянув на свое отражение в зеркале, пересек гостиную, разделявшую их комнаты. Стоя у дверей в спальню Морганы и уже протягивая к ним руку, он вдруг почувствовал сильное сердцебиение. «Боже мой! — подумал он, вздрогнув, как от боли. — А что, если она мне откажет?.» И то, что он мог понять уже давным-давно, внезапно открылось ему. «Я люблю ее! — признался Ройс сам себе с изумлением. — Я женюсь на ней не для того, чтобы защитить ее от одноглазого. Я женюсь, потому что люблю ее и хочу больше всего на свете, чтобы она стала моей женой!»

Ройс молча постоял несколько секунд, пытаясь справиться с волнением. Чувство, которое он ранее презрительно отвергал как выдумку слабоумных и поэтов, теперь поймало его в ловушку и держало крепко-накрепко. И то, что воровка, замызганная девчонка с острым языком, незаконная дочь человека, которого он терпеть не мог, пробудила в нем любовь, было самым поразительным из случившегося. Еще качая головой, Ройс толкнул дверь и вошел.

Моргана оказалась не одна — служанка, принесшая ей теплое молоко, была с ней в комнате. Ройс смутно опознал в ней молодую женщину, нанятую им недавно в здешней деревне. Она стояла в дверях, явно собираясь покинуть комнату. А Моргана в тонком сиреневом пеньюаре поверх белой батистовой ночной рубашки, стоя спиной к Ройсу, наливала коту в блюдечко молоко из своего стакана.

Улыбка невольно показалась на губах Ройса, и он сделал несколько шагов к Моргане, восхищаясь соблазнительными очертаниями ее тела, когда она, наклонившись, поставила перед котом блюдечко. Только после того как кот начал жадно лакать, девушка обернулась и увидела Ройса.

Потрясающе нежная улыбка осветила прелестное личико, и с чем-то очень похожим на писк она пролетела разделявшее их расстояние и кинулась в его объятия.

— О, как мне не хватало тебя! — воскликнула она простодушно, крепко обнимая его. — Даже с Джако и Захари без тебя так одиноко!

Кровь застучала у него в висках. Ройс потрясение Смотрел на обращенное к нему лицо. Сила только что обнаруженной любви лишила его дара речи. Крепко прижимая ее к себе, он бормотал:

— Радость моя! Милая!

Не замечая служанку, глазевшую на них в открытых дверях, Ройс целовал и целовал Моргану. Непривычный жар ее ответных поцелуев был таким, о каком он мог только мечтать, и Ройс, вне себя от счастья, наслаждался ими. Его сердце почти разрывалось от любви к ней. Только совсем задохнувшись, они разжали руки, сообразив наконец, что не одни в комнате, — служанка во все глаза смотрела на них. Ройс заметил выражение ужаса на ее молодом лице, но прежде чем он успел что-либо сказать, Моргана, нежно высвободившись из его объятий, отпустила девушку:

— Спасибо, Клара, ты можешь идти!

Клара, бросив еще один полный ужаса взгляд на влюбленных, удалилась, хлопнув дверью. Имя служанки заставило Ройса нахмуриться, и, заключив Моргану в объятия, он спросил:

— Что ты знаешь о ней? Достаточно ли она расторопна?

Моргана взглянула на него удивленно:

— Клара? Она, кажется, славная. У меня нет к ней никаких претензий. А почему ты спрашиваешь?

— М-м-м, без особой причины, — ответил Ройс не спеша, решив не волновать Моргану, особенно теперь, когда, вероятно, и волноваться-то не о чем. — А знаешь, я верю тому, что ты, сказала мае, и сказала очень мило. Ты и вправду скучала обо мне…

Моргана покраснела, внезапно смутившись, но Ройс только рассмеялся и обнял ее. Опустившись в большое мягкое кресло, он посадил ее к себе на колени и, удобно устроив, наклонился к ее уху и

прошептал:

— Я думаю, если ты меня поцелуешь еще раз или два, я, может быть, смогу вспомнить, зачем я поехал в Лондон.

Моргана тут же почувствовала себя бессовестной эгоисткой — как она могла забыть даже на мгновение бедственное положение брата! Она вымолвила боязливо:

— Бен?! Ты не смог освободить его? Прижав ее еще крепче, Ройс прильнул долгим поцелуем к черным прядям.

— Не так скоро, как хотелось бы, но все в порядке. Я договорился с одним высоким должностным лицом, и оно заверило меня, что Бена освободят — при условии, что прямо из Ньюгейта он отправится на корабль, отплывающий в Америку. Кроме того, мне удалось перевести его в приличную камеру, где его будут хорошо кормить и обращаться с ним вежливо.

Они поговорили еще немножко о поездке Ройса и его визите к Бену. Ройс рассказал ей обо всем, не упомянув лишь о специальной лицензии и своем намерении всем вместе покинуть Англию. Доверчиво прижавшись к нему, Моргана смотрела в его лицо огромными беспокойными глазами, внимательно вслушиваясь в каждую подробность. Когда он закончил, ее обычно оживленное маленькое личико потускнело, и она сказала тихо:

— Я знаю, это необходимо — отправить Джако и Бена в Америку. Но мне будет не хватать их, хоть ты и пообещал отвезти меня к ним, когда отправишься к себе в Штаты.

Ройс глубоко вздохнул и сказал осторожно: