Лестница в небо - Иван Кузнецов

Я сбегаю на первый этаж, где собрались бойцы. Здесь должен пройти основной оборонительный рубеж. Двух тяжелых киберов пока оставляем в резерве: если придется отступить, они прикроют отход.

Тем временем в энергоцентре идет бой. И складывается он пока не в нашу пользу, хотя шансы на победу остаются. Судя по всему, радориан на том участке немного, основные силы брошены на штурм центрального здания…

«Опасно. Пропустили. Не учли. Уже внутри», – раскаленное щупальце вновь болезненно впивается в затылок и тут же отпускает, словно боится отвлечь от… Гулкий удар. Дверной проем мгновенно превращается в вихрь пламени. Разложить происходящее на детали невозможно: слишком быстро, слишком много объектов вовлечено в смертельный танец.

В какой-то момент я, уходя от очереди, перекатившись, вваливаюсь в небольшой кабинет. Не высовываясь, выкидываю в коридор последний кластерный заряд, выскакиваю через дверь на противоположной стороне комнаты, сминаю замок, оставляя за спиной пусть хлипкую, но все же преграду.

Сдержать атаку нам удалось лишь частично. Радориане сумели закрепиться внутри здания, но подходы к лестницам, ведущим наверх, остались под нашим контролем. Пока…

«Помещение общего управления – точка стремления. Помещение общего управления – точка… Помещение общего управления…» – колючая подсказка в этот раз царапает не столь болезненно. Несмотря на неуклюжесть сказанного, слова не допускают многопланового толкования.

– Третье звено, отойти к центру управления. – Не знаю, почему я так легко принимаю суждения внутреннего голоса на веру. Но если интуиция, спасшая нас во время корабельного боя у Эрона, не обманывает, радориане действительно внутри, и их основная цель – ЦУ, необходимо встретить противника на подступах к главному залу. Пытаться вычислить точку прорыва, растягивать оборону, перекрывая все подходы, – слишком рискованно. А значит, вариантов нет.

Мы успеваем подняться наверх и занять позиции за мгновение до того, как в зале, смежном с ЦУ, грохочет взрыв. Понять, что в точности произошло, невозможно, но это сейчас и не нужно. Главное – заблокировать выход, не выпустить противника в коридор.

Двое бросаются вперед, четверо прикрывают.

Дверь, ведущая в соседнюю комнату, разлетается горящими клочьями. Из глубины помещения вылетают гранаты и легкие боевые киберы. Им не хватает буквально тысячной доли такта: наши лазеры превращают боевые машины в оплавленные изуродованные болванки. Гранаты взрываются с небольшим запозданием, идущие первыми бойцы успевают распластаться, уменьшая зону поражения. Иллулиары удар держат.

Работающая на острие атаки пара вновь пытается пробиться к изуродованному взрывами проходу. Неудачно. Шедшего первым Кари срезают, едва он появляется в дверном проеме Эйс успевает отпрянуть, метнуть гранаты, однако крошечные шарики вспыхивают под ударами радорианских плазмеров, не преодолев и половины пути.

– Итени, мы отходим, не сдержать… – Я не успеваю ответить своему заму, взявшему на себя руководство обороной на первом этаже. Новый взрыв сотрясает пол, и почти одновременно радориане пытаются пробиться в коридор. Очередь одного из них цепляет Эйса, другой плазменной лентой рассекает стоявшего слева от меня воина.

Однако, пытаясь увеличить сектор обстрела, один из радориан слишком раскрывается, выныривает из-за стены, и мне удается зацепить врага, разрядив остатки лазерной поверхности. Втроем добиваем его из плазмеров.

Короткая – на два вдоха – пауза. Я пытаюсь хоть как-то сориентироваться в том, что происходит внизу. Тщетно. Сканеры перегружены, линии техноактивности бессистемно скачут вверх-вниз. Единственное, что успеваю осмыслить, – уцелело не больше трети наших воинов…

Пол сотрясает еще один взрыв, куда сильнее предыдущего. Качнувшись, стараюсь удержаться на ногах, и это спасает мне жизнь. Из комнаты в коридор вываливается какой-то массивный предмет, кажется, стеллаж для аналитмодуля, а следом за ним скользят размытые тени.

Я почти рефлекторно выпускаю очередь, стараясь перекрыть всю плоскость коридора, и, словно продолжая балансировать на уходящей из-под ног поверхности, складываюсь, падаю набок. Перекат – и я оказываюсь в помещении центрального зала вне досягаемости радорианских плазмеров. Не прекращая движения, вскакиваю, разворачиваюсь, чтобы увидеть, как двое наших воинов превращаются в живые факелы.

Неожиданно что-то меняется. Я вижу, как по коридору движется полупрозрачный, подобно призракам из древних сказаний, силуэт радорианина. Будто нет разделяющей нас стены.

Я поднимаю плазмер, веду стволом за противником, готовясь открыть огонь, едва он приблизится к дверному проему… И в этот момент гремит третий взрыв.

Пол качнулся, и я потерял несколько мгновений, пытаясь восстановить равновесие. По стене, съедая бледный узор, побежала уродливая трещина. Сама же стена начала рушиться, потянулась вслед за уходящим полом. А затем в комнату скользнул размазанный силуэт.

Удача была на моей стороне: радорианин двигался больше по необходимости, стремясь выскользнуть из объятий стремительно расширяющегося металлопластикового водоворота.

Я вскинул плазмер так быстро, как только мог, и нажал на спуск, омывая огненным душем пространство перед собой. На размытой фигуре распустился пламенный цветок. Яркая вспышка – капсулы впились в оружие врага. Я успел уловить, как он пригибается, прыгает вперед, стараясь разминуться с плазменной ферией разрядов. Попытался опустить ствол и пропустил тяжелый удар, подбросивший плазмер вверх.

Я не увидел, куда ушли последующие выстрелы: тело пронзил десяток болезненных уколов, резкий удар вырвал из рук плазмер, второй, под колено, сбил с ног.

Я даже не пытался вернуть оружие: в сложившейся ситуации это привело бы к тому, что радорианин, пользуясь преимуществом в скорости, отправил меня в нокдаун и завладел плазмером. Вместо этого я, не вставая, перенес центр тяжести на руки и нанес прямой удар ногой в лицо противнику. Радорианин опрокинулся на спину.

Мне удалось выпрямиться и принять оборонительную стойку. Лазерный укус оказался куда болезненнее, чем я надеялся. Хотя мне следовало радоваться, что после выстрела в упор я вообще остался жив.

Радорианин поднялся на ноги чуть позже меня: пропущенный удар давал о себе знать. Его левая рука безвольно висела вдоль туловища. На груди темнело пятно размером с ладонь, куда пришелся заряд, выжегший маскировочную пленку. Плазмер валялся справа, всего в нескольких шагах, но соревноваться с радорианским иллулиаром в скорости, рискуя раскрыться… Додумать я не успел. Противник ринулся вперед и выбросил здоровую руку, целясь в голову. Я с трудом уклонился, шагнул вправо. Возможно, если мне удастся встать между противником и плазмером, я смогу отпрыгнуть назад…

Удар ногой в корпус я принял на правое предплечье, но уйти от прямого в голень не успел. Мне удалось вывернуться, приземлиться на ладонь и колено. Поднимаясь, я выбросил ногу в сторону радорианина, чтобы прервать его движение, но он просто шагнул в сторону, оказавшись у меня за спиной.

Не пытаясь состязаться с ним в скорости, я наудачу ударил локтем. Удар пришелся в пустоту, а в следующее мгновение радорианин жесткой хваткой впился в плечо. Резкий рывок заставил потерять равновесие, но я даже не успел упасть. Обрушившийся на грудь удар сбил дыхание, перед глазами заплясали разноцветные пятна. Резкая боль, когда безвольно мотнувшаяся голова врезалась во что-то твердое. Кажется, это была стена…

Мир погас и вновь засверкал необычно яркими, теплыми цветами. Я стоял посреди комнаты, а передо мной лежало сливающееся с полом тело. Рядом валялся бесполезный плазмер. Шлем радорианина был проломлен, а моя правая перчатка заляпана какими-то грязными липкими ошметками. Странно…

Я рухнул на колени, внезапно ощутив, как ломит тело. Болезненные толчки в груди, в животе, везде. Кисть скрутило, кажется, пальцы сломаны…

Память возвращалась рывками. Радорианин, уже направивший на меня плазмер, почему-то замирает. Я успеваю откатиться в сторону, а пол взрывается раскаленными брызгами.

Вскочить, отпрянуть, повернуться, наклониться. Выстрелы рвут воздух, и каждый раз мне очевидно, куда придется следующий. А затем я прыгаю прямо на направленный в грудь ствол. Прыгаю, зная, что мне ничто не угрожает.

Успел ли радорианин удивиться моему безумству? Успел ли удивиться, когда вместо шуршания выстрелов раздался тонкий писк – необходима перезарядка? Вряд ли. Он даже не сумел вскинуть руки для защиты от моего единственного удара…

Проломленный шлем, ошметки на перчатке и боль во всем теле.

И яркое осознание того, что бой закончился. Что пробиться к цели радорианам так и не удалось.