Путешествия Христофора Колумба /Дневники, письма, документы/ - Коллектив авторов

48.Франсиско Ролдан – спутник Колумба в первом плавании, впоследствии главный судья («судья-правитель») на острове Эспаньоле. Ролдан был зачинщиком мятежей и смут на острове и душой заговора кастильских поселенцев, направленного против Колумба. О Ролдане см. также статью «Открытие Америки и зарождение системы эксплуатации ее коренного населения» и комментарий к охранному письму Ролдану.

49.Корабль 6 февраля находился на 36° с. ш. и 41° з. д. Между тем Ролдан полагал, что «Нинья» зашла значительно дальше к востоку (примерно до 36° з. д.) и что она идет на широте Порту Сайту, т. е. на 33° с. ш. Висенте Яньес Пинсон считал, что «Нинья» 6 февраля зашла еще дальше к востоку, чем это предполагал Ролдан (остров Файял лежит на 28°40' з. д.). 7 февраля Пералонсо Ниньо определил положение «Ниньи» с еще большей погрешностью. По его расчетам, корабль находился на 26° з. д. и 34° с. ш., тогда как 7 февраля «Пинья», вероятно, пересекла только 38° з. д. и шла на 37° с. ш. Именно эти расчеты и привели 10 февраля всех пилотов к ошибочному заключению, будто «Нинья» вступила в воды Мадейры и Порту Санту, оставив позади себя Азорские острова. Если верить Лас Касасу, Колумб правильнее определил 10 февраля положение «Ниньи». Пересечение меридиана Файяла и широтной линии, проходящей через Нафе (близ нынешней Касабланки), дает координаты – 28°45' з. д. и 33°30' с. ш. Фактически «Нинья» 10 февраля находилась на 33° з. д. и 36° с. ш. Таким образом, 10 февраля пилоты ошиблись в определении пункта, где находилась «Нинья», на 1 200 км, а адмирал на 400 км.

50. Речь идет о двенадцатилетнем Диего и четырехлетием Фернандо [Фердинанде] – сыновьях Колумба, оставленных им в Кордове.

51.В записи 10 февраля отмечается, что адмирал, возражая пилотам, утверждал, что «Нинья» находится на долготе Файяла и на широте Нафе (Касабланки). Во время шторма трудно было высчитать пройденное расстояние, и поэтому предположение Колумба о том, что 15 февраля «Нинья» должна была находиться у Азорских островов (если только мнение это не внесено в «Дневник» Лас Касасом), свидетельствует, что он хорошо ориентируется на море; впрочем, едва ли можно поставить в вину его пилотам допущенные ими ошибки, если учесть признание адмирала, сделанное им в записи от 18 февраля, в которой он говорит, что намеренно вводил в заблуждение пилотов и моряков, желая «остаться господином дороги в Индии…».

52.Здесь Колумб впервые упоминает о «Земном рае», лежащем у предела востока.

Впоследствии, совершая свое третье плавание, Колумб искал этот рай на открытых им берегах южноамериканского материка. Рассуждениями о местоположении «земного рая» заполнено его письмо королю и королеве о результатах третьего путешествия, которое помещено в этой книге.

53.Бартоломеу Диаш (в испанском произношении Бартоломе Диас) – знаменитый португальский мореплаватель, обогнувший в 1486-1487 г. мыс Доброй Надежды.

54. Речь идет об алькасовасском соглашении 1479 г., по которому кастильским кораблям запрещался доступ в воды, омывающие западные берега Африки. Об алькасовасском соглашении см. комментарий к булле Inter caetera. № 2.

55. Эспадин – старинная золотая монета, имевшая в XV веке хождение в Португалии.

Экипаж «Санта Марии», «Ниньи» и «Пинты»

Королевскими грамотами от 30 апреля 1492 г. «палосским людям» (los de Palos) предписывалось в десятидневный срок снарядить корабли для заморской экспедиции адмирала моря-океана – Кристобаля Колона (Христофора Колумба). Одновременно было объявлено, что требуются Матросы и иные сведущие в морском деле люди на корабли, которые скоро должны отправиться «в некую страну, что лежит в море-океане, для неких дел, выполняемых на нашей [т. е. королевской] службе».

Туманная и загадочная формулировка конечных целей экспедиции и ее маршрута и отсутствие в документах, датированных 1492 г., ссылок на «Индии», «Сипанго» (Японию), «Катай» и прочие восточноазиатские земли, побудила в свое время американца Виньо полностью отвергнуть традиционную трактовку предприятия Колумба как плавания к странам востока западным путем. Чернильные турниры, в которых немало перьев было сломано последователями Виньо и их ярыми оппонентами, ведутся на Западе до сих пор, причем и та, и другая сторона строят всю свою аргументацию на произвольном толковании не менее произвольно подобранных документов, совершенно игнорируя реальную историческую обстановку, в которой велась подготовка экспедиции Колумба. Но каковы бы ни были подлинные цели экспедиции и причины, побудившие Фердинанда и Изабеллу излагать так неясно свои грамоты и указы, обращенные к широкой публике, необходимо отметить, что атмосфера тайны, окружавшая экспедицию, не содействовала успеху вербовки экипажей.

В материалах судебного процесса, который наследники Колумба вели с испанской короной, имеются свидетельские показания участников Первого плавания и жителей Палоса, Могера и Уэльвы, данные спустя 22 года после благополучного возвращения Колумба из первого путешествия. Почти все очевидцы памятных событий лета 1492 г. утверждают, что людьми овладевал страх при мысли о плавании в неведомые воды.

Сам Колумб в момент составления апрельских грамот отлично представлял себе, что набор экипажа окажется нелегким делом. Он убеждал короля и королеву, что необходимо предоставить льготы участникам экспедиции, чтобы более заманчивой казалась перспектива трудного плавания. По его настояниям, 30 апреля 1492 г. Фердинанд и Изабелла подписали указ об отсрочке разбора гражданских и уголовных дел, возбужденных против лиц, отправляющихся в плавание с Колумбом, вплоть до возвращения экспедиции в Кастилию. Этот указ дал повод некоторым исследователям, без других веских оснований, предположить, что корабельные команды в основном комплектовались преступниками, которые стремились подписать контракт, чтобы спастись от галер и виселицы. Между тем из всего экипажа флотилии завербовались на корабли, желая воспользоваться привилегией, данной королем и королевой, только приговоренный к смерти за убийство в драке Бартоломе де Торрес и трое его друзей, которых ожидала та же кара за то, что они помогли Торресу бежать из тюрьмы. Если к июлю комплектование экипажей и удалось закончить, то подобный успех должен быть в значительной мере отнесен на долю спутников адмирала в первом плавании, Мартина Алонсо Пинсона и Пералонсо Ниньо.

Вне зависимости от того, как складывались с самого начала и как сложились впоследствии отношения между Пинсоном и Колумбом, следует подчеркнуть, что Пинсон был заинтересован в экспедиции и прилагал все старания, чтобы быстрее завершить ее подготовку. Корабли снаряжались в Палосе. А Палое был в то время одним из самых оживленных портов Кастилии. Он лежал в низовье реки Рио-Тинто. На берегах этой реки рассеяны были и другие поселки и городки жившие морем, – Ривера де Могер, где находились известные верфи, Могер, Лепе.

Близ отмели Сальтес, слева от входа в устье Рио-Тинто, останавливались корабли, идущие из Португалии, Англии и Фландрии в столицу Андалусии – Севилью. Чуть дальше к западу, в низовье реки Одьель, имеющей общее устье с Рио-Тинто, лежит порт Уэльва. Рыбаки, матросы, мастеровые верфей, грузчики, конопатчики, парусники, бондари, кузнецы – люди, наследственно связанные с морским делом, составляла население этих небольших городков на берегах Рио-Тинто и Одьеля.

Здесь не было известно имя генуэзца Колумба. Но в Палосе все знали династию потомственных корабельщиков и мореходов Пинсонов. Мартин Алонсо Пинсон и его младший брат, Висенте Яньес, были заслуженные и опытные моряки, люди уважаемые и влиятельные.

В Могере не меньшей славой пользовалась семья Ниньо. Братья Ниньо – старший Пералонсо и два младших, Хуан (владелец «Ниньи») и Франсиско, принимали наряду с Пинсонами активное участие в делах экспедиции.

Район Палоса и Уэльвы в 1492 г.

Материалы судебного процесса против наследников Колумба – единственный (и весьма ненадежный) источник, который позволяет судить о характере деятельности Пинсонов накануне отплытия флотилии, свидетельствует, что Мартин Алонсо и его брат Висенте Яньес усиленно занимались вербовкой охотников. Остается неясным, показывали ли они при этом таинственную карту с островом Сипанго, которую Мартин Алонсо якобы приобрел в Риме, в папской библиотеке. Тенденциозным заявлениям сына Мартина Алонсо, Ариаса Переса, сделанным последним в 1515 г., вряд ли следует доверять; но так или иначе у братьев Пинсонов и у братьев Ниньо нашлись достаточно красноречивые и убедительные доводы, чтобы привлечь местных моряков и убедить их записаться в состав корабельных команд экспедиции.

В результате в округе Палоса, а также в Уэльве и Лепе удалось завербовать подавляющее большинство необходимых для флотилии людей.

Выходцы из других андалусских городов – Кадиса, Севильи, Кордовы, Хереса, Пуэрто де Санта Мария – составляли следующую, внушительную по численности группу. Далее шли десять северян (баски и галисийцы) и пять чужеземцев [87].