Прогрессивный сатанизм. Том 1 - Мильхар

Помимо ессеев, в Палестине того времени существовало и много других отшельнических культов. Впоследствии, с развитием духовного кризиса всей античной цивилизации, христианские и другие отшельнические сообщества стали распространяться по всей Римской империи. В конце II и в III веке н.э. этот процесс принял массовый характер. Ничего подобного не существовало в предыдущие периоды затяжных кризисов античного общества, пока сама цивилизация была в принципе ещё жизнеспособной – в период упадка Греции или во время кризиса Римской Республики.

Ещё один яркий пример, подтверждающий это явление – распространение маздакизма в Персидской империи. Период V-VI веков был началом смертельного кризиса зороастрийской (персидской) цивилизации, завершившийся в первой трети VII века цивилизационным "взрывом сверхновой" – появлением ислама. Именно в начале VI века возникло массовое радикальное движение – маздакизм – выступавшее за социальное равенство и полное перераспределение общественного богатства, которое стало угрожать самому существованию империи. Явления такого масштаба и социального радикализма не наблюдалось в предыдущие кризисные периоды зороастрийского общества – упадка империи Ахеменидов, династии Селевкидов или Парфии.

Помимо маздакизма, в конце Сассанидской империи существовали и другие радикальные культы и совершенно новые религиозные течения. Традиционный зороастризм уступал – как ересям, подобным манихейству, митраизму, так и пришлым религиям – несторианскому христианству и другим.

Как правило, уравнительные и отшельнические сообщества в основном исчезают с возникновением и развитием новой цивилизации на месте старой. Но иногда они преобразуются в один из институтов нового общества. Так произошло с монастическими сообществами поздней Римской империи, ставшими одним из важнейших институтов (аббатства и сети монашеских орденов) феодальной западно-христианской цивилизации (и в меньшей степени – восточно-христианской), возникшей на руинах Рима. Похожая трансформация произошла и с буддисткими монастическими сообществами отшельников времён поздней империи Хань в III-V веках н.э. в период фатального кризиса традиционной конфуцианской цивилизации и возникновения новой, буддистко-китайской (махаяны), на её месте. 3) Терроризм, фанатичная жертвенность и насилие.

Несанкционированное насилие существует всегда – от обычного бандитизма до сопротивления захватчикам, партизанской войны, восстаний рабов и т.д. Но лишь в некоторых обществах и в редкие времена такое насилие приобретает особый характер – фанатичный, жертвенный, саморазрушительный. Одним из первых известных в истории проявлений подобного характера был терроризм иудейских сикариев и зилотов против римских солдат, чиновников и обыкновенных граждан в I веке н.э.

Ярким примером стал также терроризм российских народовольцев и революционеров в конце XIX – начале XX века и борцов против османского и австро-венгерского владычества на Балканах. Это был период фатального кризиса всей православно-христианской цивилизации, сыгравший значительную роль как в русской революции, так и в качестве повода к первой мировой войне. Нынешний исламский терроризм, возможно, является свидетельством старости и смертельного кризиса исламской цивилизации, который может быть разрешён только очень радикальной трансформацией её.

/К.Панкратов "Возникновение христианства"/ Эрозия базовой идеологии цивилизации в конце её развития происходит оттого, что старая идеология оказывается неприспособленной к изменившейся структуре общества.

Стремление сохранить её в неизменности приводит к тому, что она становится тормозом развития, а попытки её реформирования – к распространению под вывеской прежней идеологии совершенно иных идей, противоречащих её первоначальному духу, что открывает возможности для полной смены идеологии, которая может в итоге свестись к одной только смене вывески.

Так, первый серьёзный удар по античной цивилизации нанесли, сами того не желая, Филипп и Александр Македонские. Они трансформировали полисное древнегреческое общество в империю – совершенно не свойственный ему прежде тип государства.

Римляне, которые после завоевания Греции фактически приняли греческую религию, только лишь дав греческим богам римские имена, столкнулись с той же проблемой и попытались решить её, добавив к существующим культам богов новый культ императоров. Однако, поскольку возвеличенные в ранг богов императоры в реальной жизни совсем не могли сравниться с мифологическим Геркулесом, культ императоров подорвал доверие ко всей греко-римской религии в целом. Расширение империи с присоединением народов, относившихся к совсем другим цивилизациям, только стимулировало дальнейшее "реформирование" греко-римского язычества и фактическое превращение его в конгломерат суеверий, происходивших из самых различных культур, перемешавшихся в Римской империи. В итоге, хаотизация и профанация языческой религии всё больше отталкивали от неё интеллектуалов и молодёжь.

Как отмечал ещё А.Тойнби, в подобной ситуации разложения базовой идеологии цивилизации, в обществе формируются два диаметрально противоположных идеологических течения: "архаизм", ратующий за очистку базовой идеологии от позднейших наслоений и "возврат к истокам", – и "футуризм", выступающий за полный разрыв с прежними традициями и перестройку общества на основе совершенно иных идей. Отметим, что победа "футуризма" совсем не обязательно означает прогресс. Так, христианство, бывшее для поздней Римской империи идеологией "футуризма", вызвало крупнейший за всю известную историю человечества регресс знания и технологии. Культурные достижения греков и римлян были забыты, и научно-технического уровня поздней Римской империи Западная Европа вновь достигла только к XVII-XIX вв., а римского уровня бытовой культуры – лишь в XX в.

Но, если победа "футуризма" обещает движение вперёд хотя бы в некоторых случаях, то торжество "архаизма" однозначно приводит к отсталости и постепенной деградации. Впрочем, процесс гниения впавшей в "архаизм" цивилизации может быть чрезвычайно медленным и, при отсутствии поблизости более сильных и развитых соседей, длиться много веков. К.Панкратов называет такое медленно разлагающееся общество "цивилизацией-зомби".

Однако, существует ещё и третья возможность, которую не рассматривают ни Тойнби, ни Панкратов. Через некоторое время после победы "архаизма" общество-"зомби" оказывается либо напрямую завоёванным более развитой цивилизацией, либо его элита, видя военную слабость страны перед лицом соседей, решается на догоняющую модернизацию с масштабным заимствованием элементов чужой культуры. Я бы назвал такое общество "химерой" (только не в том смысле, который вкладывает в это понятие Л.Гумилёв); его базовая идеология в итоге состоит из двух плохо совместимых частей: базиса из "архаизированной" прежней базовой идеологии и надстройки из заимствованных элементов базовой идеологии другой цивилизации.

Первым примером такого общества в известной нам истории является эллинизированный Египет птолемеевской эпохи.

В наше время мы видим немало таких химер. Япония и Южная Корея в ходе своей модернизации практически насильственными методами внедряли элементы западной культуры, а в Южной Корее – и само христианство. Видя их успехи, на тот же путь встали Китай и Вьетнам. Турция сохраняет свой ислам, но также пережила период насаждения европейских культурных норм "сверху" и в целом продолжает в своём развитии ориентироваться на Европу. Индия, ранее бывшая индуистско-исламской химерой, после британского завоевания сменила надстройку с исламской на западную.

Тот факт, что все современные химеры имею западную надстройку, должен быть весьма тревожным сигналом для всего человечества. В случае вполне вероятного скорого цивилизационного коллапса Запада все страны, чей сегодняшний прогресс является подражанием западным образцам, довольно быстро по историческим меркам впадут в варварство (Япония, Китай, Индия) или же будут просто физически уничтожены (Израиль). А те общества-химеры, где набирает популярность идея отказа от западных образцов (Россия, Турция) начинают постепенно деградировать уже сейчас.

4. Современная ситуация. Сравнение современного западного общества с Римской империей незадолго до её упадка уже давно не является ни для кого откровением. Подобно тому, как традиционное римское язычество в последние века империи уступало свои позиции новым и пришлым культам, в наше время на Западе (особенно в Европе) христианство всё больше становится наследием истории, сохраняющимся лишь по инерции, а не живой религией, которой придерживается большинство населения. Но и сама сущность христианства постепенно размывается под влиянием реального мировоззрения людей, ещё остающихся его формальными последователями. Пасторы и раньше не так часто заглядывали в "Библию", но сейчас они вообще её практически игнорируют и следуют в хвосте социальных изменений, озабоченные только удержанием своей доли рынка религиозных услуг. Венчание однополых пар, одобрение контрацепции, посвящение женщин в епископы – всё это в корне противоречит религии, которую они формально представляют, но является требованием времени, которому они вынуждены уступить.