Война Космического Ганфайтера - Александр Абердин

Николай отрицательно помотал головой и возразил:

— Нет, Дядюшка Сальве, никто не станет вас ни в чём обвинять. Результаты расследования Лакус засекретит самым строжайшим образом. Вместо этого он постарается уничтожить вашу семью и вас самого вместе с линкором «Оффенсио». Вот здесь и начинается самое неприятное, мой адмирал. О ваших близких позаботится Гораций, а о вас и линкоре мы, легионариусы Империи и самые лучшие пилоты-техноэмпи галактики. Мы никогда не дадим энергонам приблизиться к «Оффенсио» на расстояние ракетной атаки. Надеюсь, что на всех остальных гнев этого засранца Лакуса не падёт. Он же не самоубийца в конце концов и должен понимать, чем это для него закончится.

— Всё правильно, Никки, так оно и будет. — Широко улыбаясь согласился космос-адмирал — Только ты не забывай при этом, что парни космос-командора эс-Цертуса способны творить теперь благодаря твоему другу Майклу настоящие чудеса. — Смущённо опустив глаза и пряча в усах улыбку, космос-адмирал прибавил извиняющимся тоном — После того, что канониры показали мне неделю назад, я, признаться, был просто вынужден повысить в звании их обоих. — Словно оправдываясь, Дядюшка Сальве воскликнул — А как я ещё мог поступить увидев, что они поражают мишени находящиеся на расстоянии в три с половиной световых года? Ни о чём подобном я никогда прежде даже не слышал! Это ведь был не заградительный огонь, когда все импульсные орудия залп за залпом отправляют в космос целые потоки плазмы, заряды которой могут случайно угодить и в свой собственный корабль, а ювелирная работа на грани какого-то волшебства. Как ни вертелись мишени, как ни маневрировали, а они их всё равно сбивали всего тремя, четырьмя десятками выстрелов. Не знаю уж как, но Визус обещает мне, что уже скоро они будут сбивать даже зубцы на дистанции в пять световых лет, когда они практически неразличимы даже для наших самых мощных сканеров высоких энергий. Господа, это вне пределов моего разумения. Понять, Никки, как ты умудряешься влезть в ноздрю дьявола и вылезти у него через ухо, я ещё могу, как и понять то, как ты и все остальные техноэмпи летаете с такой бешенной скоростью в этом сумасшедшем местечке, этом твоём «Лабиринте». Кстати, парень, не в обиду тебе будет сказано, но всё то, что ты проделывал на минувшей недели на трассе, названной в твою честь, повторили все наши техноэмпи без исключения, правда, только на «Четвертаках». О, прошу прощения, это же был не ты, а твой двойник.

Николай изобразил на своём лице кислую гримасу вместо улыбки и с деланной обидой сказал:

— Командир, спасибо, что вы об этом вспомнили. Хотя я и не показал за те три дня, что находился там, ничего особенного, не хотел опускать Прапора, меня подменявшего, ниже плинтуса, со мной все наши мальчики и девочки ещё не могут состязаться на равных. Ну, ничего, в этом сезоне я намерен показать всем, кто такой на самом деле Бешенный Ник.

Разговор с командиром закончился на весёлой, шутливой ноте, после чего все трое отправились в кают-компанию. Когда Дядюшка Сальве пребывал в благодушном настроении, он всегда обедал вместе со старшими офицерами линкора. Именно таким оно было у космос-адмирала сегодня. Правда, у Кинг-Конга чуть не упала на пол челюсть, когда тот увидел младшего из братьев Николаевых с погонами премьер-командора на плечах. Медведь, снисходительно похлопав старшего товарища по плечу, сказал:

— Будешь знать, Кинг-Конг, как обижать младших.

Тот немедленно рыкнул в ответ:

— Вернёмся на базу, получишь пять нарядов вне очереди.

Медведь нисколько не обиделся и воскликнул:

— Есть, пять нарядов вне очереди! — После чего добавил смеясь — На кухне, лепить пельмени для тебя, Димыч.

— О, на пельмени обязательно пригласите меня. — Тотчас заявил Дядюшка Сальве и пояснил Николаю — Никки, твои борщи это, конечно, очень вкусно, но пельмени Майка мне всё же понравились больше. Я никогда в жизни не ел ничего подобного.

Офицеры чинно расселись за столом и роботы-стюарды стали подавать всем блюда рианонской кухни. Обед начался со знаменитого на всю галактику абрикосового супа, как называл его Николай. Хотя его название и происходило от слова амениркум, то есть абрикос, ни к абрикосам, ни к продукту их сушки, кураге, рианонский фрукт из разряда косточковых отношения не имел, хотя и имел характерный абрикосовый цвет. Так стиланцы и рианонцы называли плод куда больше похожий по своему внешнему виду на репу, только со вкусом отличной домашней курятины. Не мудрено, что разговоры и смех за столом немедленно стихли. На второе можно было выбрать любое из девяти приготовленных архимагирусами линкора, но полакомиться ими никому не пришлось, так как в кают-компании, внезапно, заревели колокола громкого боя и все офицеры тотчас рванули на свои боевые посты телепортом. Некоторые прихватив с собой вилки и ножи.

Николай вместе со всем экипажем «Очка» влетел в ангар и первое, на что он посмотрел, был большой экран, расположенный на его стене справа. На его зеленовато-синем фоне все звёзды имели тусклый сиреневый цвет, объекты двигающиеся с досветовой скоростью — опасно красный, а объекты перемещающиеся в космическом пространстве в режиме гипердрайва — синий и как раз синими штрихами был испещрён практически весь экран. Рисунок штрихов был всем до тошноты знакомым. Тут даже не нужно было к бабке ходить, — энергоны, наконец, нашли линкор «Оффенсио» и мчались к ним такой толпой, что впору было хвататься за голову и кричать: «Караул!», хотя именно этого никто и не стал делать. Скорее уж наоборот, быстро переодевшись в дурит, все поднялись на борт, без суеты и заняли свои места в боевой рубке гладиуса и кабинах серебряных молний. Уже надев на голову тэу-шлем, Медведь весёлым голосом воскликнул:

— Вот тебе и пять нарядов вне очереди, дядя Жора! Сегодня или грудь в крестах, или голова в кустах.

Баронесса эс-Палмария тотчас сказала ему:

— У нас на Рианоне говорят кум умбо, сеу ин умбо, Медведь. Только на этот раз, парень, если кому-то из нас не повезёт, то остальным уже будет не сыскать щита, чтобы принести на нём наши тела на «Оффенсио». Похоже, что эти твари решили сразу же дать нам генеральное сражение. По-моему они заполонили уже весь космос или мне просто так кажется?

Николай прервал разговоры на борту гладиуса, включив связь со всеми гладиусами и сказав жестко и властно:

— Так, мои отважные мальчики и девочки, даю вводную всем экипажам гладиусов и серебряных молний «Оффенсио». Первое, приказ для наших виртуальных штурманов, — в случае обнаружения вблизи молнии любого материального объекта массой свыше пятидесяти килограмм, вы должны немедленно рвать оттуда когти. Повторяю, немедленно это означает в ту же наносекунду и не мгновением позже. Если даже такая железяка будет от вас в пятидесяти километрах, электронные вы мои, всё равно рвите когти на «Оффенсио», прямо в свои родные ангары. Второй приказ для вас, бесбашенные штурм-пилоты, не вздумайте даже думать о том, чтобы оспаривать мой приказ. Вы всегда успеете примчаться к нам на помощь. Точнее к любому из гладиусов. Стабилис отлично держит электромагнитный импульс и быстрые нейтроны, а вот силовое поле вас вряд ли выручит, а в жареном виде вы мне и на хрен не нужны. Помните, ребята, ваша самая мощная броня, это манёвр, но при шквальном ракетном обстреле и он вас не спасёт. У меня к вам также будет вот какая отдельная просьба. При любом удобном моменте долбите по зубцам из электромагнитных пушек. Постарайтесь поставить на прикол хотя бы один самый вшивый зубец. Теперь пару слов для вас, канониры. Бить только по клыкам и зубцам. Не тратьте время на ракеты, если они не нацелены в гладиусы. Во всём остальном руки у вас полностью развязаны. Палубная команда, Септимус, старина, все ангары должны быть открытыми, небось ворона не залетит, а если и залетит, вы её фуфайками выгоните, и помните, эмиттеры каждую секунду должны быть выведены на полную мощность. Мы все на тебя очень надеемся, старина. Ну, а теперь, ребята, стартуем! Погнали наши городских! За Рианон, за Империю!