Право на эшафот - Бронислава Антоновна Вонсович

постоянно будет подвергаться опасности: уверена, думающих, как Ракель, в Теофрении очень много.

– Двуединый, – презрительно фыркнула Эрнандес, – не надо ходить вокруг и около. Скажите прямо: вам нужно, чтобы он на ком-то женился и остался тут.

– Не обольщайтесь, сеньорита, Сиятельный ни на ком из вас не женится, не захочет портить породу, – насмешливо бросил Альварес. – Даже в случае, если бы за вами стояло нечто большее, чем смазливая мордашка, которая не идет ни в какое сравнение с ослепительной красотой Сиятельных дам.

Положим, не такая уж она и ослепительная, а Сиятельные могут выглядеть даже отталкивающе, если не хотят вызывать положительные эмоции у наблюдателей. И это чаще всего. Хотя при первой встрече Сиятельные производят убойное впечатление. Взять того же Теодоро: когда я увидела его впервые, мне показалось, что кто-то подкрался сзади и приложил мешком по голове. Но, возможно, так проявляется любовь?

– Если у нас появятся свои Сиятельные, корона щедро вознаградит тех, кто этому поспособствует, – тем временем продолжал Альварес, улыбаясь столь неприлично, что не возникало сомнения, что именно он имел в виду.

– То есть вы хотите?.. – пискнула какая-то сеньорита в первом ряду, но не закончила фразу и покраснела.

– Именно. Любой ребенок от Сиятельного с какой-то вероятностью тоже будет Сиятельным. Особенно если мать – маг.

Студентки выглядели донельзя ошарашенными, мне же неожиданно стало смешно. Судя по тому, что я помню о Диего, никому не придется его соблазнять – его хватит на всех.

– Чисто ради интереса, сеньор Альварес. – Я подняла руку. Прекрасно осознавала, что привлекаю нежелательное внимание, но ничего не могла с собой поделать. – А что будет с теми детьми, которые не засияют? Вдруг здесь атмосфера такая, что Сиятельность ни к кому не прилипнет? Вы учитываете вариант, что студентки окажутся с внебрачными детьми, на воспитание которых у них не будет денег? Детьми, которые так и не станут Сиятельными, но испортят матери учебу, да и жизнь в целом. Я правильно понимаю, что определить, станет ли ребенок Сиятельным, можно только после его рождения?

– Речь идет только о выплатах за Сиятельных детей, мне очень жаль, – стрельнул он в мою сторону улыбкой.

– То есть вы хотите превратить университет в бесплатный бордель как для Сиятельного, так и для нашей короны? Мне кажется, это не слишком хорошо отразится на репутации учебного заведения.

– Сеньорита, где вы набрались таких гнусных мыслей? – возмутился Альварес. – Речь не идет о том, чтобы устраивать тут бордель. Речь идет о том, чтобы поспособствовать благу собственной страны.

– Увеличить в ней рождаемость можно и более щадящими методами.

– В конце концов, дети от Сиятельных – всегда маги и почти всегда сильные. Свежая кровь в наши магические рода нужна, – рявкнул Альварес, порядком разозленный моими словами. – И если вам для этого нужно всего лишь принять ухаживания молодого красивого мага, то не вижу причины, почему бы так не сделать. Не такая это большая жертва, зато благодарность Теофрении будет велика. Можно сказать, вы станете нашими героинями.

– Сеньор Альварес, опять-таки ради интереса… Если окажутся правдивы слухи о том, что для рождения Сиятельного потомка у пары, в которой Сиятельный только один, проводится ритуал, при котором навсегда забирается магия у молодого красивого мага с высоким уровнем дара, то вы, сеньор Альварес, пожертвуете собой? Отдадите свою способность творить магию? Станете нашим героем?

Альварес растерялся.

– Сеньорита Катарина, вы серьезно?

– Сиятельные на любую подлость способны, – вмешалась в наш диалог Ракель.

– Слухи о Сиятельных ходят разные, – добила я спавшего с лица Альвареса. – Не исключаю, что вы для его целей подойдете больше остальных. Вы же такой красивый…

Я даже улыбнулась, но, кажется, мой комплимент куратора ничуть не порадовал, а обеспокоил. Похоже, прямо после собрания он отправится изучать слухи о Сиятельных, чтобы, если что, быстро поменять место работы, убравшись подальше от столицы.

Вот так всегда: многие готовы жертвовать другими ради всеобщего блага, но, когда речь зайдет о себе любимом, сразу выясняется, что жертва чрезмерна.

Глава 30

Разумеется, за время до общего собрания нашей группы Альварес успел выяснить о Сиятельных все нужное и успокоиться на свой счет. Но это не значит, что он забыл о той, что его напугала. Все собрание он выразительно на меня посматривал вне зависимости от того, о чем говорил: об ответственном подходе ко всем занятиям, о том, что в городе мы не должны позорить университет, или о том, что боевую магию можно использовать только на полигонах, специально для этого оборудованных. Словно именно я была им назначена на роль злостной нарушительницы. Группа почти целиком состояла из парней, исключением были только мы с Ракель, ясно, что остальные будут нарушать куда чаще и серьезнее, чем мы с подругой, пусть сегодня им внимания и не перепало.

– Итак, завтра первый день, когда вы осознанно столкнетесь с магией, – тем временем вещал Альварес. Его красивый голос заполнял небольшое помещение, где мы сидели, без всяких усиливающих ухищрений. – И одно из первых заклинаний, которое вы обретете, покажет ваш уровень магии. Кольца силы.

Он поднял руку, сомкнул ее в кулак, после чего вокруг руки от запястья до локтя начали образовываться кольца. Получилось восемь штук – правда, последнее, не такое яркое, как первые, тускловатое, сильно портило картину. Альварес явно рисовался, а в аудитории раздался восторженный ор, из чего я сделала вывод, что столько колец говорит о высоком уровне магии. Появились смутные подозрения, что я тоже умею так делать, но не могу, потому что не помню. А еще убежденность, что у меня колец больше.

– Ты вообще где? – раздался подозрительно знакомый голос, которого я думала больше не услышать. – Какое пугающее место.

И точно: над правым плечом Альвареса повис мой бывший образ, осматривающийся с выражением, которое я раньше наблюдала в зеркале, когда была чем-то недовольна.

– В Теофрении, в университете, – ответила мысленно.

– Ты вообще нормальная? – взвизгнула не-я с совсем не моими интонациями. – Тебя же тут убьют!

– И что ты так переживаешь? – Я даже удивилась. – Мы с тобой как раз и договаривались, что меня убьют, разве не так?

– Но не тут. Тут тебя убьют неправильно! – выдала она.

– Я попрошу, чтобы мне привезли нужное платье и отрубили голову. Или хотя бы второе. С отрубленной головой смерть же будет правильной даже в неправильном платье?

– Правильной, – неохотно согласилась она. – Но лучше бы тебе отсюда уехать как можно скорее. Если уж собралась в университет, поступала бы в наш.

– В ваш – это какой? – уточнила ехидно. – У вас там магических