Гнездо дракона - Ани Сетон

Девушка встревожилась: беспокойство часто охватывает нас при неожиданном милосердии, а работа эта была для нее так драгоценна.

— Четыре доллара в месяц, мэм… не считая чаевых, которые мне дают.

Миранда быстро села на постели.

— Можешь ты оставить это место и стать моей горничной? Я дам тебе… — она заколебалась, понимая, что здесь могут возникнуть трудности с Николасом. Затем быстро произнесла: — Двадцать долларов в месяц. Это поможет твоим младшим братьям, и ты отдашь долг отцу Доновану, хорошо?

Пегги попятилась от кровати, пристально глядя на леди, чье лицо, обрамленное длинными косами пшеничного цвета, было умоляющим, словно она просила о величайшей милости.

— Пресвятая Дева, а вы не смеетесь надо мной, мэм?

— Конечно, нет. Ты нужна мне, Пегги.

И как только она произнесла эти слова, она поняла причину своего желания. Она отчаянно нуждалась в Пегги, нуждалась в союзнике, который был бы с ней в том мире, где Николас подавляет своим присутствием все вокруг. Особенно в Драгонвике, потому что до этого мгновения Миранда и не подозревала, до чего же она страшится возвращения туда.

Пегги опустилась на колени перед кроватью и робко положила свою круглую голову на тонкие пальцы Миранды.

— Благослови вас небеса, дорогая леди, но разве вы забыли — она остановилась… — Моя нога сломана. Десять лет назад я упала со стога сена, и нога криво срослась… но так я сильная и все смогу для вас сделать, — пылко добавила она, чтобы предупредить жалость, которая могла за этим последовать.

— Все это неважно, — ответила Миранда. Она сжала руки девушки. — Так мы договорились?

И вот за два дня до приезда Николаса, Пегги утвердилась в качестве личной горничной Миранды, которая развлекалась, что одела девушку в новую форму. Она собственноручно заузила и укоротила свое хлопчатобумажное утреннее платье, сшила кокетливый чепец и передник и научила Пегги закалывать свои каштановые волосы двумя тугими баранками вокруг ушей. Превращение порадовало обеих. Пегги выглядела теперь очень хорошенькой и держалась гордо. В благодарность она выхаживала Миранду во время ее утренних приступов и следила за гардеробом своей хозяйки с пылким старанием, заставляющим ту мириться с недостатком умения. Сначала она выворачивала наружу металлические обручи кринолина, шиворот-навыворот шнуровала корсет из китового уса, пришивала золотые пуговицы корсажа на перчатки и лучшую белую шляпку положила в коробку для обуви. Но она быстро все схватывала, и ее смущение при подобных ошибках было сдобрено таким милым раскаянием, что Миранда веселилась и не раздражалась. Миранда подготовила сцену для возвращения Николаса с таким искусством, которого в себе даже и не подозревала. Она заказала изысканный ужин, состоящий из его любимых блюд: паштета из печени, филе заливного окуня и холодного белого французского вина-сотерн. С помощью Пегги Миранда, вымыв голову, тщательно расчесала волосы.

— Ему нравится, когда они распущенны, — задумчиво сказала она. — Мне кажется, мои волосы нравятся ему больше всего остального.

— Не удивительно, мэм, — ответила Пегги, глядя на сияющий золотой поток. — Вы не сможете оставить их свободными?

Обе они вошли в молчаливый заговор, прекрасно понимая, даже не упоминая об этом, что продолжение их новых взаимоотношений, которые так много значили в их одиночестве, зависят от подготовки и от использования любого мыслимого и немыслимого оружия.

Миранда покачала головой.

— Это неприлично. В качестве компромисса она спрятала всю сияющую массу волос под розовую сетку из синели, очень подходившую к ее воздушному платью из муслина такого же цвета.

— А теперь ваши драгоценности, мэм! — воскликнула Пегги, сжимая руки и восхищенно глядя на стоящую перед ней хозяйку.

Миранда улыбнулась и покачала головой.

— Это платье не нуждается ни в каких драгоценностях, кроме возможно, броши с камеей. Хотя, подожди немного.

Она замолчала, прикалывая камею. И тем не менее была одна драгоценность, подходящая к платью в совершенстве. Миранда некоторое время колебалась. Но в конце концов почему бы и нет?

Она отправила Пегги к сейфу отеля за большим кожаным саквояжем, а когда та принесла его, вытащила из него два поддона. На самом дне, в коробочке, обшитой бархатом, лежал рубиновый кулон. Она взяла его, и положив на ладонь, стала рассматривать с почти болезненным отвращением. Сколько же женщин — ныне навеки неподвижных — носило этот холодный и безразличный ко всему живому камень? Ей показалось, что он сияет со зловещей насмешкой.

— Что случилось, мэм? — прошептала Пегги.

— Последняя женщина, носившая этот камень, умерла, — вполголоса ответила она.

— Да защитят нас святые! — вскрикнула горничная и перекрестилась. — Не одевайте это, мэм, положите обратно!

Миранда не двигалась, по-прежнему не отрывая глаз от кулона. Затем ее взгляд медленно перешел на открытый ларец.

— Все эти драгоценности принадлежали умершей. А потом перешли ко мне.

— Ну что же, тогда конечно, — рассудительно заметила Пегги. — Большая часть дворянских владений переходит к новым хозяевам после чьей-нибудь смерти. Это ваше новое положение заставляет все видеть в мрачном свете. Вам, мэм, следует думать о новой жизни, которую вы носите в себе, а не тревожиться об ушедших.

Постепенно тень грусти исчезла с лица Миранды.

— Да, — согласилась она. — Полагаю, ты права. Она взяла кулон, обвила тонкую золотую цепочку вокруг шеи и склонила голову, чтобы горничная могла застегнуть замок.

— Вы просто королева, мэм! — воскликнула Пегги, восхищаясь полученным результатом.

Миранда слабо улыбнулась и взглянула на китайские каминные часы.

— Теперь иди. Время пришло.

Горничная кивнула и торопливо скрылась в своей каморке на чердаке. Она достала из-под набитой соломой подушки четки, вырезанные из земляничного дерева, поцеловала маленькое распятие и стала молиться за благополучный исход переговоров внизу.

Миранда сразу же с удовлетворением заметила, что Николас вернулся домой в прекрасном настроении. Сбор арендной платы прошел спокойно, без всяких эксцессов. Каждой арендатор отдал положенную плату, и бейлиф доложил ему, что дела идут хорошо. Дом тоже был готов.

Когда Николас, поприветствовал Миранду, сразу же похвалил ее наряд, и его глаза лишь на одно мгновение задержались на кулоне. Ей показалось, что он напрягся. В этот миг, пока он глядел на камень, Миранда подумала, что он велит ей немедленно снять его. Но она ошиблась. Вместо этого он довольно рассмеялся.

— Я вижу, что камень наконец-то нашел себе подходящего обладателя.