Не злите добрую колдунью! - Марина Ефиминюк

– Может быть, что-то и говорили, – нехотя признался Фентон. – И я был удивлен, когда понял, какая именно из Истванов живет у меня по соседству.

– Ну, строго говоря, это ты жил со мной по соседству, а потом вообще под бок перебрался.

– Ты въедливая, да?

– Ага, – улыбнулась я и, сама от себя не ожидая, призналась: – Ковен обвинил меня в воровстве. Это было немыслимо, и я вызвала на дуэль настоящего вора. Кое-какие постройки не устояли. Башня оказалась ближе всех.

– Ты доказала, что невиновна?

– Да, – согласилась я. – Тот человек сознался пресветлому.

– Тогда почему ты уехала из дома?

– Потому что отец ни секунды не сомневался, что это сделала я… Конечно, справедливо говоря, подростком мне не стоило взламывать двери его сокровищницы.

– Все-таки ты была оторвой, – больше не сдерживая смех, покачал головой Фентон.

– Прошу заметить, мне было четырнадцать. Я только освоила защитную магию и хотела приложить к чему-нибудь знания. Понятно, я взломала защиту самой недоступной комнаты в замке! – С чувством развела руками. – Не надо хохотать, Фентон, ты перебудишь весь дом…

Внезапно он склонил голову и мягко поцеловал меня.

– Ты решил на ночь глядя меняться магией? – ошарашенно спросила я, когда он чуточку отстранился. – Чтобы я еще разок замок порушила?

– Нет, я просто хочу целовать тебя, Агата Истван, – прошептал он мне в губы.

Беру свои слова обратно! Фентон Варлок умел целоваться. И делал это со вкусом. Так, что кружилась голова, ноги подкашивались, и становилось обидно, что в моей кровати уже спала его темная прислужница.

Увлекательное занятие прервал недовольный голос школяра:

– Вы чего там возитесь?

Мы замерли, словно подростки, застигнутые врасплох строгой гувернанткой. Рука Фентона, лежащая на моей груди, осторожно спустилась на талию. Я уткнулась лбом в его грудь, стараясь перевести дыхание. В голове стоял сладкий туман. Некоторое время мы не шевелились.

Оказывается, так сложно предаться взрослым утехам, если в маленьком доме живет много народу.

– Кажется, мне пора спать, – пробормотала я.

– Да, – хриплым голосом согласился он. – Спокойной ночи.

– И тебе.

Не глядя друг на друга, мы разошлись в разные стороны.

С открытыми глазами я лежала в кровати и дожидалась, когда же успокоится безумный стук сердца в груди. Внутри пекло. Пальцы все еще ощущали каждое прикосновение к крепкому мужскому телу. Кожа горела в тех местах, где касались его горячие губы…

Неожиданно в тишине со стороны улицы донеслись непонятые звуки. Что-то хрустело, ломалось, стучало и падало. Поднявшись, я украдкой выглянула в открытое окно и обнаружила, что внизу Фентон с остервенением рубит дрова.

И знаете? Я тоже не отказалась бы порубить дрова или просто принять холодную ванну.

Глава 12

Темный ковен

Иногда я себе представляла, как вернусь в родовой замок. В фантазиях погода в этот день была паршивая. Шел дождь, шпиль главной башни протыкал брюхо огромной тучи. По брусчатке барабанило, и от этой яростной дроби мигом намокал и тяжелел подол платья. В реальности мы перенеслись в замок светлого ковена в середине погожего солнечного дня.

Стесняться не стала, выбрала место поближе к парадному входу, распугав внезапным появлением, поднявшим взъерошенную волну воздуха, людей на въездной площади. Хорошо, что перенеслась, подхватив школяра под локоть. Как тут же выяснилось, он плохо переносил портальные переходы. У меня еще плащ не успел опасть, как Нильс согнулся пополам, уперся ладонями в колени и простонал:

– Учитель, идите, а я просто здесь издохну.

– Тебя умертвие укусило – и то выжил, – отозвалась я, оглядывая отчий дом. – После такого тебя не прикончить ни одним портальным переходом.

– Один я еще переживу, но нам-то возвращаться, – пробормотал Нильс и попытался выпрямиться, однако снова согнулся от дурноты. – Можно, обратно я ногами? Глядишь, доберусь до Круэла к следующему году.

Пока он стонал, я осмотрелась. Замок Истван, безмятежного гиганта, озаряло солнце. Тянулись в синюю высь длинные шпили, летели к стягам пенные облака, вокруг самой высокой башни, где жил пресветлый, летали белые голуби. Птиц специально держали в замковой голубятне и каждый день в ясную погоду гоняли в небо.

– Вперед, школяр! Экскурсию по замку не обещаю, но тронный зал, уверена, посмотришь.

– Экскурсию мне устроили, когда мы с мамой приезжали, – признался он, ковыляя позади.

– Понравился замок?

– Да. Замок хорош, и комнаты для учеников такие просторные… – Его лицо выражало печаль всего студенческого народа, вынужденного мириться с произволом наставников.

– Зачем ты приехал ко мне в провинцию? – сдержанно спросила я. – Другие брать не захотели?

– Да мне и не предложили.

В общем, школяр попал под горячую руку пресветлого, из последних сил желающего осадить норовистую старшую дочь.

Мы поднялись по ступеням к раскрытым дверям парадного входа. Внутри был виден огромный холл с колоннами, широкой лестницей, ведущей к библиотечному этажу, лекториям и к переходу в учебную башню.

Как и всегда, толпились просители. Иногда аудиенции приходилось дожидаться по несколько дней. Люди оставались в комнатах для постоя и каждое утро собирались в этом холле, где даже в жаркую погоду царил неприятный холод. Те, кто пошустрее, успевали занять места на диванчиках перед огромным камином.

Напротив парадного входа висел огромный портрет пресветлого, видимо, чтобы посетители сразу понимали, что хозяин замка за ними наблюдает.

Портрет этот написали лет двадцать назад, и он менялся вместе отцом. Но за три года, судя по изображению, папа вообще не постарел. Тот же суровый чародей, моложавый и крепкий, с властительским посохом в руке. Даже седины не прибавилось.

– Пойдем, Нильс, – позвала я и обернулась.

Школяр рассматривал учебную башню. Ее почти полностью восстановили. Не хватало только нормальных окон вместо провалов, и крыша пока представляла собой деревянный остроконечный остов, на который предстояло нарастить черепицу.

– Да уж, лучше мы к ним, чем они к нам, – пробормотал он. – У нас верховный, прислужница и нечисть.

– А дракон в печке тебя не волнует? – тихо спросила я.

– А что с ним?

– Его не спрячешь в погреб, как остальных.

– Истину говорите! – понятливо кивнул Нильс.

Мы перешагнули через порог, и впервые за три года я оказалась дома. Откровенно говоря, ничем, кроме раздражения, что вызвали в столь неудачный момент, это знаменательное событие во мне не отозвалось.

– Госпожа чародейка, – заступил мне дорогу незнакомый чародей, по виду вчерашний выпускник, видимо, из недавно принятых в ковен. – Пресветлый просил вас встретить и проводить в тронный зал.

– Благодарю, – кивнула я, хотя знала замок как свои пять пальцев. Но традиции есть традиции.

Мы быстро шли по широким светлым коридорам. Капюшон плаща я не надевала, так что встречные люди