Кусты для рояля - Виталий Башун

— Х-ха-ха… Ну ты и сказанул! Член! Именно! Наши девушки будут счастливы! — перебил разведчик командира.

— Эх, — вздохнул Свен. — Все то у тебя мысли в одну сторону повернуты. Ты опасаешься конкурента? Тебе мало женского внимания и ласки? — он иронически улыбнулся и, нахмурившись нарочито задумался. — Может есть смысл продавать твои услуги женщинам на базах? Новое лицо, опытный любовник… пожалуй меньше, чем за три орка тебя не буду сдавать в наем. Что скажешь? Ладно не пыхти. Знаю я тех трех девушек, которых ты собираешься взять в жены, когда деньжат поднакопишь. Короче. Установить, что умеет этот парень, невозможно. Во всяком случае, платить за диагностику в учебном центре нет никакого желания. Да и денег лишних тоже нет. Однако, худо бедно меч держать мы его научим, а если он еще не забудет, кто его спас и что такое благодарность, то послужит отряду не за страх, а за совесть.

— А если забудет?

— Тогда и за страх сгодится, а наши девчата бойкие — выжмут его досуха. Хоть так да отработает!

— То есть оставляем у нас? А браслет?

— Оставляем. С браслетом я решу — есть у меня кое-какие контакты.

Не хочу рассказывать про бред. Тяжело вспоминается — круговерть образов, тошнота, что-то я должен делать и не успеваю, кому-то помочь и не могу, что-то страшное неторопливо наползает, а бежать не получается… В общем, любой может припомнить свой кошмар, записать и почитать. Такие любители могут и организоваться в некое подобие клуба Ценителей Кошмаров и Бреда — ЦКБ имени Гофмана, а мне такое не интересно.

Бред с кошмаром, наверное, слегка устали и решили сделать небольшую паузу, чтобы потом с новыми силами… Я ненадолго вернулся к реальности, чтобы перехватить из их рук отставленное на время знамя терзания моего мозга и в очередной раз задаться вопросом: а правильно ли я поступил, попытавшись удрать с этой планеты толком не оглядевшись и не собрав нужной для побега информации? Однако, очень уж не хотелось упускать такой шанс.

Ведь если хорошенько подумать, то мне отчасти повезло попасть в руки Лоры, а не остаться рабом Марины. Последняя, скорее всего, держала бы меня все время при себе и даже в туалет не отпускала без сопровождения. В то время, как Лора первым делом предоставила мне свободу на целые сутки, не считая остатка ночи. По правилам их отряда всем новичкам дается время на адаптацию и заодно возможность напоследок хорошенько погулять на центральной базе. Когда еще доведется? Подозреваю, что в таком подходе содержится и проверка новеньких. Бежать здесь некуда, но можно увидеть человека, так сказать, в естественной среде обитания. Как он себя поведет? Сможет ли разумно распорядится предоставленной временной свободой или нет? Чем и как будет заниматься? Выйдет ли потом в оговоренное время на погрузку или его придется вытаскивать из неприятностей? Короче, много чего можно узнать о человеке и составить о нем предварительное мнение. От этого первого впечатления будет зависеть его место в отряде, как к нему будут относиться, какую работу предоставят, в том числе и какую свободу в своих действиях он будет иметь.

Новая хозяйка, провожая до места временного проживания, раз двадцать повторила, что мне надлежит делать и как себя вести. Если столько же раз не повторяться, то тезисно это выглядит так. Новичкам сбрасывают на коммуникатор основные точки, где можно заказать вооружение, амуницию, запчасти для техники — последнее в основном ремонтникам — и… злачные места. Питейные заведения, кафе, рестораны и бордели, где можно отдохнуть с минимальным риском нарваться на неприятности. Мне по какой-то таинственной причине куратор не полагался, поэтому про злачные места сказали довольно бегло, сбросив адреса на браслет. А в остальном весь день целиком и полностью я был предоставлен самому себе. Главное, чтобы утром следующего дня я не забыл выйти из гостиницы для погрузки в транспортер-грузовик, как себя самого, так и своего имущества, предусмотрительно упакованного в индивидуальный контейнер. Знала бы Лора для чего мне этот самый контейнер и какие у меня на него планы, ни за что не забрала бы из общежития. Хотя заботу я все же оценил. Могли ведь и правда оставить в общежитии, чем платить за мое размещение в гостинице среднего класса.

Ага. Вот и чувствительность стала потихоньку возвращаться к телу. Судя по ощущениям, в данный момент меня избавляют от остатков одежды и отнюдь не женские руки. Знаю, о чем говорю. Бывали у меня и такие любительницы раздевать мужчин. Однажды хрупкая на вид девушка в порыве страсти буквально в клочья разнесла мои штаны, хотя сшиты они были для дороги из прочной ткани хорошим мастером. Другая — вытряхнула меня из них, словно мешок картошки освободила от содержимого. Однако, в данный момент снимали с меня драпировку аккуратно и бережно, но совершенно бездушно. Так уже было в регенерационной камере работорговцев. Значит, я сейчас тоже в такой же или похожей камере. Следовательно, скоро дадут наркоз и сознание отключиться, а вместе с ним кошмары и бред.

Первый этап прошел у меня как по маслу. Даже сердце екнуло — не к добру такая легкость в самом начале. Я выспался и утром прошелся по нескольким питейным заведениям недалеко от космодрома, прислушиваясь к разговорам и намечая жертву. Не-не. Убивать никого не собирался! Правда, немного… или много… неприятностей жертве все равно доставить пришлось бы. Где-то в обед я познакомился с нужным мне человеком — техником на челноке, совершающем регулярные рейсы на орбитальную базу. Парнишка, как специалист, был так себе и вел себя соответственно. То есть жаловался на недопонимание начальства, тупую железяку Ромашку, которая неспособна уловить и понять истинный креатив, на сослуживцев, шпыняющих его, как мальца и многое-многое другое, столь же банальное и скучное. Миллионы неудачников ведут те же самые разговоры, будто размноженные типографским способом гигантскими тиражами: «Наиболее полное справочное руководство неудачника с примерами и наиболее слезоточивыми текстами речей в барах, кафе и забегаловках».

Одной из главных заповедей, напечатаной в подобном опусе самым крупным шрифтом, наверняка, является рекомендации ни при каких обстоятельствах не отказываться от бесплатной выпивки.

Разумеется, техник был если пока еще не магистр данного учения, то бакалавр точно. Он так старательно утрамбовывал в себя дешевое пойло, которым я его угощал («Ну еще стопарик!! Ну хоть половинку!»), глядя с мировой скорбью на оставшиеся треть бутылки, что даже меня на тоску пробило. Он понимал, что, как ни трамбуй, а все равно все не влезет, и, не представлял себе, как жить дальше с осознанием упущенного шанса, что потом с этим делать, и как быть? Непонятно…

Мы уже сидели у меня в номере, техник успел в сто пятидесятый раз поклясться мне в дружбе, перемыть все косточки экипажу, рассказать о своем рабочем месте и проблемах с очистителем воздуха, который, «зар-р-раза!», не желает фильтровать, как надо, из-за чего в челноке периодически ужасно воняет, а командир грозится поселить парня в туалете, а чем он виноват, если боцман толкает на сторону новенькие запчасти и его не волнует, что починить что-либо в таких условиях — работа для мастера не ниже шестого ранга, а у него всего-то четвертый…

К вечеру «клиент созрел» окончательно, признал, что на вахту выйти не способен и огребет от капитана таких люлей, что… впрочем, наплевать. Не впервой. Ох, и как же он потом мычал изображая восторг от моего предложения на денек подменить его на вахте! Наверное, не удержался бы и облобызал, если бы смог встать. Даже не задумался о том, каким таким образом я смогу его подменить? Да кто ж меня пустит на челнок? Проревев на прощание: «Ду-у-уруг! Ты ме-э-э-э ныдрависся!», — он звонко стукнулся лбом о пластик стола и затих. Временно. Через пару минут его носоглотка стала издавать столь трубные звуки, что я даже испугался — а ну как рысью, грохоча подковами, прискачет обслуга, да построится против моей двери, ожидая команды: «Швабры наголо-о-о!! Впер-ре-о-од! Марш-марш!»… да как вломится защищать клиента от неведомого чудища планетарно-космического!

Не прискакала. Привычная, видать.

Дальше мне пришлось напряженно поработать. Принять облик моего клиента, поменяться и, соответственно, перепрограммировать браслеты — денег у него на счету оказалось прилично, около двухсот семидесяти орков (хомяк еще тот) — затем сделать себе нечто вроде невидимой перчатки, имитирующей генетический код и ауру техника, и, наконец, внедрить в его сознание ложную память. Теперь он дня три будет думать, будто он и есть Мартин, которого прихватили в рабство на лайнере. Где он был в качестве раба… не помнит у кого именно. Рано утром, как инструктировала Лора, он вместо меня встанет и спокойно погрузится в транспортер-грузовик. Надеюсь, девушка не будет каждого раба встречать персонально — не царское это дело. Скорее всего проконтролирует прибытие и наличие личного состава через коммуникатор, а водитель и оператор плутонгов, скорее всего, поленятся вылезать из кабины. На что там смотреть? На похмельные рожи?