Шлепни ведьму! или Голый маг – это к свадьбе! - Елена Амеличева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Думала, ты влюблен в нее был.
– Был, детка, – кивнул с грустной улыбкой. – Мама твоя редкой красавицей ведь была. Как увидел, утонул в ее глазах. Смущался, как мальчишка, суетился, вино разлил на себя – опозорился на смотринах, хуже не придумаешь. Сидит жених с мокрой ширинкой, срамота одна, даже вспоминать и то стыдно. А она и не заметила будто. Помогла, улыбнулась печально.
Да, мама всем помогала, всегда. Ни разу мимо не прошла, будь то жучок, запутавшийся в тенетах паука, котенок голодный или больной человек.
– Но не нужен я ей оказался, Элечка, – отчим протяжно выдохнул. – Она жить не могла без твоего папы. Он для нее как воздух был. Истинная пара, что поделать. Уйдя в мир иной, он словно половину души ее с собой унес. А может, и всю забрал, она ведь как мертвая стала. У нее глаза всегда плакали, даже когда сухие были, помнишь?
– Да, такое не забыть, – я кивнула и сама едва не расплакалась.
Без отца от мамочки осталась лишь тень. Она страдала до самой последней минуты. И наверное, рада была умереть – ведь там, в загробном мире, каким бы он ни был, ее ждал любимый. По крайней мере, я на это надеюсь.
– Со мной она была всегда вежлива, заботилась, выполняла все, – он покраснел, – что должна была. Но, видишь ли, мужчины не такие бесчувственные чурбаны, как считают многие женщины. Мы тоже ранимые, просто делаем вид, что непробиваемые все такие, сильные, камни разгрызаем на раз.
Склонна согласиться.
– Мы чувствуем, когда в тягость женщине, что не любят нас. И либо стараемся завоевать такую, из кожи вон лезем, чудим, фортели всякие разные выкидываем, луну с неба достаем, либо… – Анри вздохнул. – Либо смиряемся. Я видел, что места в сердце твоей матери для меня не найдется. Оно все кровью истекало, не до любви. Поэтому смирился, был рядом и молча любил. Но не сберег.
Его голос задрожал, и на мои глаза снова навернулись слезы.
– Угасла она, моя свечечка, сгорела на ветру. И все внутри у меня тоже в прах обратилось. Потому и женился на Матильде. Не распознал ее истинную натуру. Думал, сможем жить хорошо, добрая женщина. У меня вы с братом, у нее дочь, дружная семья будет. А вышло сама знаешь, как.
Да уж, сказки точно не получилось, сплошной ужас. Только мачеха оказалась действительно сказочная – та самая, которая готова падчерицу в лес отвезти, к сосне привязать и волкам свистнуть.
– Я ведь видел, что вы с ней не ладите. Но думал, что со временем сладится. Старался ни на чью сторону не вставать, чтобы раздор между вами не усугублять. Но дипломат из меня оказался столь же аховый, как и муж.
– Зато ты стал отличным отчимом, – я ухватила его под локоток и прижалась к нему. – Люблю тебя, Анри, правда. Помню папу, конечно, на его место никто не встанет. Но ты мне стал вторым отцом, этого тоже не отнимешь!
– Спасибо, доченька, – он захлюпал носом и отвел взгляд. – Ты на самом деле моя родная, как свою любил и буду любить, уж можешь быть уверена. И во всем помогу, не сомневайся. Хоть и не хочу, чтобы ты семью рушила, коли есть способ спасти ее, но коли решишь, поддержу, адвокатов лучших найму, ни гроша твой маг не получит, поверь.
– На деньги мне плевать. Главное, дом и земли вокруг него. Это же единственный приют наших магических зверюшек. И кроме этого, у меня ничего от родителей не осталось. Только родовое гнездо.
– Поместье точно сохраним, – Анри сжал мою руку. – Но все же сначала взвесь свое решение, подумай, на холодную голову, хорошо, детка?
– Угу.
– Кассиан не так плох, он добрый парень. Просто его угораздило родиться в змеином гнезде. Не умеет он по-правильному жить, но тянется к этому. Ты помогла ему уже, он изменился до неузнаваемости. То ли еще будет, при хорошем-то обращении! Любовь ведь чудеса творит!
– Он кольцо мое украл! – не выдержав, огорошила я отчима, не в силах выслушивать его дифирамбы моему самому большому разочарованию в жизни.
– Что? – мужчина нахмурился. – Какое кольцо, Элечка?
– Фамильный перстень, который из поколения в поколение передается старшему в роду, – пояснила со вздохом. – Мы его из «Драгоценного дома» забрали, Кассиан это предложил. Может, уже тогда планировал, как заберет его и исчезнет в неизвестном направлении! А я его послушалась, дурочка. Нет бы в сейфе оставить. Так нет, старшая в роду теперь, оно мое по праву – надела и снимать не захотелось. Загордилась. Вот и наказание, ни кольца, ни мужа!
По лицу потекли слезы – прорвались все-таки, горькие, соленые и горячие.
– Ну, ты чего же, Элечка! – всполошился отчим, как любой мужчина, не переносящий женских рыданий. – Прости, не верю я в это. Не мог Кассиан так с тобой поступить! – он прижал меня, всхлипывающую, к себе. – Может, найдется еще тот перстенек. А муженек вернется, поговорите и все покажется сном.
– Все перек-копала, – ответила, не в силах остановить ручьи из глаз. – Нету его нигде. К-кольца нету.
– А магией смотрела?
– См-мотрела, тоже н-никак!
– Успокойся, золотко, – погладил по спине, как в детстве. – Все разрешится. Пусть сейчас все кажется плохо, но обязательно будет лучше. Знаешь ведь, как говорят, самый темный час – перед рассветом?
– З-наю, – кивнула.
– А про колечко твоя мама мне рассказывала, кстати, – вдруг вспомнил Анри. – Оно защитное, сильное очень. Хранитель рода. Как-то с фуриями еще связано, говорила.
– Как это? – перестала плакать и уставилась на него. – Причем тут фурии?
Опять они! Куда ни плюнь в последнее время, везде они вылезают, будто грибы из-под земли, никакого спасу нет от них!
– Ох, детка, не помню, – повинился мужчина и протянул мне платок. – Вытри носик. Давно было, в голове уже ничего толком не осталось. Но ты в книгах материнских посмотри. Там много всего по этим проклятым фуриям.
– Почему, кстати? – я высморкалась, замарав белоснежный платочек с изящной вышивкой – не иначе, Пима старалась для любимого.
– Так ведь мама твоя была из рода Хранителей, детка, ты не знала?
– Впервые слышу! – удивилась. – Тех самых, которые изгнали фурий в небытие и контролировали, чтобы они не прорвались обратно?
– Именно. Гриэр знал. Странно,
