Свои и Чужие (СИ) - Антонов Сергей Петрович

Если бы Создатель дал ей шанс всё изменить, вернул в прошлое, в тот роковой день заключения договора с Аскаем, как бы она поступила, ввязалась бы в это кровавое болото вновь, или же вернулась к нормальной цивилизованной жизни? Ответ был очевиден. Повторила бы всё снова. Если бы не Айк и не нужда ему помочь, то она никогда бы не встретила свою любовь, не узнала бы этого потрясающего человека по имени Наб. Она полюбила его за то, что он такой же несчастный, как и она сама, готовый пойти на все, ради любимого сердцу человека. Этот мужчина поставил на кон жизнь, благополучие, совесть только для того, чтобы его дочь жила полноценной, счастливой жизнью. Готов гореть заживо, истекать кровью, корчась в собственных испражнениях, совершать ужасные безнравственные поступки, только бы его солнышко было счастливо и не знало горестей и бед в своей юной жизни. Лола готова на тоже самое за своего брата. Судьба их соединила воедино, две израненные души объединенные общим делом.

Помимо всего, пройдя столько испытаний, теряя боевых товарищей на войне, а потом и любимую жену на гражданке, когда его родная дочь была на волосок от смерти, любимый мужчина остался чутким и добрым человеком, способным на сопереживание, не боящийся выражать своих чувств. Огромная душевная сила подсвечивала его изнутри. Словно путеводная звезда во мраке этой жестокой жизни, он вел всех за собой. Любимой прощал всё, что другие бы не простили. Как жаль, Лола больше его не увидит, как жаль, что все так кончилось. Девушка зарыдала ещё отчаяннее, под нервное сопение спящего в конце комнаты пленителя.

[1] МСМК- мастер спорта международного класса

[2] Уайкыд- офицерское звание в Аговирских ВС, соответствующее полковнику.

Глава 19. «Спасение»

Июль 3024 год. Бэинхолд. Раеоонский доминион.

За последние четыре дня аэропорт Бэинхолда сильно изменился, вернее, изменились его посетители. Среди прибывающих и желающих покинуть столицу всё больше преобладало солдат-ветеранов.

Самолеты с участниками боевых действий приземлялись ежечасно. Бэинхолд стал центральным авиаузлом, в который слетались все лайнеры из павшей Честии.

В столице, солдаты пересаживались на другие рейсы, позволяющие добраться до малых родин.

Так, в разгар лета, ближе к обеду, прибыл очередной борт. Лайнер вырулил с взлетной полосы к центральному зданию аэропорта, через несколько минут подъехал трап, и пассажиры в защитной форме весело стали спускаться по ступенькам вниз. Многих заметно штормило.

День выдался пасмурный и влажный, сильно ощущалась духота, но никому не было до этого дела. Войне конец! Время оставить за спиной прошлое и выстраивать будущее, теперь всё будет по-другому, ведь мирная эпоха открывала двери в новую жизнь.

Группа из семи военнослужащих протиснулась сквозь толпу ветеранов к табло на стене. Внушительных размеров синий экран показывал ближайшие прилеты и отлеты рейсов на сегодняшний день.

Наб и Нарнис едва стояли на ногах. В самолете русоволосому посчастливилось занять место рядом с командиром и Алеаном, а так как совесть и запас прочности не позволяли в одиночку опустошить две трофейные бутылки крепчайшей настойки, пришлось делиться с товарищами. Однако, Алеан проявил слабость, и поэтому имел возможность мыслить яснее соседей по креслам.

— Где живет наш командир? — заплетающимся языком вопросил Алеан.

— Он живет в наших сердцах! — пламенно протянул Нарнис. Повисла пауза, Рыжеволосый отвесил приятелю затрещину:

— Болван, он не может жить в наших сердцах, он же ещё жив!

В последней отчаянной попытке одержать вверх над силой притяжения, командир оперся на колону. Прошептав что-то нечленораздельное, сполз по ней вниз и накрыл голову руками.

— Вот он и пал! — цокнул Газину.

— Вашу мать, мы летели полтора часа, когда вы ушлепки так набраться то успели? Ну ладно эти двое, Наб, а ты-то куда?

— Кэп, надо лететь домой, откуда ты, дружище? — Нарнис припал на колени рядом с командиром, пытаясь вызнать адрес малой родины. Не добившись результата, устроился рядом, облокотил голову тому на плечо, и подобно товарищу, забылся мертвым сном. Озан, посмотрев на это безобразие, добавил:

— Создатель, а я им спину доверял, — развернулся и пристальнее всмотрелся в табло— на Аллон и на Саниму сегодня вылетов нет, скорее всего завтра. Предлагаю на сегодня снять этим алконавтам номер в гостинице, к завтрашнему дню должны протрезветь.

— Добро, мы тогда втроём тут останемся, через пятьдесят минут на Круин Рыжика посадим, а там, через час и мой с Газину на Овину, — Раг притянул к себе нетрезвого рыжеволосого детину и слегка встряхнул, — домой полетишь, дружок. Дай телефон, твоей позвоню, а то в таком виде ещё потеряешься. Пусть хоть свои встретят.

Пока Раг звонил родне Алеана, Газину собрал у них документы и отправился в кассу купить билеты и разузнать о завтрашних рейсах. Рыжеволосый крепко обнял девушку и поцеловал, со словами «Люблю тебя, сеструха!». Илона ответила взаимностью — чмокнула того в щечку.

Газину вернулся с новостями. Раздал книжечки обратно, обратился к Озану,

— У этих двух вылеты завтра днем: в час и в два сорок. Я сделал бронь, утром выкупите.

Взяв под руки «павших товарищей» потащили их до такси к выходу. Алеан, отягощенный бесчувственным Набом, запел весьма патриотичную песню, а Илона с серьёзной миной на лице, комично отбивала строевой шаг, замыкая шествие и вызывая тем самым одобрительный свист и хлопки в ладоши попадающихся на пути ветеранов.

Загрузили пожитки в багажник, а Нарниса с Набом на заднее сидение. Попрощались, ну, насколько вообще можно было попрощаться с людьми, в крови которых промилле перевалило далеко за двойку. Озан попросил таксиста подождать, встали у машины, перекурили.

Все обнялись друг с другом, у Илоны заструились слезы и упали на сержантские лычки Алеана.

. — Отставить раскисать, Одуванчик! — рыжеволосый потрепал девушку за щёку, нарушив свой собственный приказ. Дал волю чувствам.

— Да, это я так, опять соринка в глаз попала, — девушка махнула рукой, утерев рукавом ресницы.

Газину толкнул Озана в грудь, тот отшатнулся.

— Провалитесь вы оба под землю, правда! Везите уже этих двух голубков отсыпаться, а то мне сейчас тоже соринка в глаз попадет, — глаза мужчины увлажнились, мягким тоном добавил, — буду по вам скучать.

— Действительно, всё, валите-валите, не хватало нам тут ещё всем разрыдаться. — Раг пожал руку Озану и поцеловал Илону. Титанических усилий стоило сохранять непринужденный вид.

— Всё! Кыш, прочь!

Девушка села на переднее сидение, Озан растолкав спящий мертвым сном дуэт, освободил себе место и устроился сзади прямо за Илоной. Алеан постучал рукой по багажнику и машина тронулась. По мере набора скорости, три статные фигуры становились всё меньше и меньше в миниатюрном зеркале заднего вида, вскоре и вовсе исчезли.

Заселив товарищей в отель, пара остановилась перекурить под козырьком входа. На улице занимался противный мелкий дождик, Озан достал из кармана пачку сигарет, вытащив одну покрутил в пальцах.

— Представляешь, что будет, когда они проснутся?

— Полагаю, очень много вопросов, — улыбнулась дувушка.

— Завтра утром нужно будет подъехать и посадить их на самолет.

Радостное настроение вмиг испарилось, губы поджались. Она забрала сигарету у товарища и попросила огонька. Выпустив струю сизого дыма, повернулась к сослуживцу. Тот сразу всё понял. В моменты душевных волнений, когда что-либо особо беспокоило спутницу, она начинала моргать чаще обычного, будто пыталась сбросить пелену тяжелых дум.

— Вот тебе и победа. Будто навоза навернула. Ощущение как в восемнадцатом, опять покидаю семью.

— У этой семьи больше нет будущего, Лони.

— Знаю.

— Может самое время вернуться в первую?

Озан знал всю предысторию, знал, что подруга сбежала на войну, не сказав ни слова близким. Девушка никогда им не писала и не звонила с фронта. Теперь он видел в холодных серых глазах страх, страх того, как родные могут встретить свою дочь после семилетней разлуки.