Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том I (ЛП) - авторов Коллектив

Покачиваясь на волнах Моря Злобы, "Мантикора" покрывала последние лиги по пути в порт. Обратный путь выдался долгим; рейдеру крепко досталось от горящих местью эльфов, и к тому времени, когда Малус и его отряд пробрались на палубу вражеского корабля, из воинов Гула погиб каждый десятый. Но вражеский капитан был уверен, что его войска, высадившиеся на берег, расправились с угодившими там в ловушку налетчиками, и не ожидал удара в спину. Когда он осознал свою ошибку, было уже поздно, и вскоре все было кончено.

Малус приказал поджечь корабль, увести "Мантикору" прочь, и вознаградил экипаж добычей из ультуанской деревушки, чем окончательно вырвал лояльность экипажа у Хэтана Гула.

Когда схватка завершилась, мастер Гул валялся у Малуса в ногах. Его извинения были объемны, а мольбы о пощаде почти искренни. Высокородный предоставил мерзавцу возможность познать все глубины сожаления, ежедневно отрезая от его тела по небольшому кусочку. Когда проходя мимо башен Каронд Кара, Малус скормил мастера корабля морским ведьмам, Гул был еще жив.

Стоя на палубе потрепанного корабля, Малус сунул руку в поясной кошель. Его пальцы сомкнулись на пригоршне угловатых предметов, и он вытащил их на свет.

— И эта горстка, и есть все то золото, которое я добыл, — сказал он, демонстрируя Сайлару и Льюнаре пригоршню зубов Гула.

Молодой рыцарь только покачал головой, и вновь вернулся к обозреванию гавани Кар Каронда, до которой оставалось всего несколько миль. А Льюнара хихикнула.

— Расплавь их, и отлей из них игральную кость, — предложила она.

— Возможно, я так и поступлю, — прошептал высокородный.

— Что будем делать, когда прибудем в порт? — спросил Сайлар, — Мы вернулись на целых три месяца раньше, а тебе нечего предъявить после похода.

Высокородный пожал плечами, — Я мог бы притащить с собой Теклиса за волосы, но это бы ничего не изменило. Вернусь в Хаг Грэф и снова начну играть в домах плоти. И кто знает, что будет потом? Может, я вовсе примусь разводить науглиров, — он задумчиво посмотрел на Сайлара, — Я недооценил тебя, Сайлар. Может быть, ты и нищий рыцарь, и слишком гордый, даже в ущерб себе, но мне ты служил хорошо. Если пожелаешь, я здесь и сейчас освобожу тебя от твоей клятвы. Тебе нет нужды составлять мне компанию в гадючнике Хага.

— И потерять возможность увидеть, как перекосит лицо твоего папаши? — хихикнул Сайлар, — Нет, милорд. Я остаюсь с тобой.

Малус кивнул, затем обернулся к Льюнаре, — Ты же, напротив, никогда не клялась мне ни в чем. Гул мертв, а Амалета убили во время боя в Ультуане. По закону, "Мантикора" теперь твоя.

— Верно, — ответила первая помощница, — Но с плаванием по морям я покончила раз и навсегда. Если ты все еще не передумал принять меня в свою свиту, то я принесу тебе клятву, — она улыбнулась, — Но за свои услуги я ожидаю достойной награды.

— Ты можешь получить даже больше, чем рассчитываешь, — сардонично сказал высокородный.

— Кстати о расчетах, — вмешался Сайлар, — Еще невыяснен вопрос, кто стрелял в тебя на борту того корабля возле Оскверненного Острова.

Малус немного подумал, — Ах, да. Тайный убийца Лурхана. Это был Амалет. Незадолго до битвы, я видел его с арбалетом.

— Верно, это был он, — добавила Льюнара, — Я заплатила парочке корсаров, чтобы они тайно проследили за ним во время битвы, — ее лицо стало жестким, — Хотя, не предполагалось, что они позволят ему в тебя стрелять, без моего разрешения.

— Твоего разрешения? — вытаращил глаза высокородный, — Ты все это время знала, что Амалет был убийцей Лурхана?

— Конечно. И я сохранила ему жизнь на случай твоего собственного предательства, — ответила Льюнара, — Ты что, вообразил, что я поверю тебе на слово?

На мгновение, Малус лишился дара речи, раздираемый убийственной яростью и невольным уважением.

Сайлар прислонился к поручню, и, смотря на морскую гладь, тихонько хихикнул.

— Мы станем твоей смертью, — сказал молодой рыцарь.

Дэн Абнетт, Майк Ли

Проклятие демона

Не переведено.

Дэн Абнетт, Майк Ли

Кровавая буря

Не переведено.

Дэн Абнетт, Майк Ли

Жнец душ

Не переведено.

Дэн Абнетт, Майк Ли

Клинок варпа

Не переведено.

Дэн Абнетт, Майк Ли

Владыка погибели

Не переведено.

К.Л. Вернер

Идущий в крови

Не переведено.

Аарон Розенберг

Врата Демона

День Демона

Не переведено.

Ночь Демона

Не переведено.

Час Демона

Не переведено.

Гномы

Гэв Торп

Завистник

Не переведено.

Ник Кайм

Клятвопреступник

Не переведено.

Ник Кайм

Хранитель чести

Не переведено.

Гэв Торп

Честь рода

Не переведено.

Грэм Макнилл

Эльфы

Стражи Леса

Не переведено.

Защитники Ультуана

Не переведено.

Сыны Иллириона

Не переведено.

Маска Смерти

Посланник смерти крался улицами Тор Иврессе. Облаченный в закопченный плащ, скрывавший его как в тени, так и на свету, он скользил к своей цели неумолимыми шагами. Белая фарфоровая маска под капюшоном отражала свет далекого факела, и казалось, что черты лица с каждым ударом сердца меняются с юных на старческие. Из-под маски выбивалось лишь несколько платиновых локонов, словно последние клочки волос, приставшие к лишенному плоти черепу.

До него доносились голоса, поднимавшиеся к небу песнями, и его бескровные губы искривились в презрительной гримасе.

Сотрясавшие воздух этой ночи из ночей, голоса, были полны надежды, и ему казалось, будто они издеваются над ним. Эта часть города была окутана тьмой, величественные здания на противоположной от него стороне были пусты и покинуты. Ни единого огонька свечи или мягкого сияния магических светильников не вырывалось из темных окон, и лишь духи скитались их, полными гулкого эха, вестибюлями и трапезными комнатами. Ему нравилось бродить здесь, находя утешение в тишине и отсутствии жизни. Одиночество даровало ему покой, тогда как попытки общения с окружающими были подобны пытке, и он наслаждался тем временем, когда мог гулять по скрученным, пустым улицам, в компании лишь призраков прошлого.

Он помнил время, когда в Тор Иврессе кипела жизнь. Это был город чудес, который затмил Лотерн, бывший лишь чуть красивее обычного морского порта, переживавшего не лучшие времена, пока Финубар Мореход не стал Королем Фениксом. Эти улицы славились своими рынками, на которых можно было приобрести сладости и сдобу на любой вкус. Лотки ломились от сладостей со всего Ультуана, способных удовлетворить даже самого требовательного покупателя.

Перед пришествием короля гоблинов он приходил сюда с братом и весело коротал время торгуясь, выбирал вино грез из Авелорна, мерцающую рыбу, пойманную у побережья Котика и львиное мясо, добытое охотниками в лесах Крейса. Мысли о тех временах теперь вызывали в нем гнев. Как он мог столь безмятежно и легкомысленно тратить время, когда мир только и ждал, как бы отобрать комфортную иллюзию покоя.

Он повернул за угол, двигаясь по вымощенному мраморной плиткой проходу, что вел к обширному амфитеатру, где часто велись представления по пьесам, написанным во времена Аетиса. Его мать обожала театр и частенько ходила сюда вместе с отцом, едва им выпадала такая возможность.

Он прошел к центру амфитеатра, слыша голоса давно умерших актеров, что растянувшись перед просцениумом, декламировали свои строки с театральным апломбом. Даже перед началом конца он ненавидел театр, предпочитая громоподобную кровавую ярость войны. Подобно многим дерзким азур его возраста, он жил жизнью жестокого наслаждения, находя удовольствие прежде всего в искусствах смерти. Еще юношей он возглавлял дерзкие походы в Наггарот, сражался с друкаи на берегах Ультуана и убивал ужасных тварей, рискнувших покинуть свои логовища в горах Аннули.

Его мать постоянно ругала его за то, что он был столь мрачен во времена мира, но сейчас, когда он стоял в центре пустынного амфитеатра, он знал, что время доказало его правоту. Песни отдаленного праздника здесь были громче, превосходная акустика отражала случайное эхо слов и музыки. Даже в этой мрачной, наводненной тенями части города, не было спасения от жестоких звуков возрождающейся жизни.