Танцор у гроба - Джеффри Дивер

«Гм… Не заводи меня».

— Там кто-нибудь остался? В компании?

Сакс кивнула на контору «Гудзон-Эйр», где еще горел свет.

— Перси отослала всех домой. С минуты на минуту должен приехать парень, согласившийся лететь с ней вторым пилотом. А в конторе кто-то из управления полетами. Насколько я понял, он обязательно должен быть на месте, пока самолет в воздухе. Я его проверил. Все в порядке.

— Перси действительно собирается лететь сегодня вечером? — спросила Сакс.

— Похоже на то.

— Все это время самолет находился под охраной?

— Да, со вчерашнего дня. А вы что здесь делаете?

— Приехала за образцами для анализа.

— Ваш друг Райм — это тоже что-то.

— Угу.

— Вы с ним давно вместе?

— Вели несколько дел, — уклончиво ответила Сакс. — Райм вытащил меня из обыкновенного полицейского участка.

— Это он правильно сделал. Я слышал, вы знаете, как забивать гвозди.

— Простите?

— Умеете стрелять. Из стрелкового оружия. Входите в состав команды.

«Вот сейчас я как раз нахожусь на месте последнего соревнования», — с горечью подумала Сакс.

— Да нет, так, развлекаюсь по выходным, — пробормотала она.

— Я тоже балуюсь с пистолетом, но хвастать не буду: в хороший ясный день, имея длинноствольный пистолет и стреляя одиночными выстрелами, дальше шестидесяти ярдов попасть в мишень не берусь.

Сакс показалось, что это замечание призвано утешить ее после вчерашнего фиаско.

— Мне надо спешить.

— Прошу вас сюда.

Сакс вошла в просторный ангар. Она двигалась медленно, осматривая все места, где мог спрятаться Танцор. Дойдя до высокого ряда ящиков, молодая женщина остановилась. Перси ее до сих пор не заметила.

Летчица стояла подбоченясь на невысоких козлах, разглядывая сложное сплетение трубок и шлангов двигателя со снятым кожухом. Рукава ее куртки были закатаны, на руках чернела смазка. Наконец Перси кивнула, словно приняв какое-то решение, и взяла инструмент.

Сакс зачарованно следила, как ее руки проворно летают среди сложных механизмов, что-то регулируют, что-то замеряют, подтягивают какие-то гайки. Большой красный цилиндр, как предположила Сакс, патрон огнетушителя, Перси установила всего за десять секунд.

Но одна деталь, похожая на большую металлическую трубу, никак не желала вставать туда куда надо.

Спустившись с козлов, Перси выбрала нужные гаечные ключи и опять забралась наверх. Отпустив болты, она сняла еще одну деталь, освобождая место, и снова попыталась поставить большое кольцо на место.

Оно не поддавалось.

Перси надавила плечом. Кольцо не сдвинулось ни на дюйм. Летчица сняла еще одну деталь, аккуратно складывая болты и гайки в пластмассовую коробку у ног. Покраснев от усилия, она снова попыталась вставить кольцо. Ее грудь вздымалась от напряжения. Вдруг кольцо, сорвавшись, вывалилось из двигателя. Потеряв равновесие, Перси свалилась с козел. Аккуратно уложенные болты и ключи рассыпались по полу, закатившись под хвост самолета.

— Нет! — воскликнула Перси. — Нет!

Испугавшись, что она поранилась, Сакс шагнула было вперед, но тотчас же увидела, что эта вспышка никак не связана с болью — схватив большой гаечный ключ, Перси яростно ударила им по полу. Сакс поспешно отступила назад за большую коробку.

— Нет, нет, нет… — причитала Перси, колотя ключом по ровному бетону.

Застыв на месте, Сакс не отрывала от нее глаз.

— О, Эд… — Перси выронила ключ. — Одна я не смогу… — всхлипнув, она свернулась клубком. — Эд… о, Эд… мне тебя так не хватает!

Она лежала на блестящем полу, словно скрученный засохший лист, охваченная безудержными рыданиями.

И вдруг приступ кончился. Усевшись на полу, Перси вздохнула, вытирая слезы. Летчик в ее душе снова взял верх. Собрав гайки и ключи, она забралась на козлы. Перси внимательно осмотрела кольцо и соседние детали, но не смогла определить, что не дает ему встать на место.

Осторожно вернувшись ко входу, Сакс хлопнула дверью и опять прошла в ангар, на этот раз не скрывая звук своих шагов.

Обернувшись, Перси посмотрела, кто пришел, и, отерев лицо рукавом, снова занялась двигателем.

Подойдя к козлам, Сакс стала наблюдать, как она борется с кольцом.

Некоторое время обе женщины молчали.

— Попробуйте домкрат, — наконец предложила Сакс.

Оглянувшись на нее, Перси промолчала.

— Допуски очень маленькие, — продолжала Сакс. — Вам недостает усилия. Все дело в силе сжатия. В технической школе этому не учат.

Перси внимательно осмотрела посадочные ушки.

— А я и не знала.

— Зато я в этом разбираюсь. Перед вами высококлассный специалист.

— Вам приходилось ставить сопло дожигания на «Лир»?

— Нет. Зато я меняла свечи в «Шевроле-Монца». Для того, чтобы до них добраться, двигатель нужно поддомкратить. Ну, только восьмицилиндровый. Но кому нужен автомобиль с четырехцилиндровым двигателем? Я хочу сказать, какой в нем смысл?

Перси задумчиво посмотрела на двигатель.

— Ну? — настаивала Сакс. — Где домкрат?

— Он сомнет наружный кожух.

— Не сомнет, если поставить его сюда. — Сакс указала на балку, крепящую двигатель к стрингеру, отходящему к фюзеляжу.

Перси осмотрела балку.

— Такого маленького домкрата у меня нет.

— Зато у меня есть. Сейчас принесу.

Быстро сходив к своей машине, Сакс вернулась с телескопическим домкратом. Не обращая внимания на вопящие от боли колени, она взобралась на козлы.

— Попробуйте поставить вот сюда, — она прикоснулась к картеру двигателя. — Это профилированная сталь.

Пока Перси устанавливала домкрат, Сакс с восхищением разглядывала сложную конструкцию двигателя.

— И сколько в нем лошадей?

— Мы измеряем мощность не в лошадиных силах, — рассмеялась Перси. — Мы используем фунт силы. Это турбовентиляторные двигатели «Гаррет-731». Каждый развивает тягу три тысячи пятьсот фунтов.

— Невероятно, — улыбнулась Сакс. Вставив рукоятку в домкрат, она начала ее крутить, чувствуя знакомое сопротивление. — Никогда не приходилось бывать так близко к турбинному двигателю. Но я всегда мечтала прокатиться на реактивном автомобиле по высохшему соленому озеру.

— Это не реактивный двигатель в прямом смысле. Таких сейчас почти не осталось. Ну, разве что на сверхзвуковых «Конкордах». Разумеется, и на военных самолетах. А это турбовентиляторный двигатель. Как на авиалайнерах. Видите эти лопасти? По сути дела, это воздушный винт с постоянным шагом. Реактивный двигатель очень неэффективен на малых высотах. А эти позволяют экономить до сорока процентов топлива.

Учащенно дыша, Сакс крутила рукоятку домкрата. Перси, подперев плечом кольцо, не такое уж большое, но очень тяжелое, надавила изо всех сил.

— Значит, вы знаете толк в машинах? — спросила Перси, тоже задыхаясь.

— Это у меня от отца. Он их обожал. Мы проводили целый день, разбирая его машину на отдельные детали и собирая снова. Когда отец не был на дежурстве.

— На дежурстве?

— Он тоже был полицейским.

— И у вас бзик по поводу техники? — спросила Перси.

— Нет, у меня бзик по поводу скорости. А вот если он есть, лучше обзавестись также бзиком по поводу подвески, трансмиссии, двигателя и так далее, иначе быстро ехать не получится.

— А самолет вы когда-нибудь водили? — спросила Перси.

— «Водила»? — улыбнулась привычному слову Сакс. — Нет. Но, наверное, стоит об этом подумать, раз под этой крышкой прячется такая мощь.

Не обращая внимания на ноющие мышцы, она сделала еще несколько оборотов. Кольцо со стоном и скрипом подошло к своему месту.

— Не знаю… — неуверенно начала Перси.

— Почти встало!

Раздался громкий скрежет, и кольцо вошло в крепление. Плоское лицо Перси расплылось в слабой улыбке.

— Гайки затягиваются динамометрическим ключом? — спросила Сакс, вставляя в отверстия болты.

— Да, — откликнулась Перси. — Я использую усилие: «До тех пор, чтобы они не открутились ни за что на свете».

Сакс затянула гайки ключом с храповиком. Позвякивание металла о металл вернуло ее в те дни, когда она училась в школе, и выходные они проводили вдвоем с отцом. Запах бензина и машинного масла, аромат, доносящийся из кухни…

Проверив работу Сакс, Перси сказала:

— Остальное я закончу сама.

Она принялась соединять провода электронных компонентов. Сакс заворожено следила за ней. Через какое-то время Перси оторвалась от двигателя.

— Спасибо, — тихо произнесла она. И запоздало спохватилась: — А вы зачем сюда приехали?

— На месте катастрофы самолета мы обнаружили какой-то материал, и есть основания считать его остатками бомбы. Однако Линкольн хочет убедиться, что этот материал не является частью самолета. Это светло-коричневая латексная резина, печатная плата. Вам в голову ничего не приходит?