Сезон охоты на блондинку - Карина Микиртумова

жить в его постели, то точно ни один мужик не посмеет посмотреть в ее сторону. При таких мыслях, Истомин хлопнул себя по лбу. На нее всегда будут засматриваться, потому что Теона Валерьевна интересная женщина. Красивая, притягательная… С перчинкой в составе. А он, как осел продолжит изматывать себя ревностью. И все приказы «Прекрати истерить, ты же мужик», летят в цирк, который казалось бы должен гастролировать, но отчего-то стоит на месте. Мысль заполнить анкету на бракосочетание возникла быстро. Казалось бы, подложить листы, дать блондинке подписать и вуа-ля… За два месяца он ее уговорит и притащит в ЗАГС. Пещерный человек в действии.

Саша скачал бланки, заполнил все данные печатными буквами. Оставалось дело за малым… Девушка прочитала и мужчина свел все в шутку, тем не менее указав, что предложение в силе. Мысленно он дал себе пенделя, что так вообще-то не делается. Нужны цветы, кольцо, романтика!!! Но какая, к чертям, может быть романтика, когда его плющит от женщины? Когда хочется вдыхать ее запах, слышать смех от радости, и стоны во время их близости.

А этот Влад… Он так напоминал его в прошлом. Да-да, Александр пробил по нему все… Смазливый, богатый, наглый… Думает, что женщины на него должны с неба падать и ноги целовать. Саша уверен был, что этот тип к ней подкатывал. Потому что сам… Поступил так же.

– Может, отпустишь, уже? – Теона фыркнула и снова попыталась вырваться, – Мне очень нравится прижиматься к стеклянной двери грудью

– У тебя провокационная юбка, – хрипло заметил Саша, опуская одну руку на задницу девушки. Сжал ее, ощутив, как Теона напряглась, – Интересно, а молния муляж?

– А ты проверь, – бойко посоветовала Самойлова.

У Истомина буквально зачесались ладони. Он отстранился от девушки и стал тянуть молнию вниз, обнажая шикарные половинки попы. Трусики красиво утопали между ягодиц, маня снять их. Ладонью коснулся кожи и провел пальцами по ней, вырывая из девушки стон.

– Нравится?

Промолчала. Ему тоже нравилось. Безумно.

– Стол. Диван. Здесь.

– Ч-что?

– Выбирай.

– Здесь.

Саша издал протяжный стон.

– Ты идеальна.

Он расстегнул штаны, спустил вместе с трусами к ногам и потерся эрекцией об попу девушки.

– Чувствуешь? – прошептал на ушко, рукой проникая под блузку, – И так постоянно при виде тебя, – достал одну грудь и пальцами сжал сосок.

Теона тяжело дышала, прислонив лоб к двери.

Другой рукой мужчина проник под резинку трусиков и погладил промежность, которая была уже ой, как готова к вторжению.

– Нагнись, – попросил он кусая мочку уха.

– Подожди, – оборвала Теона его, – Юбку снять надо.

Хрипло рассмеялся. Девушка завозилась, и только после того, как одеяние соскользнуло вниз, Алекс нагнул ее, ущипнув за попу.

– Чулки? – прошипел он, – Да ты явно готовилась ко встречи со мной.

Теона что-то пробурчала, качая бедрами.

– Не терпится?

– Истомин, я тебя сейчас прибью, – выдавила Самойлова, – Бесишь.

– Так, – мужчина прижался эрекцией к тому самому месту, – Почувствуй, – проникнул головкой и замер, – Как ты течешь по мне, желая… Не думаю, что это злость.

– Извращенец, – пробормотала девушка и буквально насадила себя на… на… на кол.

То, что чувствовал Александр можно было бы описать словами, движениями, подробными словами. Но это не затронуло бы душу. Хотя, как секс стоя и в кабинете может ее затронуть? Не было ни поцелуев, не томной прелюдии, от которой сносит крышу. Была тоска по телу Теоны, была чистая и яростная похоть, была ревность. Истомин вбивался в девушку, словно дышал только этим мигом. Глаза не закрывал, рассматривая, как отражается в дверях сломленное страстью лицо Теи.

Громкий стон практически снес башню. Пальцы вжались в мягкие ягодицы девушки. На них, возможно появятся следы.

– Презерватив, – прохрипела Самойлова, – Блин, Саша!

Резинка? Истомин о ней вообще не думал. Хотя в ящике валялась целая коробка. Но мужчина не хотел преград. Кожа к коже… Это самое лучше ощущение.

Теона поддалась назад и Алекс ощутил, как его член сдавливает в тиски… Как девушка трясется в руках мужчины, тихо хныкая. Через секунду все закончилось и для него. Но хотелось ещё. Страстно, медленно, любя…

– Истомин, ты охренел? – Теона выпрямилась и повернулась, сверкая глазами, – Решил папочкой стать?

Теона

Я нервно поправляла юбку, заправляя в нее блузку. Щеки горели, коленки дрожали…

– Когда у тебя безопасные дни?

– Ой, выискался, – прошипела, – Как будто я за этим слежу. Но по идее залететь сейчас маловероятно, НО! Это не значит, что невозможно.

Саша обнял меня за талию, хотя штаны были все еще спущены.

– То есть нужно потерпеть пару дней…

Его губы коснулись ушка и язык прошелся по мочке, задевая нервные окончания. Я съежилась от ощущения близости и притаившегося возбуждения. Хотя после всего произошедшего, казалось, должна была остыть.

– Мне нужно работать, – выдавила я, – Чувствую себя твоей секретаршей, – зачем-то пробормотала, неимоверно злясь на себя.

Истомин все прекрасно слышал, но на мой выплеск промолчал. Мне же фантазия решила дать пинка под зад красочными картинками в виде шефа и Заряны.

– Я сменю кабинет, – отстранился он, – И с Заряной у меня ничего не было после тебя.

Повернулась и посмотрела на мужчину. Серьезный. Как мой папа во время рыбалки. Губы поджаты, взгляд сосредоточен и блеск в глазах пропал. Осталась лишь какая-то сосредоточенность.

– Отчего же? – поинтересовалась я, – Блин, зеркала нет. У меня хоть на голове нормально все? Не хотелось бы слухов… Тем более, скоро мы будем ругаться. Кстати, с завтрашнего дня, можешь начинать до меня докапываться. Коллектив должен видеть, что наши отношения обостряются день ото дня.

– Ты не секретарша, – зациклился шеф, – Ты моя женщина. И я поменяю кабинет, дабы у тебя не было иных ассоциаций. И пожалуй, двери поставлю другие. А то мало ли… Увидит кто.

– Не собираюсь я с тобой спать в кабинете.

Слова про «ты моя женщина» пропустила, потому что даже сама это поняла. Глупо отмахиваться от того, что между нами происходит.