Неотразимый - Мэри Бэлоу

– Тогда он попался, – с мрачным удовлетворением сказал Натаниель. – Ему от нас не отвертеться – это серьезное преступление.

– Думаю, ты прав, – согласился Иден.

– И мы сможем спасти Софи, понравится это ей или нет, – Рекс. – ей и не обязательно знать, что это дело наших рук, верно? Пусть себе думает, что у негодяя наконец проснулась совесть. Интересно, заговорит ли она снова с нами когда-нибудь?

– Можешь быть уверен, он запугал ее, приказав ей держаться от нас подальше, – сказал Иден. – Особенно в свете того, о чем ты сейчас рассказал, Кен. Он знает, что тебе о нем известно, во всяком случае, у него есть причины это подозревать, а мы дружим между собой и чертовски любим Софи. А когда мы объясним ему его положение и он оставит ее в покое, думаю, она поймет, что снова может с нами видеться. Милая, добрая старушка Софи! Придется нам немного подождать, чтобы она не сразу догадалась о нашем «вмешательстве в ее жизнь». Но еще до окончания сезона мы сможем снова приглашать ее в гости.

– Нам нужно как следует продумать, как вразумить Пинтера, – предложил Кеннет. – Может, договоримся на послезавтрашнее утро? Сегодня я набросаю заявление, и мы его подпишем. Я сделаю несколько копий, чтобы у каждого был свой экземпляр. Нужно, чтобы до него дошло, что ему придется избавиться от нас четверых, если он думает продолжать мучить людей, как Софи.

– Я найду другие способы как следует убедить его в этом, – сказал Натаниель. – Я не доставлю себе удовольствия убить негодяя, но испорчу ему физиономию, это уж наверняка!

– Может, лучше предоставить это мне, Нат? – со смешком сказал Иден. – Леди Галлис может не понравиться твое разбитое лицо.

– А лучше всего бросить жребий, – сказал Кеннет. – Нечего вам двоим присваивать себе удовольствие рассчитаться с ним.

– Если вы все намерены к нему идти, – сказал Натаниель, – тогда вам придется стоять и ждать своей очереди. Это будет ему наказанием за Софи, и я намерен сделать это сам. Как сделал это Рекс ради Кэтрин.

Он пришпорил лошадь и послал ее галопом, оставив друзей изумленно смотреть ему вслед.

Глава 18

Несмотря на почти бессонную ночь, Софи чувствовала себя бодрой и энергичной и провела утро в бурной деятельности.

Она не стала ложиться после ухода Натаниеля, а оделась потеплее, принимая во внимание утренний холодок, и отправилась с Лесси гулять в парке, где провела довольно много времени в быстрой ходьбе. Она даже поиграла с собакой: бросала ей палку, которую та ловила, потом отнимала ее и убегала, а собака гналась за ней, возбужденно лая. Потом она стала дразнить собаку, поднимала палку как можно выше и заманчиво размахивала ею над своей головой, а собака подпрыгивала и весело лаяла. И опять далеко зашвырнула палку, и игра началась заново.

Вернувшись домой, Софи с аппетитом позавтракала и разговорилась с Сэмюелом, который пожаловался ей на растушую боль под ногтем на ноге. Миссис Армитидж и не догадывается, какие муки день за днем он скрывает за внешним спокойствием, сообщил он. София предложила ему несколько способов лечения, а затем, критически взглянув на его башмаки, посоветовала попробовать носить не такие узкие в мыске. Протопав с армией чуть ли не полконтинента, она достаточно нагляделась на разные мозоли и нарывы и врастающие ногти… О да, спасибо, она не против еще одной чашки кофе.

Написав несколько писем за своим секретером, она опять вышла на улицу. Сначала она посетила адвоката, с которым ей уже приходилось иметь дело. Она передала ему право вести дело о продаже своего дома, обсудила с ним еще один вопрос и покинула его, совершенно уверенная, что он выполнит все ее указания. Она же не станет ни волноваться, ни даже думать о том, что сделала.

Впрочем, думать об этом она все равно будет. Да и как не думать? Она давно уже свыклась с мыслью, что остаток своей жизни проведет на Слоан-террас, что ее вполне устраивало, как и ее жизнь, пусть и с ограниченными средствами, но приятная и достойная. Ей всего двадцать восемь лет, но она уже может жить так же комфортно и спокойно, как женщина средних лет.

Сейчас ей казалось невероятным, что она думала удовлетвориться спокойной жизнью. Она еще так молода! И она найдет чем заняться, а главное, она вольна это выбирать. Да, вольна. И кроме того, она красива. В это утро она чувствовала себя красивой, больше того, она знала это. Так сказал ей Натаниель, и то же самое она прочитала в его взгляде.

После визита к адвокату она не сразу вернулась домой, а отправилась бродить по магазинам. В кошельке у нее денег было мало, и в ближайшее время рассчитывать на прибавление не приходилось. Поэтому, полюбовавшись на разложенные в витринах ювелирных лавок браслеты, ожерелья и серьги, она проходила мимо. Она восхищалась разнообразными капорами, веерами, ридикюлями и зонтиками, но удовлетворялась только их созерцанием. Но не смогла устоять перед выставленным в окне швеи платьем, сшитым для заказчицы, которая передумала его брать, и поэтому оно теперь продавалось, догадалась Софи. Казалось, оно было меньше ее размера. Фасон был очень простым, а сшито оно было из легкого ситца светло-голубого цвета.

Она вошла в лавку. Примерив платье, она нашла, что оно действительно меньше ее обычной одежды – за время странствий с армией она привыкла носить платья свободного покроя, что было удобнее. Это же платье эффектно ложилось в складки над ее грудью и вокруг бедер, подчеркивая женственность ее хорошо сложенной фигуры, хотя и не слишком пышной. В нем София выглядела юной и прелестной, как сказала ей помощница портнихи.

София с волнением расплатилась за платье, понимая, что сделала покупку не по средствам. Но покидая лавку со свертком под мышкой, она не испытывала ни страха, ни чувства вины, а лишь настоящий восторг. Теперь у нее было хоть одно симпатичное платье. У нее едва не испортилось настроение, когда она вспомнила, что Натаниель не увидит ее в обновке, но затем она улыбнулась и пошла еще медленнее, подставляя лицо ярким лучам солнца.

Она ни от кого не зависит и сама знает себе цену, уверенно размышляла София по дороге. Она поедет в Глостершир, где родилась и выросла, где до сих пор еще живет ее брат со своей семьей, и там начнет совершенно новую жизнь. Со временем, может, она даже выйдет замуж. Непременно найдется мужчина, которому она понравится – ведь она красивая женщина. А может, еще успеет родить ребенка. Она столько лет приучала себя даже не мечтать об этом.

Вернувшись домой, она передала сверток Памеле и велела выгладить платье, захватила одну из коробок с вещами Уолтера, которую накануне нашла на чердаке, в гостиную и просидела там довольно долго, старательно чистя пистолет. Изредка ей приходилось делать это и раньше. Уолтер, как и большинство солдат, предпочитал сам чистить свое оружие, и она всегда с брезгливостью дотрагивалась до пистолетов, вспоминая, что они сделаны для убийства людей. Но время от времени она помогала ему и отлично помнила, как это делается.