Близится буря - Андрей Круз

— Многие знания делают жизнь проще.

Это была небольшая провокация с моей стороны.

— Проще — не делают, — усмехнулся собеседник. — Делают комфортней, а проще — так, как сейчас. Когда все просто и понятно. Когда простая жизнь. Чего лично тебе в ней не хватает?

— Мне? — немного удивился я вопросу. — Мне в ней хватает всего, если честно. Эластичного трикотажа разве что для белья и всяких купальных костюмов, но это не катастрофа. В той, старой жизни, — я ткнул большим пальцем себе за спину, словно подразумевая, что она осталась позади, — не осталось ничего такого, о чем бы я скучал. Вообще ничего, — повторил я, словно сомневаясь в том, что брат Иоанн мне поверит.

Но он, похоже, поверил. И спросил:

— Тогда зачем нужны те знания, которые ведут к той же жизни, что была до темных времен? Те знания, что и погубили ваш мир?

— Знания нужны хотя бы потому, что если у тебя их нет, они появятся у кого-то еще, — сформулировал я давно и назойливо вертевшуюся в голове мысль. — И тогда он попытается ими воспользоваться для того, чтобы освободить от тебя место для себя.

— Возможно. Если жить в другой реальности.

— А в этой?

— Этой? — переспросил он. — В этой пока подобная проблема решена. Не знаю, насколько еще это положение сохранится, но пока решена. Посмотри вокруг — уже несколько веков почти ничего не меняется. И люди привыкли к тому, что отсутствие перемен — хорошо. Это стабильность, когда ты знаешь, что завтра будет так же, как и сегодня. — Он усмехнулся.

— Все производство находится на Большом острове? В смысле, серьезное производство?

— Не только. Но все же преимущественно там. Церковь выбирает из школьников самых толковых и способных и предлагает им там жить и работать. Ну и учиться дальше, разумеется.

Ну да. Примерно так я все это себе и представлял. Хочешь работать инженером, например, — переезжаешь туда, на контролируемую территорию. Непонятно только, как они все же сумели избавиться от конкуренции хотя бы со стороны тех же турок. Или франков. Вот это уже совсем непонятно, учитывая то, что турки «христианам» ну никак не дружественны, насколько я успел заметить. Тут скорее «ни мира, ни войны», а в таких условиях обскакать соперника всегда охота. Тогда почему не обскакивают? Не могут?

У турок тоже некий «совет имамов» правит, считай, та же церковь, и вера мусульманская здесь христианской заметно враждебна. Чего-то я пока не знаю и не понимаю, получается.

Ладно, вернемся к главному делу.

— Получается, что пираты все же готовятся к большому набегу, так? — спросил я.

— Так, — кивнул брат Иоанн.

— Есть какие-нибудь предположения? Куда?

— Нет предположений. Удобных мест с десяток, в которых можно хорошую добычу взять. Этот город, — он кивнул головой куда-то налево, в сторону торговых рядов, — тоже добыча хорошая. Большая, хоть и подавиться ею запросто можно, но хорошая.

— Дозоры нужны.

— Где?

— Не знаю, — ответил я честно, покрутив в пальцах чайную ложку и положив ее на блюдце. — Где-то на подступах к Тортуге. Дозорные суда. Мы можем сколько-то проболтаться в море, кто-то еще… есть же еще приватиры, так?

— Есть. Но не здесь пока. Ты здесь один сейчас.

— Кстати, рацию когда ставить будут?

— Завтра начнут. У тебя все готово?

— Давно уже, — перехватив взгляд буфетчика, я постучал по пустому чайнику и поднял один палец, дождавшись кивка в ответ. — Я еще с объездчиками местными хочу работать начать. У Фомы здесь контакты есть, никакого сомнения. Надо бы их выявить.

— Надо. А зачем?

Вопрос «зачем» я понял правильно. Это не от глупости, он просто мои намерения на предмет разумности оценить пытается.

— Дальше видно будет. Может, удастся через них информацию сливать, а может, и просто арестовать их да выбить все, что знают. Пока в оперативную разработку их запустить.

— «В оперативную разработку»… — медленно повторил за мной брат Иоанн, усмехнувшись. — Мы так не выражаемся.

— А мы выражаемся. Выражались. Нет, выражаемся еще, наверное. Не знаю, — немного запутался я в ответе.

Черт его знает, откуда я вообще сюда попал, из прошлого или из какого параллельного мира. Может, я и не перескочил в будущее, а все идет, скажем так, параллельно. То есть одновременно.

— Тебе полномочия нужны, я так понимаю, — то ли спросил, то ли сказал он.

— Пожалуй. Чтобы воспринимали не просто как добровольца-помощника.

— Я сделаю, вечером пришлю кого-то на «Аглаю» с пакетом. А может, и сам зайду. Работай. Нас тоже в курсе держи. У нас и другой работы выше головы, что нас тут, двое всего, так что если успехи будут… поможешь очень, в общем. Да, премии тебе за поход и прочее завтра выплатим. Векселем Торгового банка, знаешь такой?

— Вон тот, что ли? — показал я пальцем на отдельное здание все того же красного кирпича.

— Он самый. Здесь головное отделение, к слову. Самый большой банк из коммерческих. Есть еще Церковный, но он здесь через Торговый же работает. Вон там, под зеленой крышей дом, видишь? Вот в нем отделение, рядом с оружейным.

— А, точно, помню. Видел, когда револьвер заходил купить, — вспомнил я свой первый день в Новой Фактории. — Я тогда сегодня там счет открою.

— Так проще будет. Налоги уже учтены будут, так что это все ваши. Чем-то еще помочь можем?

Я задумался. Потом пожал плечами.

— Нет, наверное. Маршрут патрулирования согласуем, а заодно прикинем его так, чтобы он по требующим описания островам шел. А то Платон наш совсем без своей работы сидит. Собирались нас на землеописание направить, а мы вынуждены спалившихся агентов эвакуировать.

— Это да, вышло так, — усмехнулся брат Иоанн, затем поблагодарил буфетчика, выставившего перед нами горячий чайник и корзинку с двумя сдобными булочками. — Планируешь одно, выходит другое. Тут уже ничего не поделаешь. Платон поймет, я тебя уверяю, — повторная усмешка. — Как планируешь действовать вместе с объездчиками?

Странный вопрос.

— С объездчиками? — Я развел руками. — Никак. Как я могу с ними действовать, если я в плавании? — Я налил чай в кружки и потянулся за очередной булочкой. — Если организуем какую-то… гм… службу, то тогда можно об этом говорить. Тогда надо и разведку налаживать, и контрразведку, а пока я приватир. Поговорю с ними, узнаю, что им сейчас известно, что они могут узнать. Как-то скоординируем действия, а потом видно будет. Мы через четыре дня выходить планируем.

Разорвав булочку посредине, я начал мазать ее чуть растаявшим на солнце маслом. Сибаритство чистой воды, но остановиться не могу.

— Ты все равно думай, как это все организовать. — Брат Иоанн тоже потянулся за булочкой, посмотрев на меня. Никакого смирения и умерщвления плоти. — Нас ведь сюда отправили не навсегда.