Стальное княжество. Дилогия - Инна Живетьева

Аля задумчиво посмотрела в спину ехавшему впереди сотнику: бедняга, как ему не хочется лишних проблем! А ведь он еще не знает, что произошло. Интересно, почему Талем им все рассказал? Выдал тайну княжеского дома! Или рассчитывает на смягчение отношения к Рику? Алька решила, что лично она язвить не будет, — и так тяжела доля наследника, не принц из сказки, — да и настроения нет. Радость скачет в душе, будто пузырьки в стакане с газировкой. Все будет хорошо: освободят ребят и поедут искать дрида. Аля готова путешествовать неделю за неделей вот так, рядом с Алешкой.

Талем придержал своего коня и ухватил за поводья лошадь Рика. Княжич отвернулся, когда мимо него проехали ребята, и сердито посмотрел на ведуна. Видно, предстоял серьезный разговор.

То, что беседа состоялась, Аля поняла, когда вечером Рик подошел к их костру.

Влад вскочил, согнулся в поклоне. Точь-в-точь, как учил Ростин. Девочка чуть поморщилась: зря он так.

— Мы не в замке, — заметил Рик.

— Моя преданность сэту так безмерна, что я не могу пренебречь этикетом.

— Влад, не паясничай! — прикрикнул Славка.

Княжич присел на корточки у огня. Глянул на всех из-под челки:

— Талем вам все рассказал.

Это был не вопрос, а, скорее утверждение, но Славка все-таки кивнул.

— Я пришел не затем, чтобы просить прощения. То есть, не так… Я виноват, что не сказал вам все сразу. Но за то, что именно решил — не буду.

— Тогда зачем приперся? — неприязненно поинтересовался Влад. — Как оказалось, что нас предавать не надо, да еще и князь подфартил с деньгами для выкупа, так можно сразу: «давайте все забудем»?

— Нет, — Рик вскинул голову привычным надменным движением, но тут же снова понурился. — Я не знаю, как быть. Я не хочу быть для вас сэтом. Теперь — не хочу. Мне не нравятся титулы, ради которых… — он не договорил, сглотнул комок в горле. — А вы больше не хотите, чтобы я был вашим другом. Я понимаю — нельзя доверять тому, кто однажды бросил.

Аля суетливо сжала руки, вспомнив, как была готова написать записку.

— Значит, мне тоже нельзя доверять, — тяжело уронил Славка. — Из-за Даня. Из-за ребят.

— Почему только тебе? — удивился Алешка. — Тогда уж всем.

Подошел Аскар:

— Ложитесь спать. Послезавтра с утра надо быть на границе Стального.

Рик недовольно глянул на сотника: не дал договорить! Но послушно поднялся, шагнул было следом, да остановился. Глянул с отчаянием на спутников:

— Да лучше бы и меня тогда с вами похитили! Лучше бы меня пытали, чем теперь…

Мотнул головой и побежал вслед за сотником, придерживая у бедра меч.

Глава 12

Свод, выложенный из крупных серых камней, не достать и вытянутой рукой, даже если встать на круп коня. Часто закрепленные факелы покрыли стены разводами копоти. Огни колыхались от холодного воздуха, шедшего сверху. Снаружи припекало солнце, высыхала последняя грязь в глубоких оврагах по обочинам дороги, а в Башне было сыро и зябко. Снова путалось расстояние: граница казалась не такой уж и широкой, но ехали уже не меньше получаса. Славка даже успел продрогнуть.

Яркий свет ударил по глазам. Мальчик зажмурился, прикрыл лицо ладонью. Ну, вот они и снова в Стальном княжестве, на этот раз как гости — с подорожной, в свите княжича. Стражники, отворившие ворота по ту сторону границы, не чинили препятствий наследнику Семиречья и легко пропустили отряд.

Рик небрежным движением поправил плащ, заставив его широко лечь на круп лошади, и высоко вздернул подбородок. Глядя сейчас на юного наследника, невозможно было предположить, что не так давно он больше смахивал на бродягу и носил клеймо раба. Надменное выражение лица, которое порой так бесило Славку, оказалось кстати — гостей выехал встречать сэт приграничного города Заста. Пожилой воин на сильном жеребце смотрелся рядом с княжичем, как потрепанный жизнью медведь перед молодым охотничьим псом. Псом, который пока не может завалить добычу, но уже знает, как правильно впиваться в горло. Сэт настороженно косился на Рика, желая, чтобы наследник как можно быстрее убрался из тихого Заста. Гость ревниво следил, дабы приветствия звучали в строгом соответствии с этикетом. Славка понимал: очень уж хочет Рик въехать в Стальное княжество как подобает человеку его положения, словно этим и правда можно сгладить воспоминания о рабстве.

В Засте, к великому облегчению его сэта, останавливаться не стали. Не заехали и на предполагаемый ранее ночлег в Нарег: лучше сделать привал в поле, чем тратить полдня на еще одну официальную встречу. Нарег обошли по дуге. Когда город остался достаточно далеко, чтобы этикет позволил устроить стоянку в поле, не задевая при этом чести правящего сэта, уже стемнело.

…Вот еще придумали — шатры ставить на ночь, злился Славка, сидя на земле и потирая ушибленный локоть. Казалось, не заметить вбитый колышек, от которого тянулась веревка, просто невозможно. Но мальчик умудрился споткнуться и полететь кувырком, сгруппировавшись в последний момент. Как будто без шатров не обойдутся, сколько раз спали под открытым небом, и нормально. Наследник, видишь ли, едет! Славка с досады треснул ребром ладони по колышку. Забитый на совесть, он больно царапнул руку. Тьфу, пропасть!

Он злился. Раздражало все: громкий смех ратников, запах подгоревшей каши, гулкий бас Аскара, ехидные шуточки Влада — ратники смеялись как раз над ними. А больше всего то, что вот сейчас устроят ночлег, поужинают, и «эти двое» снова умотают. «Эти двое» — так Славка мысленно называл Алешку и Алю. Ну что он в ней нашел?! Язва, истеричка! Такое устроила у заговорщиков! Славка понимал, что несправедлив к девочке — ему-то самому голову рубить не собирались, неизвестно еще, как бы он себя повел, — но от этого становилось еще неприятнее. «О чем с ней можно говорить? — возмутился про себя. — Или им там не до разговоров?»

Талем подошел неслышно, присел рядом. Славка напрягся. Делать вид, что занят, глупо, и он просто исподлобья глянул на ведуна. Горевший между шатрами огромный костер заливал светом стоянку и разбавлял темноту даже тут, давая Талему возможность рассмотреть насупленное Славкино лицо.

— Ревнуешь, — не то спросил, не то просто сказал Талем.

— Я?!

— Ты. Просто не думал, что это тоже — ревность.

Славка лизнул поцарапанную ладонь. Обида, теперь получившая имя, набухла и заслонила собой другие заботы.

— Тебе кажется, что Алеше намного интереснее с Алей, что он готов променять тебя на нее, что ты стал не нужен. Так?