Астровойны - Олег Синицын

Пока он раздумывал, люк начал закрываться. Скошенные створки поехали навстречу друг другу. Посадка закончилась. Неужели судно собирается взлетать? При таком развитии событий вариантов не оставалось.

Выскочив из-под трапа, Даймон со всех ног бросился по багровым плитам через летное поле.

Задняя часть храмовой пирамиды была окружена кедровой рощей. Деревья подступали к самому основанию, их пушистое прикрытие помогло Думану приблизиться к оцеплению незамеченным.

Орки стояли через каждые двадцать ярдов и не бездельничали, а, держа оружие наготове, зорко поглядывали по сторонам. Думан выбрал самого беспокойного, со свинячьими глазками, и послал легкий импульс. Часовой почувствовал внезапную головную боль, которая обручем стиснула виски и затылок. Пока он извивался, сдавив ладонями глазные яблоки, Думан прошел мимо него и юркнул в небольшой проход, ведущий в храм.

В отличие от леса, где старший из братьев Звероловов по привычке чувствовал себя уверенно, в каменных катакомбах пирамиды приходилось держаться настороже. Коридоры были узкими и извилистыми, можно запросто напороться на орка или на целый отряд. А Думан пока не владел интуицией и предвидением в должной степени и хотя его распирало от желания устроить где-нибудь в глухом коридоре бойню мерзким тварям, он понимал что любое проявление силы будет неразумным. Выдав свое присутствие, он спровоцирует орков на более тщательное прочесывание Ковчега, а это угрожает безопасности дочери Великой Семьи.

Закончился один коридор, начался другой. Отсутствие света не мешало, Думан видел в темноте настолько хорошо, что различал на стенах древние фрески, которые иллюстрировали самые значимые эпизоды из «Апокрифов». Иногда он слышал далекий топот, который, судя по всему, раздавался из больших центральных проходов. До мелких орки пока не добрались. В полной уверенности, что священная кровь Господа осталась на своем месте, крестоносец вышел к лестнице, ведущей в подвалы.

В подвалах было еще темнее, чем на первом ярусе. Узкий коридор с высоким потолком вывел его на развилку. Здесь Думан задержался. Справа, в конце коридора, находилась дверь, ведущая в хранилища, где вчерашним днем сиятельная дочь оставила ихор и где находились другие, не менее значимые святыни. Слева располагались склепы, в которых покоились мощи монахов, творивших славную историю Ковчега на протяжении веков.

Ведущий направо коридор был чист. Думан не увидел это, он ощутил. Ощутил настолько отчетливо, словно побывал там. Вот так внезапно открылось сокровенное умение паладинов. То, что неторопливо и осторожно пробуждали преподаватели, вырвалось на свободу, растревоженное ужасными событиями. В нем проснулась интуиция.

Он посмотрел направо и воочию увидел, как входит в камеру, берет ихор и беспрепятственно покидает не только подвалы, но и храм. На этом пути не было никаких преград. Думан это ясно понимал. Но с той же ясностью он вдруг обнаружил, что в левом коридоре находятся орки…

Левый коридор тонул в темноте. Думан чувствовал там движение, слышал побрякивание и хриплое перешептывание. И в нем вдруг поднялся гнев такой силы, что помутнело в глазах и стало трудно дышать.

Он решительно направился в левый коридор. С каждым шагом звуки из усыпальницы становились громче. Ладони обжигала энергия, которая стекалась в него со всех сторон.

Первое, что бросилось в глаза, когда он встал на пороге — около дюжины чернокровых ублюдков, бесчинствующих в усыпальнице. Сбылись худшие из его опасении. Орки выбрасывали из ниш останки рыцарей, раздирали их на части, топтали ногами, нанизывали черепа на островерхие тульи своих шлемов. Глумление остановилось в тот момент, когда в свете фонарей мелькнули серебристые доспехи. Не скрываясь, Думан встал в полный рост, чтобы твари как следует могли разглядеть его. Прогремели выстрелы, но он без труда отвел разряды, потому что энергия в нем просто кипела. Он не мог больше стоять на пороге. Думан ринулся в центр зала, в самую гущу безносых бойцов, и ударил.

В ущельях Виа Прима сын Зверолова прошел через самые жаркие бои, но ни в одном из них ему не доводилось выплескивать подобную ярость. Орков раскидало словно кукол, набитых соломой. Никто не остался на ногах. Мысль Думана швыряла их о стены со страшной силой. Ломая кости. Расплющивая головы. Отрывая конечности. Но крестоносцу все казалось мало, и он добивал тех, кто еще стонал и шевелился, обрушивая на них невидимые многотонные удары.

Вскоре в склепе остались лишь разорванные тела. Бой вышел очень коротким, но очень кровавым, о чем, впрочем, Думан не сожалел. Он вышел из склепа опустошенный, весь в поту, но полностью удовлетворенный. Пройдя оба коридора, рыцарь добрался до двери, которая вела в хранилище святынь. Немного отдышавшись, стер с лица орочью кровь и вошел в камеры.

Сила хранящихся здесь артефактов накатилась волной, пытаясь пробудить в человеке множественные чувства. Обычно он чутко переживал это воздействие, но сегодня все эмоции остались в склепе.

Он прошел мимо длинного ряда дощатых дверей, окованных железом. Остановился возле последней и толкнул ее.

Шар с ихором — покоился на каменном постаменте. Он был завернут в простое, расшитое узорами льняное полотенце и перевязан сверху тесьмой. Не пролежал и суток с тех пор, как его принесла сюда Серафима.

Думан не стал задерживаться на пороге и разглядывать святыню, как бы сделал это вчера. После боя с орками в нем что-то сломалось, и сейчас он не испытывал особого почтения к сосуду с искрящейся массой. Он решительно прошел в центр камеры и взял шар с постамента.

Вот и все. Миссия выполнена. Ихор у него.

Одной рукой прижимая сосуд к груди, он вернулся к развилке. Остановившись, снял с пояса две термоядерные гранаты, которые позаимствовал у мертвого орка. Орудуя одной рукой, вставил их в стенную кладку и активировал таймеры.

Уже вне подвалов, где-то на середине пути к выходу из храмовых катакомб, из-под половых плит донесся глухой удар и едва заметно вздрогнули стены. Думан кивнул, не сбавляя шага. Теперь доступ к хранилищу завален, и есть надежда, что в ближайшие дни орки не доберутся до мощей паладинов и древних артефактов. Ну а дальше… Думан не сомневался, что армии Союза отобьют Ковчег у врага. Он не знал точно как, но был уверен, что святая долина должна быть освобождена от черни.

Скошенные створки посадочного люка медленно сдвигались, проем между ними становился все уже. Даймон несся по плитам, всей душою надеясь, что успеет проскочить, потому что иного пути попасть на звездолет не существовало.

Он прыгнул между створок, не особо надеясь на успех. И в какой-то миг в голове даже вспыхнула картинка, как мощные плиты смыкаются и давят его… Но он проскочил. Проскользнул, словно ящерица, а в следующий миг створки сомкнулись за спиной с глухим ударом.

Потеряв равновесие, Даймон распластался у порога. Могильщик вывалился из руки и пролетел несколько ярдов по полу, издавая тонкий звон. Даймон быстро поднял голову, боясь потерять меч. И обнаружил, что клинок закончил скольжение под мощной подошвой, ловко придавившей его.

Перед ним стоял орк. Один из тех, которые появились из черного шаттла и сопровождали адмирала. Теперь, увидев его вблизи, Даймон поразился, насколько же он отличался от остальных чернокровых, заполонивших Ковчег. Орк был гибок и мускулист, а его выправке мог позавидовать офицер Союза. Облегающий комбинезон, усиленный пластинами на груди и предплечьях, был покрыт особым составом, рассеивающим девяносто процентов боевых излучений. Зверолов-младший столкнулся с элитой орочьих войск, отборными гвардейцами, из которых состояла охрана сенобита.

Орк перекинул в левую руку непонятное ружье с дисковым магазином и щелью вместо дула. Наклонился и поднял меч. Юноша не двинулся, не сводя глаз с Могильщика и мучительно переживая из-за того, что подвел девушку, которой теперь достанется от злобной старухи в кружевах.

Чернокровый гвардеец не спеша осмотрел сначала одну сторону клинка. Затем другую.

И громко заржал.

— Ты собирался напасть на нас с этим напильником?! — воскликнул он на неплохом общегалактическим.

Даймон молчал, уставившись на свой меч в чужих руках. В голове было пусто, ни единой идеи.

Орк подошел к нему и, ухватив за шиворот, потащил за собой.

Они повернули за угол и оказались в широком коридоре перед закрытыми вратами. Резкая синева комбинезонов ударила в глаза, Даймон зажмурился. Здесь стоял весь конвой, не меньше дюжины гвардейцев вместе с сопровождаемым человеком. На плече каждого странное ружье с прорезью на конце ствола.

— Посмотрите на этого ублюдка! — произнес орк и бросил Даймона перед собой. Тот упал на колени.

Гвардейцы стали поворачиваться и с интересом разглядывали человеческого заморыша, который дерзнул пробраться на звездолет. Михаил Ганнибал обернулся вместе со всеми. И увидел на полу мальчишку с испуганными глазами. Еще один пленник. Такой же, как и он.